Абдурахман Авторханов - Технология власти

Революция застала Микояна в Баку, и он находился там как во время турецкой, так и во время английской оккупации. Хотя позднейшая биография рисует его виднейшим большевистским деятелем и приписывает ему редактирование бакинских газет "Социал-демократ" и "Известия бакинского Совета" (в котором, кстати, преобладали меньшевики и эсеры), но будучи арестован вместе с 26-ю комиссарами, Микоян, однако, не был расстрелян, тогда как среди расстрелянных "26 комиссаров" были и просто беспартийные технические служащие бакинского Совета. Микоян не только остался жив, но через некоторое время вообще был освобожден из тюрьмы и свободно вернулся из-за Каспия (Красноводск, куда были завезены арестованные комиссары) обратно в английский Баку.

Как могло случиться, что англичане и тогдашнее антибольшевистское закаспийское правительство, расстреливая даже беспартийных сотрудников бакинского Совета, Микояна, большевика с 1915 года, освободили?

Официальный биограф, со слов самого Микояна, дает нам такой малоубедительный ответ [384] БСЭ, 1938, т. XXXIX, стр. 344 :

"Микояна не было в списках арестованных, опубликованных в бакинских газетах, не было и в списках на довольствие, что и спасло его от смерти, хотя несколько беспартийных — три сотрудника бакинского Совета — Мышне и др. — были расстреляны".

После расстрела "26" Микоян некоторое время сидел в тюрьме. Но опять непонятное "великодушие" англичан, даже "слабость", по крайней мере, в изображении биографа Микояна [385] Там же, стр. 344. :

"Микоян, — пишет биограф, — рвался поскорее попасть в Баку и готовил побег из тюрьмы, который не состоялся и не понадобился, так как по требованию бакинских рабочих английские оккупанты вынуждены были выслать этапом Микояна с группой арестованных бакинцев из-за Каспия в Баку".

Таким образом, в марте 1919 года Микоян, можно сказать, по мандату англичан, возвращается в оккупированный Баку и "становится во главе большевистской организации Баку". Правда, в самом Баку англичане дважды арестовывают Микояна, но оба раза быстро освобождают, словно по "выяснении личности". Скоро Микоян перебирается в социал-демократическую Грузию, там его тоже арестовывают, но, как сообщает биограф, Микояну удается "откупиться взяткой" (значит, у Микояна денег было достаточно).

Из Грузии Микоян поехал в Москву, чтобы "получить директивы от Ленина и Сталина" и "вернулся в Баку 28 апреля 1920 года на первом бронепоезде Красной армии" [386] Там же, стр. 345–346. .

Если изучить эту биографию при помощи криминальной лупы Сталина, то Вышинский мог бы во время московских процессов сочинить Микояну другую биографию, куда более правдоподобную, чем биографии, которые Сталин и он сочиняли для других старых большевиков. Нетрудно угадать, как она выглядела бы:

Микоян был членом контрреволюционной кадетской партии и происходил из буржуазной семьи;

Микоян был турецким и германским шпионом, завербованным во время турецкой оккупации Азербайджана;

Микоян был завербован англичанами во время английской оккупации Баку;

Микоян оказался провокатором английской разведки и выдал англичанам "26 бакинских комиссаров" (причем арест самого Микояна служил для маскировки англичанами своего агента).

Таково было темное место в биографии Микояна, из-за которого Сталин его шантажировал. Это было в стиле Сталина — подбирать вокруг себя людей с уязвимыми местами и "изъянами", чтобы они, боясь ответственности за свои мнимые или действительные проступки, безоглядно шли на сталинские преступления (например, бывшие меньшевики Менжинский, Ярославский, Куйбышев, Вышинский и др.). И Микоян был одним из них.

Микоян, не будучи сталинцем по натуре, попал в сеть Сталина с самого начала карьеры генерального секретаря. Он служил ему не за совесть, а за страх. Вечная угроза быть обвиненным в шпионаже и провокаторстве заставляла его подписываться под любыми преступлениями Сталина, под которыми он, вероятно, не подписался бы в нормальных условиях. По той же причине в похвалах по адресу Сталина он всегда побивал "рекорды" других членов Политбюро. Утонченную восточную лесть по адресу диктатора он умел отчеканивать в формулах, не допускающих внутренней фальши их автора. И все-таки Сталин ему никогда не доверял до конца. Не случайно, что из всех бывших и настоящих членов Политбюро только один Микоян сидел подряд девять лет в кандидатах Политбюро (1926–1935 гг.), тогда как другие сразу попадали в Политбюро, минуя Микояна (Андреев, Косиор, Орджоникидзе и др.).

Первоначально Сталин делал на Микояна ту ставку, которую потом сделал на Кагановича. Как только Сталин получил пост генерального секретаря ЦК, Микоян был назначен секретарем Юго-Восточного бюро ЦК РКП (б) (потом Северо-Кавказского крайкома) в Ростове-на-Дону (1922 г.), а на XI съезде партии избран в члены ЦК (раньше Кагановича). В 1926 году Сталин назначил Микояна вместо снятого Каменева народным комиссаром торговли СССР и сразу ввел его в состав кандидатов в члены тогда еще всесильного Политбюро.

Около тридцати лет от роду Микоян был самым молодым министром СССР. В назначении Микояна Сталиным, вероятно, играли роль, кроме всего прочего, и другие общие черты в их биографии — оба были кавказцами, оба говорили на грузинском языке, оба учились в духовной семинарии и оба знали взаимные "провалы" и "изъяны" в прошлом. В этом отношении Микоян казался куда более идеальным орудием в политике Сталина, чем Молотов, Каганович и Ворошилов. Но вот наступило время проверки личных качеств Микояна в Москве. Началась борьба с правыми. Последний решающий и завершающий этап борьбы Сталина за единоличную диктатуру. Последний и решающий шанс для талантливых демагогов и конспираторов быть переведенными из "актива" в члены ЦК, из членов ЦК — в кандидаты в Политбюро, а из кандидатов — в члены Политбюро. В этой борьбе совершенно неизвестные люди, которых при Ленине не допускали и на порог ЦК, делают головокружительную карьеру, некоторые из них прямо оказываются в Политбюро, а Микоян и после окончательного разгрома правых остается еще пять лет в кандидатах. В чем дело?

Нельзя, конечно, думать, что Микоян сопротивлялся разгрому правых или подготовлявшейся "Великой чистке" (подобные сказки могут рассказывать в Кремле только теперь задним числом). Дело было в другом: грузинские чекисты во главе с Берия годами досаждали Сталину доносами на Микояна, выкопанными из старых архивов. Сталин эти доносы аккуратно принимал, пугал ими Микояна и до поры до времени держал его в черном теле.

Но наступил этап физической ликвидации как настоящей, так и потенциальной оппозиции. Словно как на мясозаготовках был намечен и "план ликвидации остатков враждебных классов" в процентах по краям, областям и республикам СССР.