Михаил Долбилов - Русский край, чужая вера. Этноконфессиональная политика империи в Литве и Белоруссии при Александре II

Там же. Л. 17 («Записка директора Департамента духовных дел иностранных исповеданий графа Сиверса о поездке его в Вильну» от 5 июня 1868 г.).

Там же. Л. 17 об., 18 об. – 19.

Там же. Л. 19.

Там же. Л. 21 (помета Сиверса от 16 ноября 1868 г. на полях отношения Потапова Тимашеву от 30 сентября 1868 г.).

Риск такого рода осложнений было тем более важно учесть, что А.М. Горчаков и в мае 1869 года советовал Тимашеву воздержаться от ликвидации минской кафедры в какой бы то ни было форме: «…по моему мнению, лучше было бы без крайней необходимости в то же время слишком не усложнять отношений наших к католикам в наших пределах и не переносить на внутреннюю духовную ниву ту борьбу, которую мы будем вести решительно против Римской курии» (Там же. Л. 30–31 – отношение Горчакова Тимашеву от 31 мая 1869 г.).

Там же. Л. 65–65 об. (записка Сиверса «о приведении в исполнение Высочайшего повеления об упразднении Минской епархии», от 11 августа 1869 г.).

Там же. Л. 62–62 об.

ОР РГБ. Ф. 120. К. 20. Ед. хр. 1. Л. 144 об. – 145 (копия письма б.д., датируется августом – сентябрем 1869 г.).

РГИА. Ф. 821. Оп. 125. Д. 21. Л. 66.

La persécution de l’Église en Lithuanie et particulièrement dans le diocèse de Vilna / Traduction du polonais, revue et précédée d’une préface par le R.P. Lescoeur de l’Oratoire. Paris: Charles Douniol et C ie, 1873. P. 115.

РО РНБ. Ф. 856. Ед. хр. 5. Л. 372 (мемуары И.А. Шестакова «Полвека обыкновенной жизни»).

Западные окраины Российской империи. С. 262–264, 267–268. Впрочем, на территории выделяемых губерний не было отменено действие ни одного из исключительных для Западного края законов и административных распоряжений, начиная от указа 10 декабря 1865 года о запрете лицам «польского происхождения» покупать имения и вплоть до запрета католикам устраивать крестные ходы вне стен храма.

РГИА. Ф. 821. Оп. 125. Д. 21. Л. 33.

Подробнее об этом сюжете, а также о семантических, версификационных, стилистических и прочих «технических» трудностях перевода католической службы, с которыми столкнулись российские администраторы конфессий, см.: Долбилов М.Д. Перевод на русский язык как проблема конфессиональной политики: Деполонизация католического богослужения на западе Российской империи (1860–1870-е гг.) // Miscellanea Slavica: Сборник к 70-летию Бориса Андреевича Успенского / Ред. Ф.Б. Успенский. М.: Индрик, 2008. С. 409–430.

РГИА. Ф. 821. Оп. 125. Д. 277. Л. 45–45 об., 51–51 об. (проект предложения МВД и ответное отношение Потапова министру внутренних дел Тимашеву от 1 августа 1869 г.).

Московские ведомости. 1869. № 137. 25 июня (передовая).

Характерно, что в отношении министру внутренних дел от 1 августа 1869 года Потапов писал о деполонизации всего дополнительного (т. е. сверх литургии) богослужения, а не одной молитвы за августейший дом, хотя запрос поступил только о ней. Таким образом генерал-губернатор стремился расширить постановку проблемы русскоязычной католической службы (РГИА. Ф. 821. Оп. 125. Д. 277. Л. 51–51 об.).

РО РНБ. Ф. 52. Ед. хр. № 28. Л. 1 об. – 2, 2 об. Интересно, что именно в 1869 году Русское географическое общество с ведома виленской администрации снарядило экспедицию в Виленскую и Ковенскую губернии с целью составить подробную этнографическую карту, которая бы показывала соотношение родного и второго языков разных групп населения, прежде всего литовцев и белорусов. См. об этом: Petronis V. Constructing Lithuania: Ethnic Mapping in Tsarist Russia, ca. 1800–1914. Stockholm, 2007. P. 153–159.

После отставки Батюшкова, вызванной открытым конфликтом с Потаповым, он сам и его сторонники объясняли все неудачи и трудности введения русского языка в католическое богослужение происками «приверженцев полонизма», главным орудием которых якобы был Потапов. Согласно одной из версий этого конспирологического толкования, противники русского языка в 1869 году соглашались на введение в богослужение «местных наречий » не иначе, как «с согласия всех прихожан путем плебисцита (! – М.Д. )». Иными словами, поляки и «полякующие» хотели воспользоваться этой мерой для подрыва государственных устоев империи ([Автор не указан]. О введении русского языка в католическое богослужение // Русский архив. 1874. Кн. 1. Стб. 1262–1270. Издатель «Русского архива» П.И. Бартенев полностью разделял воззрение Батюшкова на роль Потапова).

По вопросу о всеобщей переписи как одной из важнейших «культурных технологий» управления см.: Darrow D. Census as a Technology of Empire // Ab Imperio. 2002. № 4. С. 145–176; Cadiot J. Searching for Nationality: Statistics and National Categories at the End of the Russian Empire (1897–1917) // Russian Review. 2005. Vol. 64. № 3. P. 440; Hirsch F. Empire of Nations: Ethnographic Knowledge and the Making of the Soviet Union. Ithaca: Cornell University Press, 2005. P. 101–144.

Детальный анализ дебатов вокруг этого проекта Потапова см.: Комзолова А.А. Политика самодержавия в Северо-Западном крае. С. 254–275; мою коррективу к интерпретации Комзоловой см. в прим. 80 к гл. 8 наст. изд.

Московские ведомости. 1869. № 129. 15 июня (передовая); № 135. 22 июня (передовая).

Виленский губернатор И.А. Шестаков, один из наиболее ревностных оппонентов Потапова по вопросу об аграрной реформе, отрицал в воспоминаниях причастность Батюшкова к этому делу: «Мы могли говорить с Батюшковым о школах, православии в крае, о произвольных воззрениях Потапова на многие вопросы, о его ненависти ко всем русским, о его лживости и других качествах, внушавших к нему отвращение, но о крестьянском деле не говорили и говорить не могли. Для Батюшкова оно было делом чуждым и совершенно темным» (РО РНБ. Ф. 865. Ед. хр. 5. Л. 407). Однако это не значит, что Батюшков, смещенный с должности одновременно с Шестаковым, просто попал Потапову под горячую руку. Шестаков, судя по всему, не был посвящен в обстоятельства отдельного конфликта Батюшкова с Потаповым, ставки в котором также были весьма высоки. Один из подчиненных Батюшкова – инспектор Виленского учебного округа Г.Э. Траутфеттер в частном письме экс-попечителю Корнилову признавал, что его начальник не был безупречен в своих взаимоотношениях с генерал-губернатором: «[Батюшков] под[д]ался лести “Московских ведомостей”и хотел явиться столбом (sic! – М.Д. ) русского дела, не только зиждением русского образования в здешнем крае, но и решением крестьянского вопроса. Вместо того чтобы отдать справедливость Александру Львовичу [Потапову], который всегда на все его проекты и мероприятия согласился, он хотел явиться еще деятелем на другом поприще и сам вызвал это столкновение с Главным начальником края. Ему следовало отдать справедливость Потапову и на все лестные отзывы “Московских ведомостей” о поддержании только им русского дела в Западном крае, – отвечать, что все его предприятия делаются с согласия Главного начальника края, как это в действительности и бывает» (РО РНБ. Ф. 377. Ед. хр. 1172. Л. 13 об. – письмо от 9 ноября 1869 г.).