Лев Исаков - Русская война: дилемма Кутузова-Сталина

И вот в обстановке всеобщего абсентеизма, развала, поношений и проклятий, не побуждаемый, а стреножимый молодой боевой конь летел в своё предназначение, не декларируя, а пряча и тая то томительное ожидание своего или не своего дела, в которое вступал…

И вопреки всему и всем вступил!

Участие Егора Жукова в 1 Мировой войне было предельно кратким: сентябрь– октябрь 1916 года – и за этот срок 2 Знака Ордена Святого Георгия! И за волне «георгиевские дела»:

– пленение немецкого офицера;

– опасную разведку минных полей, на которой подорвался и получил тяжёлую контузию.

Да, Семён Будённый, Филипп Миронов, Василий Чапаев имели полный бант, все 4 степени – но за 37 месяцев войны; он 2 – за 37 дней! И в условиях, когда война всё более спускалась верхами и обществом на самотёк, разваливалась из государственной в личную: хочешь – воюй, не хочешь – не воюй, только без шума и историй, как например восстал экипаж линкора «Гангут» потому, что гречневую кашу в рационе заменили рисовой.

В декабре из Харьковского госпиталя вышел состоявшийся воин, испытанный огнём, водой, но не Медными Трубами – но армии ему уже не было.

В январе 1917 года блестяще начатая Рижская операция провалилась – Сибирские корпуса отказались идти в наступление на раскалывающийся германский фронт, уже получивший директиву на широкое отступление в Восточную Пруссию и Польшу… Отошли, потоптались около оставленных позиций и вернулись обратно в окопы – никто не нападал…

Сумасшедший дом, именуемый Николаевской Россией 2, дошёл до крайней степени одичания: страна обеспечена продовольствием более чем на 100 % по всем позициям, на Кубани гниёт невыбранное зерно урожая 1915 года – голод в промышленных центрах; объявлена 25-миллионная мобилизация – на фронте из приписного состава 6 млн. обретается не более 2,5 млн., которые съели ДВОЙНУЮ НОРМУ МЯСНОГО ДОВОЛЬСТВИЯ СПИСОЧНОГО СОСТАВА ДЕЙСТВУЮЩЕЙ АРМИИ; начальник штаба верховного командования генерал Алексеев жалуется на 30–50 % некомплект дивизий 1 линии – 400-тысячный Петроградский гарнизон превосходит численностью весь Северо-Западный фронт… Государственная и Частновладельческая промышленность Российской Империи оценивалась в 12 млрд. золотых рублей – государственный долг Российской империи вырос до 18 млрд. золотых рублей.

С этим не надо было кончать – это был конец!

Вряд ли боевой унтер-офицер и георгиевский кавалер Георгий Жуков был самым мягким и снисходительным из взводных командиров маршевого эскадрона в селе Лагери Балаклейского уезда Харьковской губернии; ещё менее можно полагать его политическую просвещённость до различения эсеров, эсдеков, межрайонцев, максималистов, большевиков, меньшевиков, и проч., и проч., и проч., но исходное сродство с солдатской массой поднимало и опускало его в унисон с колебаниями и порывами самой массы, оценивавшей его рамками инстинкта «наш» – «чужой»; поэтому и не удивительно, что его избрали в эскадронный комитет и даже председателем.

В мемуарах Георгий Константинович особо напирает на свою близость с председателем полкового солдатского комитета большевиком Яковлевым /без имени/, но когда того вытеснили социалисты-революционеры, он по прежнему оставался председателем эскадронного комитета, т. е. можно понять, был достаточно приемлем и тем.

В августе 1917 года после провала бессмысленного Тарнопольского наступления, покончившего с какой-либо организацией в армии крушение режима принимает характер коллапса институтов государства и распада страны. Центральная Рада, утвердившаяся на Украине, начинает создавать собственные вооружённые силы, в которые переходят большинство кавалерийских соединений Юго-Западного фронта, традиционно комплектовавшихся из выходцев Малороссийских губерний – решением эскадронного комитета запасного эскадрона 10 Новгородского драгунского полка, комплектовавшегося призывниками Московской и Калужской губерний, эскадрон само распустился: солдаты, получив справки, разъехались по домам. Последним уехал председатель эскадронного комитета Георгий Жуков, взяв с собой карабин, шашку, два офицерских револьвера– самовзвода – пригодится.

В споре двух величественных дам, Войны и Революции, Жуков занял совершенно особую позицию; в мемуарах он пишет о «земле, мире, свободе», но как-то отстранённо – в его глубоко личной, прорывающейся только в частных замечаниях, позиции центром является Война. В анкетах– характеристиках комсостава РОКА 1930-1930-eгодов пунктом 6 стоял вопрос «отношение к военному делу» и высшей аттестацией полагалась «Любит войну»: это театрально, олитературено, романтизировано, но и какой-то ход к реальному внутреннему мироощущению человека войны – я бы оценил чувство молодого солдата, уже понёсшего в «сидоре» свой маршальский жезл по другому, без трескучей определённости, как «Не может без войны».

Его система оценок совершенно оригинальна: не Революцией оценивает он людей, события, отношения, а Войной, избегая подниматься на уровень всеобщности их прямого сопоставления. Впрочем, если исходить из глубокого внутреннего сродства этих исторических феноменов насилия, то можно сказать и определённей, Георгий Жуков смотрел на Революцию через Войну.

Вот частное замечание: характеризуя принципиального врага революции, вдобавок Немца! Барона! Фон дер Гольца! – как строит свою аттестацию Жуков?! «Это был боевой ротмистр. Он имел золотое оружие, солдатский георгиевский крест /т. е. выслуженный в нижнем чине/, и много других боевых орденов. Но человек был отвратительный – всегда злобно разговаривал с солдатами, которые не любили и боялись его»… Право, картинка с выставки… Отзывов о самом Георгии Константиновиче многих и многих сталкивавшихся с ним лиц. Жуков оценивает человека по делу, даже над объективно-наличным: «контра», «барончик» – по главному для себя, и уж точно никогда не сочтёт «шкурой».

Это та же система оценок, в рамках которой лейтенант Бонапарт оценил Людовика 16-го в 1789 году «Жалкий же человек, ему надо было выставить пушки и смести каналий картечью». И это уже неизменно, в 1945 году жёстко продиктовав в Потсдаме условия капитуляции немецкой делегации, он – и это из присутствующих никто не узнал – послал фельдмаршалу Кейтелю ящик отборной водки и хорошую закуску, отдавая должное профессионализму противника…

В мемуарах Георгий Константинович утверждал, что, приехав в Москву 30 ноября 1917 года и проведя декабрь и январь 1918 года дома у отца, он хотел вступить в создававшуюся на добровольной основе решением 3-го Всероссийского Съезда Советов «Социалистическую Красную Армию Рабочих и Крестьян», и только заболевание сыпным тифом в феврале и возвратным тифом в апреле оттянуло это решение до августа 1918 года.