Рудольф Баландин - Тайны Всемирного потопа и апокалипсиса

Подобные соображения издавна приходили в голову не только атеистам, но и христианам. В век французского Просвещения и скептицизма, более двухсот лет назад, высказали свои сомнения в правдивости библейского рассказа о потопе и обличитель церковников Вольтер, и верующий католик, придворный хирург Людовика XIV Жан Аструк.

Критика Вольтера была столь же безоговорочной, как и утверждение церковников. Вольтер начисто отвергал возможность потопов. Однако требовалось объяснить, почему на склонах и даже вершинах гор Франции, Италии, Испании встречаются окаменелые раковины. Не это ли убедительно доказывает подъем океана до самых высоких вершин?

Философ предложил свое объяснение: «В провинциях Италии, Франции и других местах видели мелкие ракушки, происходящие, как уверяют, из Сирийского моря. Я не хочу оспаривать их происхождение, но нельзя ли вспомнить те бесчисленные толпы пилигримов и крестоносцев, которые несли в Святую землю свои деньги, а оттуда приносили эти раковины? Или предпочтут верить, что море от Яффы и Сидона пришло затопить Бургундию и Миланскую область?»

О гипотезе Вольтера не без иронии отозвался Ж. Бюффон: «Почему к этому не добавили, что это обезьяны принесли раковины на вершины высоких гор, во все те места, где люди не могут жить?»

Одним из первых подверг научному анализу Библию упомянутый нами французский анатом и врач Жан Аструк. Он выяснил, что Библия соединяет два рассказа о потопе. По одному из них, продолжительность потопа — сто пятьдесят дней, а по другому — сорок дней. Есть и другие противоречия двух вариантов. Следовательно, один из них заведомо ложен (или оба). Не исключена возможность их более древнего, чем Библия, происхождения.

По словам Гете, придворный медик произвел хирургическую операцию над Библией. «Вскрытие» показало, что эта книга включает не только мудрые заповеди, философские рассуждения и исторические сведения, но и немалую долю вымысла, художественных преувеличений.

Составители Библии не слишком заботились о ее логичности. Вообще религиозные догматы не рассчитаны на научный анализ. Они имеют в виду субъективный мир, переживания людей. Недаром один из видных богословов Тертуллиан заявил: «Верую, ибо абсурдно!» Сила веры выявляется в конфликтах с рассудком. Вера в абсурд — торжество веры над разумом.

Библейская легенда о потопе не интересуется явлением природы («потопом») и не призвана описать его бесстрастно, с предельным приближением к действительности. Описание ужасающей катастрофы больше рассчитано на эмоции читателя, чем на его трезвый рассудок, с целью пробудить в людях преклонение и страх перед Всемогущим и Всевидящим, способным единым словом своим погубить все грешное человечество. Запугивание служит средством воспитания верующих.

Логическая уязвимость предания о Всемирном потопе и нетерпимость служителей культа к любой критике Священного Писания поставили под сомнение сам факт катастрофы, хотя бы в чем-то сходной с описанной.

Еще в XVIII веке к такому выводу пришел Ж. Бюффон. Он писал: «Всемирный потоп надо рассматривать как сверхъестественное средство, которым воспользовалось божественное всемогущество для кары людей, а не как естественное явление, в котором все произошло бы согласно законам физики». Переиначив евангельский афоризм, можно обобщить: религии — религиозное (веру в священные предания), науке — научное (доказательства, основанные на фактах).

Однако было и остается немало исследователей, уверенных в реальности если не всемирного, то грандиозного наводнения, память о котором хранят многие народы. В таком случае представляет большой интерес датировка этого события.

Богословы попытались определить время, когда произошел библейский потоп. Цифры получились разные: от 2349 и 2501 годов до н.э. до 3213 и 3253 годов.

Подобное расхождение дат — почти в тысячу лет — можно объяснить, в частности, тем, что в Библии соединились два разные предания и, следовательно, произошли две крупные катастрофы. Воспоминания о них передавались из поколения в поколение, обрастали художественными вымыслами, соединялись и были в более поздние времена записаны в искаженном виде.

В преувеличении масштабов потопа тоже нет ничего удивительного. Ведь перед нами не научный трактат и не сообщение очевидца, а сочинение религиозное. Оно имеет главную цель — наставить людей на путь истинный, убедить жить праведно, не грешить, по-человечески относиться к себе подобным и хозяйственно, рачительно — к окружающей природе. Ради таких высоких целей можно и допустить преувеличения, дабы люди испытывали страх Божий, остерегались нарушать заповеди, данные свыше…

На том бы можно было завершить общий анализ легенды о Всемирном потопе и перейти к частностям. Но тема эта, как выяснилось еще в XIX веке, не так проста и ставит перед учеными немало интереснейших проблем, которые остаются актуальнейшими поныне.

Впрочем, начнем издалека.

Ассирийский царь Ашшурбанипал свозил в Ниневию награбленные в войнах драгоценности. В их числе были сухие глиняные таблицы, усыпанные шрамами клинописи. Великолепная библиотека царя хранила бесценные сокровища разума. Было это в VII веке до нашей эры.

А позже полчища завоевателей осадили Ниневию, и в пожаре, охватившем город, сгорело здание библиотеки. Кому было до нее дело? Воины рвались к драгоценностям, спрятанным в кладовых дворца…

Прошло двадцать пять веков, на месте огромной столицы ныне поля на пологих холмах, деревья, травы, песок. Погребены в земле руины легендарной Ниневии, где царствовали и Навуходоносор, и царица Савская.

Если верить Библии, повелел Бог пророку Ионе проповедовать в городе великом Ниневии. И пророк после пребывания в чреве кита послушался гласа свыше и проповедовал в Ниневии, говоря, что ей суждено погибнуть через сорок дней.

Поверили жители Ионе и оделись в рубище, ожидая Божьей кары. Даже царь, вошедши с крестом, сел на пепле. И внял Бог их раскаянию, и помиловал Ниневию. Обижен был этим лишь Иона, пророчество которого не сбылось.

Надо добавить, что великий город Ниневия насчитывал «более ста двадцати тысяч человек, не умеющих отличить правой руки от левой, и множество скота».

В 1841 году Азиатское общество Франции поручило Полю-Эмилю Ботта найти Ниневию. И он отправился в Месопотамию. Перед ним был пестрый хаос восточных городов и однообразие пустынь, изнуряющая жара и могучие разливы рек. Жизнь этой страны была как бы последним пластом истории, которая сохранялась в виде слоев песка и пыли, бесчисленных курганов и сокровищ, скрытых в недрах. Где тут Ниневия?