Лев Исаков - Русская война: дилемма Кутузова-Сталина

Что, Кутузов, профессиональный военный инженер, не видел этого, или с 23 по 25 не удосужился осмотреть свой новый левый фланг?

Не хватило шанцевого инструмента, опоздал с присылкой 3000 лопат и 1000 кирок Ф.Ростопчин (объяснение Л.Бескровного)? На Бородинском поле и вокру него до дюжины сёл с крестьянским инвентарём, в 6 верстах Можайск, переполненный обывателями-огородниками… а притомились заботой, да непривычно звать – а нагнать мужиков со всей округи и весь сказ, вы же баре, крепостники! Нет, пусть уж лучше Ростопчин в Москве озаботится…

Уже одни эти тыловые фасы усилили бы крепость русской позиции до преобладания, отделив горами земли инженерных сооружений шквал французских гранат от основной массы русской пехоты, которая могла теперь стоять отодвинувшись; не на флешах, а за флешами, ставшими редутами, и выходя на их линию только в момент рукопашных схваток – возродившись самодостаточным элементом позиции, те уже самостоятельно обеспечивают контроль над местностью – нет же!

Впрочем, ещё более удивительно то, что флеши вообще были построены едва ли не вопреки воле М.И.Кутузова, в канун сражения отдавшего приказ собрать и передать весь шанцевый инструмент 1-й и 2-й Армий генералу Богданову, инженерные батальоны и ополченцы которого теперь обустраивали только Центр(Батарея Раевского – Горки) и крайнее оформление Правого фланга (Масловская позиция) – Оба командующих от исполнения такового уклонились; в чём им пеняет Л.Бескровный, совершенно не вдумываясь, что выполни П.Багратион это распоряжение, никаких русских укреплений на Левом крыле не построили бы вообще. И многократно приводимая фраза из доношения Кутузова императору Александру «слабость своего Левого фланга постараюсь я переменить искусством инженерным» сияла бы в своей первоначальной значимости как никакого касательства к Флешам не имеющая – ОНА ВСЕЦЕЛО ОТНОСИТСЯ К ШЕВАРДИНО.

Кажется, Кутузов и Багратион оба не очень то собираются «обороняться» на этой позиции:

– Один как-то не чрезмерно ценит и не цепляется за неё в целом, кроме Курганной батареи;

– Другой летит-рвётся от неё «вперёд», «только к победе!»

Что бы случилось, если бы Багратион сдал флеши до истребления костяка своей армии, где-то к часам 10-ти в наличии кутузовских предначертаний, заложенных в распределение и расположение войск?

Русские уходят за Семёновский овраг, при этом фронт их южнее деревни Семёновской ослабевает. Высота 200, возвышаясь над местностью, обеспечивает обозрение и прострел русских позиций на большую глубину; она закладывает оформление исходной позиции для общей атаки через левый фланг Багратиона в тыл 1-й Армии: и дали, открывающиеся с Высоты– 200, так и манят к тому, но вот наступать с неё…

Это значит спуститься и подняться по склонам Семёновского оврага, сразу оторвавшись на них от тяжёлых элементов боевого порядка т. е. артиллерийского сопровождения, имея слева поднимающийся рельеф от деревни Семёновской, увенчанный Курганной батареей и грозящий опасной фланговой контр-атакой от Князьково на юг. При этом французский фронт в районе Багратионовских флешей будет сам подставлен косому удару от Семёновской на юго-запад в охват всего узла Высоты-200, имея против себя в этом пункте сократившуюся, но боеспособную 2-ю армию, а не её лохмотья; при концентрации всей армии Наполеона к этому пункту он не проникнет далеко, но тут вырисовывается скрытая роль корпуса Тучкова-1. Уже не всовываясь между ним и Багратионом на Северо-Восток, а проходя мимо на Восток, французские войска начинают открывать ему фланг и тыл всего своего правого крыла, и соскальзывая по задней стороне линии их колонн он выходит западнее Высоты-200, как подвижное лезвие ножниц подрезая французский строй. И разводимый с ним Семёновским оврагом. Его атака начинается в перелесках южнее Старой Смоленской дороги и оттого сначала малозаметная, открывается во всей своей губительности, когда он уже фактически войдёт в тыл флешей – и тогда не позавидуешь французским войскам, вдруг обращённым в нарезанный пирог изломами рельефа и русскими боевыми монолитами, ведущим бой в разных направлениях, на несовпадающих уровнях высот, в разорванном взаимодействии частей и родов. Разумнее всего просто плюнуть на такую «выигрышную позицию» и ничего серьёзного с неё не предпринимать. КАК НАПОЛЕОН И ПОСТУПИЛ 26(7), даже в условиях надлома 2-й Армии и в отсутствии «Утицкого сюрприза»…

Увы, на Багратионе, наряду с Бенигсеном, лежит ответственность за срыв тактического сюрприза, заготовленного Кутузовым на левом фланге, ударзасада со скрытной позиции во фланг обходящего Багратиона неприятеля – и дело не в подобии рейда Владимира Храброго и Дмитрия Боброка-Волынца на Поле Куликовом, как иронизирует Троицкий. Сбив темп французского наступления, при этом несильный корпус Понятовского был бы вероятнее всего разгромлен, этот удар заставлял французов спешно удлинять фронт, вводить войска (скорее всего корпус Жюно) в лес, насыщенный русскими егерями, вести бой в расходящемся направлении главной атаки, приостановив или ослабив другие действия из-за фланговой угрозы, т. е. означив 1–1,5 часовое затишье перед фронтом, резерв времени на крайний случай для того же Багратиона. Но Бенигсен приказом на выдвижение раскрыл наличие русских сил у Утицы (2/3 вины), а Багратион растащил корпус Тучкова 1-го, забрав у него дивизию Коновницына (1/3 вины) что потом пришлось исправлять Кутузову – распорядился, и Барклаю– де-Толли – ещё раньше осуществил, посылкой целого корпуса Багговута; изрядным мямлей выглядит в этой истории и сам Тучков 1-й (поплатился головой).

Багратион (да и Барклай, кстати) не пытались осуществить прямое требование Кутузова, высказанное при объезде частей 25 августа (6 сентября) – сменять войска на линии соприкосновения с неприятелем на реже чем через каждые два часа: дивизии держались под огнем до полного уничтожения, и только после этого заменялись новыми, становившимися на костях товарищей; в полной мере выполнение этого приказа было неосуществимо, но подвижки вперед-назад, укладывание пехоты на обратных скатах, за гребни, существенно сократили бы потери.

Следует сказать, со 2-й половины дня, когда в тактической зоне утвердилось руководство Барклая-де Толли, Дохтурова и Багговута, русская артиллерия начинает применяться с возрастающей активностью – и становится грозной иерихонской трубой на всем пространстве боя после того как ей стал централизованно руководить великан генерал В.Г. Костенецкий. С 16 часов бой становится уже преимущественно только огневым с нарастающим преобладанием более крупнокалиберной русской артиллерии; с 18 часов французы начинают снимать и выводить свои батареи из зоны русского огня. Говоря же в целом, следует отметить замечательную синхронность внешней стороны событий с периодами огневого преобладания той или иной стороны. Огневой паритет или русское преобладание в числе орудий и весе залпа до 10 часов – 5 отраженных атак на Багратионовы флеши и 2 отбитые атаки на Курганную батарею; огневое превосходство французов с 10 до 12 часов – основные успехи французской стороны за день; частное огневое превосходство неприятеля в центре в 12–14 часов – падение батареи Раевского; огневой паритет с 14 до 16 часов – выдыхание французских атак; русское превосходство в огне с 16 часов – постепенный отход французов к исходным позициям. Успех или неуспех атаки на тот или иной пункт в условиях достаточной тактической насыщенности русского фронта (13–15 тыс. на 1 км) определялся не громадностью брошенных на него людских сил – адом обрушенных батарей, в этом смысле Бородино несопоставимо ни с одним сражением начала 19 века по артиллерийской плотности, созданной противниками, 300–400 орудий на километр фронта или 160–190 орудий на площадную цель в 8 000 кв.м. Следует признать – Наполеон хорошо прочитал урок Шевардино!