Гровер Ферр - Оболганный сталинизм. Клевета XX съезда

Думаю, в этом случае ближе к истине маршал. Н. С. Хрущёв, приводя в докладе свои личные воспоминания, скорее всего, передал спустя много лет свою запоздалую реакцию на неудачу, когда уже всем было ясно, что надвигается катастрофа. Маршал Жуков неоднократно подчёркивал, что решение Верховного основывалось на докладах Тимошенко и Хрущёва. Если это просто забывчивость Хрущёва, то это одно дело. Но если это попытка задним числом создать себе историческое алиби – это уже совсем другое» [426].

Маршал Мерецков:

«В некоторых книгах у нас получила версия, будто И. В. Сталин руководил боевыми операциями “по глобусу”. Ничего более нелепого мне никогда не приходилось читать» [427].

Соловьёв и Суходеев цитируют мнение другого генерала – А. И. Грибкова:

«Ложь о “глобусе” опровергают и оперативные документы. Генерал армии А. И. Грибков, работавший в годы войны в Оперативном управлении Генерального штаба, свидетельствует: “Н. С. Хрущёв, развенчивая культ личности И. В. Сталина, утверждал, что, мол, тот руководил фронтами по глобусу. Разумеется, всё это ложь. В военных архивах хранятся карты различных масштабов с пометками, сделанными рукой Верховного главнокомандующего” ( Военно-исторический журнал. 1995, № 3, с. 30)» [428].

Лев Балаян собрал и поместил в свою книгу мнения других полководцев по данному вопросу:

«Опровержение злопыхательства Хрущёва по вопросу о “глобусе” можно найти и у адмирала Н. Г. Кузнецова в его книге “Накануне”: “Совершенно неверно злобное утверждение, будто бы он по глобусу оценивал обстановку и принимал решения. Я мог бы привести много примеров, как Сталин, уточняя с военачальниками положение на фронтах, знал, когда нужно, вплоть до положения каждого полка”; в книге К. С. Москаленко “На Юго-Западном направлении”: “Когда Николай Фёдорович ( Ватутин – командовавший фронтом. – Прим. Л. А. Балаяна ) рассказал нам о своей беседе с Верховным, я не смог скрыть удивления по поводу той тщательности, с которой Ставка анализировала боевые действия, и у меня невольно вырвалось: “По каким же картам следит Верховный за нашими действиями, если видит больше и глубже нас?” Николай Фёдорович улыбнулся: “По двух– и пятисоттысячным за фронтом и по стотысячным за каждой армией. Главное же, на то он и Верховный, чтобы подсказывать нам, поправлять наши ошибки…”

Но, пожалуй, самую достойную отповедь дал Хрущёву Главный маршал авиации А. Новиков: “Чего, например, стоило заявление Хрущёва, будто Сталин во время войны планировал операции и руководил ими по большому глобусу, находившемуся у него в кабинете. Одно только это утверждение автора доклада вызвало тогда довольно широкий (хотя и негласный) протест, особенно среди военных деятелей да и многих рядовых ветеранов Великой Отечественной войны”» [429].

Маршал Жуков оценивал историю про «глобус» тоже весьма скептически:

«Получившая распространение версия о том, что Верховный главнокомандующий изучал обстановку и принимал решения по глобусу, не соответствует действительности. Конечно, он не работал с картами тактического предназначения, да это ему и не нужно было. Но в оперативных картах с нанесенной на них обстановкой он разбирался неплохо» [430].

Молотов, хотя и не был военным, тоже обращал внимание на хрущёвскую ложь о глобусе:

«В фойе карты по всем стенам. Хрущёв говорил, что он по глобусу руководил, – наоборот, он очень карты любил географические…» [431].

И даже Микоян – один из ближайших соратников Хрущёва – не смог не упомянуть неправду о «глобусе» в своих воспоминаниях [432].

Из донесения министра МГБ В. С. Абакумова:

«Совершенно секретно.

СОВЕТ МИНИСТРОВ СССР.

товарищу СТАЛИНУ И. В.

…В ночь с 8 на 9 января с.г. был произведён негласный обыск на даче Жукова ( здесь и далее выделено автором документа. – Г. Ф. ), находящейся в посёлке Рублёво под Москвой.

В результате обыска обнаружено, что две комнаты дачи превращены в склад, где хранится огромное количество различного рода товаров и ценностей.

Например:

шерстяных тканей, шёлка, парчи, панбархата и других материалов – всего свыше 4000 метров;

мехов – собольих, обезьяньих, лисьих, котиковых, каракулевых – всего 323 шкуры;

шевро высшего качества – 35 кож;

дорогостоящих ковров и гобеленов больших размеров, вывезенных из Потсдамского и др. дворцов и домов Германии, – всего 44 штуки, часть которых разложена и развешена по комнатам, а остальные лежат на складе.

Особенно обращает на себя внимание больших размеров ковёр, разложенный в одной из комнат дачи;

ценных картин классической живописи больших размеров в художественных рамах – всего 55 штук, развешенных по комнатам дачи и частично хранящихся на складе;

дорогостоящих сервизов столовой и чайной посуды (фарфор с художественной отделкой, хрусталь) – 7 больших ящиков;

серебряных гарнитуров столовых и чайных приборов – 2 ящика;

аккордеонов с богатой художественной отделкой – 8 штук;

уникальных охотничьих ружей фирмы Готланд – Готланд и других – всего 20 штук.

Это имущество хранится в 51 сундуке и чемодане, а также лежит навалом.

Кроме того, во всех комнатах дачи, на окнах, этажерках, столиках и тумбочках расставлены в большом количестве бронзовые и фарфоровые вазы и статуэтки художественной работы, а также всякого рода безделушки иностранного происхождения.

Заслуживает внимание заявление работников, проводивших обыск, о том, что дача Жукова представляет собой, по существу, антикварный магазин или музей, обвешанный внутри различными дорогостоящими художественными картинами…

Есть настолько ценные картины, которые никак не подходят к квартире, а должны быть переданы в государственный фонд и находиться в музее.

Свыше двух десятков больших ковров покрывают полы почти всех комнат.

Вся обстановка, начиная от мебели, ковров, посуды, украшений и кончая занавесками на окнах, – заграничная, главным образом немецкая. На даче буквально нет ни одной вещи советского происхождения…

На даче нет ни одной советской книги, но зато в книжных шкафах стоит большое количество книг в прекрасных переплётах с золотым тиснением, исключительно на немецком языке.

Зайдя в дом, трудно себе представить, что находишься под Москвой, а не в Германии…

При этом представляю фотоснимки некоторых обнаруженных на квартире и даче Жукова ценностей, материалов и вещей.

По словам Соловьёва и Суходеева, Г. К. Жуков не раз подчёркивал, что Сталин нигде не сказал про него «ни одного плохого слова»: «…Попробуй меня кто-нибудь при нём обидь – Сталин за меня голову оторвёт» [434].