Понсон Террайль - Капитан Мак

На прилегающих улицах больше не встречались толпы цыган, которых разогнали королевские лучники.

Не видно было бочки, служившей троном, полуголых девиц, плясавший при свете факелов под звуки диковинных инструментов, и правящего суд на свой лад цыганского короля, именовавшего короля Франции своим двоюродным братом.

Вокруг чахлого костра лежало на земле и грелось человек двенадцать оборванцев, жалуясь друг другу на суровость наступивших времен.

- Да, - говорил один из них, - ремесло наше, друзья, больше ничего не стоит. У тех дворян, которые рискуют выходить, не боясь наших ножей, в карманах ни черта нет, а буржуа забиваются по домам с сигналом тушить огни; прошло то времечко, когда можно было честно заработать себе на жизнь.

- Что до меня, -сказал другой, - то пусть я не зовусь Ригобер, если сегодня я не убил бы человека за полпистоля.

- А я - за экю, - поддержал его первый.

- А мне все же кажется, - продолжал Ригобер, - что еще вернутся хорошие времена.

- И как же это они вернутся?

- Ну, те времена, когда ревнивые мужья нанимали людей, чтобы убивать любовников, а любовники, - чтобы заколоть мужей.

- Да ну, - подал голос третий, - это ремесло стараниями наших же друзей перестало быть прибыльным. И твоими не в последнюю очередь, Ригобер.

- Моими?

- Да, твоими. Разве ты не говорил сейчас, что готов за полпистоля убить человека?

- Верно, сказал. Но в конце концов, лучше полпистоля, чем вообще ничего.

Дон Фелипе, тихонечко подошедший к ним и стоявший в темноте, услышал последние слова.

Он вышел из темноты в круг света, отбрасываемого костром. Увидев его, бандиты мгновенно вскочили на ноги и схватились за ножи.

- Спокойно, приятели, - сказал им со смехом дон Фелипе, - я - друг; вы были не правы, утверждая, что ваше ремесло больше ничего не стоит, я сейчас вам дам работу!

Глава 13. Капитан Сидуана

После ухода дона Фелипе и доньи Манчи Сара Лоредан упала без сил на стул: она чувствовала, как ей овладевает страх.

- Боже мой, барышня, - воскликнул Жоб, только тут заметивший, как она взволнована и бледна, - что это с вами?

- Я боюсь! - ответила она голосом, прерывающимся от волнения.

- Боитесь?

- Да.

- Но кого?

- Вот этого мужчину, который только что вышел отсюда.

- Как?! Брата этой красивой дамы, которая нравится королю? Этого знатного господина? Отчего бы это вам его бояться, барышня? - спрашивал встревоженный Жоб.

- Отчего? Отчего? - пробормотала она, а зубы у нее стучали. - Ну, потому что это он!

- Кто он?

- Тот человек из Блуа... из гостиницы...

Сару била дрожь.

- Это невозможно! - сказал Жоб. - Вы ошиблись, это какое-то случайное сходство.

- Сходство не могло ввести меня в заблуждение, потому что тот, в Блуа, был в маске.

- Ну, тогда вы уж точно ошиблись!

- Нет, нет, - твердила Сара, - это он, он!

- Безумие!

- И голос его, и взгляд... и фигура, и походка...

- Ах, барышня, - возразил Жоб, - наверняка вы ошибаетесь... Но даже если и нет, я же здесь, с вами, ваш верный старый слуга!

- Ах, да что же ты можешь против него?

- Как что могу?! - воскликнул Жоб в воинственном негодовании.

Он помолчал, а потом продолжил в комическом ужасе:

- Ну, во-первых, я могу запереть лавку...

- Прекрасно, запри поскорее. О, конечно, - продолжала девушка, по-прежнему трясясь от страха, - я не лягу спать, пока отец не вернется, но ты все равно запирай, все равно запирай.

Старый Жоб шагнул к двери, но вдруг вскрикнул и отшатнулся. На пороге возник человек. Сара тоже вскрикнула от ужаса. Мужчина по-солдатски отдал честь и произнес:

- Простите... извинения прошу... Я явился несколько поздно...

- Не бойтесь, барышня, воскликнул Жоб, - это не злоумышленник!

- О, нет, что вы, - сказал вошедший.

- Это мой племянник.

- Чистая правда, мамзель, я племянник дядюшки Жоба.

Но тут старый Жоб засомневался:

- Да нет, ошибся я, не может быть, что это мой племянник... Сидуан...

- И все же это я, дядюшка.

- Но мой племянник не солдат, а трактирщик, и при вас шпага, шляпа с пером и сапоги со шпорами.

- И несмотря на все, это все же я, Сидуан, сын вашей сестры, дядюшка Жоб.

И Сидуан, а это действительно был он, еще раз поклонился Саре.

- Как, это все же ты? - спросил с удивлением мастер.

- Конечно, я, дядюшка.

- И вправду ты? Ну, тогда подойди, поцелуй меня.

- С удовольствием, дядюшка, воскликнул хозяин гостиницы "У Единорога".

И повис на шее у старика.

Когда родственные излияния чувств закончились, старый Жоб холодно и спокойно осмотрел племянника с головы до ног и строго произнес:

- Ну, а теперь объясни, это еще что за маскарад?

- Да никакой это не маскарад, дядюшка!

- Так это форма?..

- Моя, дядюшка.

- Так ты стал солдатом?

- Я денщик у одного капитана... Но это совершенно необыкновенный капитан! Во-первых, у него есть веревка повешенного...

- Что ты мелешь?!

- Он и мне кусок дал...

- Вот олух!

- И с того дня все мне удается, а доказательство тому, что я вас вижу, обнимаю...

И Сидуан снова повис на шее у старого дядюшки Жоба.

- Как все удается? - спросил Жоб. - Так ты что, продал трактир?

- Да, дядюшка.

- И с прибылью?

- Ох, нет, я потерял, и немало, но это ничего. Капитан дал мне кусок веревки повешенного.

- Послушай, дурачина ты эдакий, может быть, ты все же объяснишь мне толком... - проворчал выведенный из терпения Жоб.

- Ну, коли вам угодно, - ответил Сидуан, - я готов. Значит, так. Вы знаете, что я сделал плохую покупку, приобретя гостиницу "У Единорога"?

- Догадываюсь, а денежки мои так просто в этом уверены.

Сидуан продолжал:

- Ни одного посетителя. Так мы втроем там и куковали, - конюх, служанка и я; но вот однажды вечером явился путешественник...

- Ну и?

- Вот этот капитан. Он смеялся, пил, не закусывая, громко говорил. Я поведал ему свои горести. "Послушай, - сказал он мне, вздыхая, - вот тебе веревка повешенного... она приносит счастье." И вправду, через час появился один дворянин...

- Он был в маске? - перебила его Сара.

- Да, а с ним красивая дама, и они мне дали двадцать пять пистолей...

- Скажите, - спросила Сара, - а этого капитана случайно звали не Мак?

- Черт возьми, да, мамзель, это он, мой добрый, мой дорогой хозяин... капитан Мак!

- Это мой спаситель, - сказала Сара.

- Что? Что вы сказали? - спросил растерянно Сидуан.

- Стоп! - прервал его Жоб. - Тебя это не касается. Поговорим лучше о тебе. И как же случилось, что ты стал солдатом?

- Потому что я пошел с капитаном.

- А зачем ты с ним пошел?

- Ах, как зачем? Затем, что когда он собрался уходить, я решил, что и удача может уйти вместе с ним.

- Парень совсем свихнулся, - прошептал старый Жоб, подымая глаза к небу.

- Да нет же, дядюшка. С тех пор, как я при капитане, мне все удается, и вот вам доказательство: раньше стоило мне, как орлеанскому буржуа, шкаф открыть, как меня прохватывал сквозняк. А теперь, попаду ли я под дождь или под снег, тепло ли, холодно ли, а я здоровым-здоровешенек.