Тимоти Снайдер - Кровавые земли: Европа между Гитлером и Сталиным
- Название:Кровавые земли: Европа между Гитлером и Сталиным
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Дуліби
- Год:2015
- Город:Київ
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Тимоти Снайдер - Кровавые земли: Европа между Гитлером и Сталиным краткое содержание
С 1933-го по 1945 год в Восточной Европе было уничтожено 14 миллионов человек. Книга профессора Йельского университета (США), блестящего историка и искусного рассказчика Тимоти Снайдера, «Кровавые земли: Европа между Гитлером и Сталиным» посвящена трагическим страницам в истории Восточной Европы. Украинский Голодомор, сталинские массовые экзекуции, Холокост, расстрелы немцами гражданского населения в ходе антипартизанских операций, преднамеренное морение голодом советских военнопленных, послевоенные этнические чистки… Две тоталитарные системы совершали одинаковые преступления в одно и то же время, в одних и тех же местах, содействуя друг другу и подстрекая друг друга.
Книга Тимоти Снайдера мгновенно стала мировым бестселлером, пережила 29 изданий на 26 языках мира. На русском языке публикуется впервые.
Кровавые земли: Европа между Гитлером и Сталиным - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Германия все равно морила голодом советских граждан, но не столько из соображений политического доминирования, сколько от политического отчаяния. Хотя «План голода» базировался на ложных политических предпосылках, он все еще задавал вектор моральных принципов войны на Востоке. Осенью 1941 года немцы устроили голод не для того, чтобы переделать покоренный Советский Союз, а чтобы продолжать войну без навязывания финансовых затрат собственному гражданскому населению. В сентябре Герингу пришлось дать оценку сложившейся ситуации, которая катастрофически отличалась от ожиданий нацистов. Мечты о разрушенном Советском Союзе, отдающем свои богатства триумфальной Германии, пришлось отбросить. Классическая дилемма политэкономии – ружья или масло – должна была быть разрешена магическим образом: ружья будут взбивать масло. Но теперь, через три месяца после начала войны, мужчины с ружьями очень нуждались в масле. Поскольку война длилась дольше запланированных двенадцати недель, немецкие солдаты соревновались с немецким гражданским населением за ограниченные запасы продовольствия. Само по себе вторжение задержало поставку зерна из Советского Союза. Теперь три миллиона немецких солдат нужно было кормить и при этом не урезать продовольственный паек в самой Германии [344].
У немцев не было планов на случай непредвиденного провала. У войск было чувство, что что-то идет не так; в конце концов, никто не выдавал им зимних шинелей и часовые ночью замерзали на посту. Но как можно было сказать немецкому народу, что вторжение провалилось, если Вермахт все еще, казалось, продвигался вперед, а у Гитлера все еще были моменты эйфории? Но если нацистское руководство не могло признать, что война не задалась, то нужно было оградить немецкое гражданское население от негативных последствий вторжения. Урчание в животах могло перерасти в бурчание граждан. Немцам нельзя было позволить жертвовать собой ради войск на фронте, во всяком случае, не слишком уж жертвовать и не слишком рано. Изменение внутренней продовольственной политики могло позволить им увидеть правду: война, по крайней мере, так, как ее видело руководство, уже была проиграна. Бакке, специалист Геринга по продовольствию, точно знал, что нужно сделать: забрать продовольствие у советских граждан, чтобы немцы могли есть досыта [345].
Заданием Геринга было щадить экономику Германии и в то же время обеспечивать поставки для немецкой военной машины. Его начальный план (морить голодом Советский Союз после чистой победы) теперь уступил место импровизации: немецкие солдаты должны брать нужное им продовольствие, продолжая войну, которая уже должна была завершиться. 16 сентября 1941 года, когда уже был превышен срок, отпущенный на «молниеносную победу», Геринг приказал немецким войскам «жить с земли». Один из генералов был более точен: немцы должны кормить себя сами, «как во время колониальных войн». Продовольствие из Советского Союза должно было распределяться сначала немецким солдатам, затем немцам в Германии, затем советским гражданам, а уже затем советским военнопленным. Пока Вермахт сражался, пока дни становились короче, а ночи длиннее, пока грунтовые дороги превращались под осенними дождями в грязь и болото, солдатам приходилось заботиться о себе самостоятельно. Приказ Геринга позволял их превратно понимаемой войне продолжаться ценой голодания миллионов советских граждан и, конечно же, ценой смерти миллионов немецких, советских и прочих солдат [346].
Поведение ставленника Гитлера Геринга в сентябре 1941 года было поразительно похоже на то, как вел себя в декабре 1932 года ставленник Сталина Каганович: оба расписали инструкции в сфере продовольственной политики, гарантировавшие смерть миллионов человек в последующие месяцы; оба рассматривали смерть от голода, которая была последствием их политики, не как человеческую трагедию, а как вражескую агитацию. Так же, как это делал в свое время Каганович, Геринг теперь инструктировал подчиненных, что голод является оружием врага, нацеленным на то, чтобы вызвать сочувствие там, где необходима жесткость. Сталин и Каганович поставили членов украинской Компартии между собой и украинским населением в 1932-м и 1933 годах, принуждая украинских коммунистов нести ответственность за зернозаготовки и брать на себя вину за невыполнение плана. Гитлер и Геринг поместили Вермахт между собой и голодающим советским населением в 1941-м и 1942 годах. В течение лета 1941 года некоторые немецкие солдаты делились своими пайками с голодными советскими гражданами. Немногие немецкие офицеры попытались сделать так, чтобы советских военнопленных кормили. Осенью это прекратилось. Немецким солдатам говорили, что если они хотят есть, то должны морить голодом окружающее население. Они должны были представлять себе, что еда, попавшая в рот советского гражданина, отобрана у немецкого ребенка [347].
Немецкие командующие должны были продолжать войну, что означало кормить своих солдат и морить голодом всех остальных. Это была политическая логика и нравственная ловушка. У солдат и младших офицеров не оставалось другого выхода, кроме как не подчиниться либо сдаться в плен – варианты настолько же немыслимые для немецких войск в 1941 году, как и для украинских коммунистов в 1932 году [348].

В сентябре 1941 года три группы армии Вермахта (группа армий «Север», «Центр» и «Юг») подошли к новой продовольственной политике с довольно разных позиций. Группа армий «Север», задачей которой был захват стран Балтии и северо-запада России, взяла в сентябре Ленинград в осаду. Группа армий «Центр» пронеслась в августе по Беларуси. После долгой паузы, во время которой некоторые ее силы помогали группе армий «Юг» в битве с Киевом, она продвинулась снова по направлению к Москве в начале октября. Тем временем группа армий «Юг» двигалась по Украине по направлению к Кавказу, но значительно медленнее, чем предполагалось. Отряды немецких солдат напоминали коммунистические бригады десятилетней давности, которые забирали столько продовольствия, сколько могли, и так быстро, как только могли.
Группа армий «Юг» морила голодом людей в Киеве и Харькове – в двух столицах Советской Украины. Киев взяли 19 сентября 1941 года – намного позже, чем планировалось, и после длительных обсуждений того, что делать с городом. Согласно «Генеральному плану “Ост”», Гитлер хотел, чтобы город был уничтожен. Командующим на местах, однако, нужен был мост через Днепр, чтобы продолжать продвижение на восток. Поэтому, в конце концов, солдаты взяли город штурмом. Оккупанты 30 сентября запретили поставку продовольствия в Киев. Логика была такой: продовольствие должно оставаться в селах, чтобы его контролировала армия, а позже – немецкая гражданская оккупационная власть. Однако крестьяне из сел под Киевом находили способ пробираться в город и даже устраивать там базары. Немцы не могли закрыть город так, как это сделала советская власть в 1933 году [349].
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: