Юрий Воробьевский - Шаг змеи

Я не склонен считать это бредом Гесса, объявленного в Нюрнберге сумасшедшим. Руководители рейха действительно были, говоря современным языком, «контактерами». Причем продвинутыми на самые вершины политической власти! [91]Однако каковы «махатмы»! Направляли через Рерихов «благословения» Ленину и едва ли не одновременно — «санкционировали» поход вермахта на большевистский Восток. «Управляемый конфликт» — не изобретение политиков, таков стиль человекоубийцы от века.

Не эти ли «специалисты из Шамбалы» подсказали немцам сугубо оккультную операцию, которая была предпринята перед началом войны на приграничных территориях СССР? Тогда из православных храмов и из музеев целенаправленно похищались наиболее почитаемые иконы, другие святыни, веками защищавшие русскую землю. (После войны некоторая часть похищенного оказалась в сундуках известного перекупщика краденого — Ватикана.) Возможно, знаменитый крест св. Евфросиньи Полоцкой пропал именно так.

Тевтонское неоязычество, закованное в броню лукавыми ростовщиками, рассчитывало встретить на своем пути лишь вялый атеизм, приодетый иудеями в кумач. Но предстояла встреча с иными духовными реалиями. Этим мистикам было невдомек, что у каждого престола даже разрушенного православного храма незримо стоит Ангел, и идет служба. Что миллионы умерших и живых православных христиан молятся о России [92]. Что молится весь Третий Рим, включая Святую гору Афон.

Тысячу дней и ночей стоял на молитве о спасении Родины иеросхимонах Серафим Вырицкий. И еще до отступления немцев видел духовными очами, как бесы бегут из России.

Патриарх Антиохийский Александр III обратился с посланием к христианам всего мiра о молитвенной и материальной помощи России.

Ушедшему в затвор митрополиту гор Ливанских Илие было явление Божией Матери, и он получил откровение.

«Должны быть открыты во всей стране храмы, монастыри, духовные академии и семинарии. Священники должны быть возвращены с фронтов и тюрем, должны начать служить. Сейчас готовятся к сдаче Ленинграда — сдавать нельзя. Пусть вынесут, — сказала Она, — чудотворную икону Казанской Божией Матери и обнесут ее крестным ходом вокруг города, тогда ни один враг не ступит на святую его землю… Перед Казанскою иконою нужно будет совершить молебен в Москве; затем она должна быть в Сталинграде, сдавать который врагу нельзя. Казанская икона должна идти с войсками до границ России. Когда война окончится, митрополит Илия должен приехать в Россию и рассказать о том, как она была спасена».

Владыка связался с советским руководством. Вскоре Сталин вызвал к себе иерархов Русской православной церкви и обещал выполнить все, что передал ему митрополит Илия. Многое из сказанного в откровении было исполнено [93]. Позже, как намек на особую роль владыки Илии, кинохроника запечатлела его прибытие в Москву на Поместный собор 1945 года. А потом будет его выступление в Ленинграде, где он расскажет, как все было. Свидетели того выступления живы и по сей день.

Да, после беды к нам пришла победа. (Миллионами трупов будут усеяны российские поля. Те, кто хоронил их, обращали внимание: наши лежат лицом к небу; немцы — ничком. Как Фауст в гробу). А раненый змей, меж тем‚ злобно шипя, уполз доедать Европу [94].

P.S.В чем состоял мистический смысл национал-социализма? Движения, обуянного весьма характерными страстями. Ненависть к Господу и Кресту помещала в фантазиях Розенберга на шпили храмов и колоколен свастики. Оккультная всеядность не различала в «ариософии» чесночной приправы каббалы. Приземленное мессианство намазывало каждому немцу масло на его кусок хлеба… Да мало ли всего: расизм и идея избранности; русофобия; склонность к вампирическим экспериментам; происхождение из масонских лож; несомненный голос проклятой крови в жилах многих руководителей рейха… Все это штрихи к знакомому портрету. Нацизм предстает перед нами разновидностью извивающейся ереси жидовствуюших {34}.

Но чем же являлась тогда его схватка с мировым еврейством? И понимали ли нацисты: почему ненавистное им «жидовство» обрело такую глобальную силу и власть над всем видимым? Ведь не кто-нибудь иной, в именно народ, который должен был вести все языки ко Господу, изменив Истине, стал оккультным водителем отпавшего человечества в пропасть. Это шествие в ад хотел возглавить сам Третий рейх. Но у Германии не было на это «мистического права» [95].

Сцепившись‚ «Тор» и «Ёрмурганд» превратились в кипящий злобой, опустошающий все на своем пути клубок. И вкатились на нашу святую землю. Грохотал молот, и изливался яд. Страдал незримый Третий Рим.

На этот раз мировой змей одолеет. Обхитрит. Обернется морским чудищем Левиафаном. Ужалит Тора, стоявшего лицом на Восток, в пятку… «Левиафан» — так называлось головное судно заморских союзников при их высадке в Европе.

Но не вечно торжество этого монстра:

«В тот день поразит Господь мечом Своим тяжелым и большим и крепким левиафана, змея, прямо ползущего, и левиафана, змея изгибающегося, и убьет чудовище морское»

Наш дальнейший путь из мира навязчивых иллюзий в мир незримой реальности идет из Германии, через Швейцарскую границу и направляется в Дорнах. Весной 1924 года фюрер штурмовиков Рем провел свой отряд именно так. Им предстояло уничтожить так называемый Гетеанум [97]. Это был комплекс, принадлежавший европейскому Антропософскому обществу. Молот Тора не понадобился, хватило бензина и спичек. Вскоре занялось пламя. «Ёрмурганд» завертелся волчком.

Гетеанум являлся детищем Рудольфа Штайнера, который был не просто исследователем литературного творчества Гете. Великий писатель, масон, визионер стал для Штайнера основой оккультной доктрины. «Именно пример Гете дал ему силы выявить свой опыт переживания потусторонней реальности, и именно опираясь на Гете, он искал ясновидения в медитативном мышлении, заявив о его совместимости с научной методологией»[160]. По эзотерическим вопросам со Штайнером советовались сильные мiра сего. Такие, например, как германский фельдмаршал Мольтке. Количество учеников Штайнера стремительно росло. Антропософия сулила «спасение» души с помощью точной оккультной методики.

Ревнуя к Штайнеру, Метнер восхищался, однако, его «медиумичностью»: «…он наиболее интересен не тогда, когда «выкрикивает» сам свое «послание», но когда, закатив глаза и размахивая руками, служит инструментом для кого-то другого».

Штайнер издавал в Берлине журнал «Люцифер», и его рука не дрогнула нарисовать такой эскиз скульптурной группы, которая должна была украсить малый зал Гетеанума: впереди с поднятой рукой шествует «Христос», рядом с ним. склонились под тяжестью страданий Люцифер и Ариман. Лицо «Христа» асимметрично. Это должно было символизировать люциферовское и аримановское влияние на «Спасителя» {35}.