Понсон Террайль - Капитан Мак

- Господин комендант - очаровательный человек.

- О, несомненно, - подтвердил лейтенант, - но он иногда слишком много обещает...

- В самом деле?

- Гораздо больше, чем сможет выполнить.

- Неужели?

- И я боюсь за вас, - добавил лейтенант.

- За меня?

- Да, дорогой капитан, вы можете вернуться в башню Глорьет.

- Неужто?!

- И прямо завтра утром.

- Вы шутите? - спросил Мак.

- Увы, нет.

- Однако господин де Гито...

- Господин де Гито -превосходный человек, он терпеть не может злоупотреблений, начинает клясть все на свете и гневаться, но дело всегда кончается тем, что он выполняет приказы короля.

- Ба! - ответил Мак. - Но король не давал никакого приказа относительно меня.

- Так даст.

- Король меня не знает...

- Но есть люди, которые вас знают и расскажут ему о вас...

- Кто же это?

- У вас есть очень могущественный враг.

- Как его зовут?

- Дон Фелипе д'Абадиос.

- Я его не знаю, - наивно ответил Мак.

- Это брат доньи Манчи.

При звуке этого имени в мозгу капитана возникло воспоминание.

- Ах, черт! - сказал он. - Кажется, я начинаю понимать.

- И вправду? - спросил лейтенант.

- Вот и верьте людям! - прошептал Мак.

Потом, поскольку туалет его был окончен, он пристегнул шпагу, которую ему вернули, и сказал:

- Поживем - увидим! А пока, пойдем танцевать!

"Боюсь, что он недолго проживет!" - подумал лейтенант.

И он последовал за Маком, который вышел из комнаты со словами:

- Пошли танцевать!

В то время как капитан Мак одевался и обсуждал различные вопросы с господином лейтенантом, господин де Гито, этот достойный офицер, рассуждал сам с собой о животрепещущих проблемах ремесла и составлял план кампании в защиту красивого капитана, который ему очень нравился.

- Очевидно, - рассуждал он, - дон Фелипе, великий дока, столкнулся на узкой дорожке с этим боевым петухом: inde irae (откуда и гнев (лат.)).

Господин де Гито при случае объяснялся по латыни не хуже школяра.

- Но, - продолжал он свой монолог, - тут все рассчитали без меня, пресвятое чрево, как говаривал мой благородный господин, король Генрих Беарнец; этот-то не отдавал Францию на растерзание куче интриганов, явившихся неизвестно откуда... Король слаб, это верно, зато господин кардинал силен. И я пойду не к королю, а к господину кардиналу. Он ненавидит испанцев не меньше меня и... черт меня возьми!

Монолог господина де Гито был прерван звучанием скрипок, приятно ласкавших его слух.

- К счастью, - подумал он, - в парадное платье я уже переоделся.

И он бросил довольный взгляд на свой бархатный голубой камзол, на штаны цвета голубиного горла и белые шелковые чулки, которые прекрасно облегали его стройные ноги.

Потом он встал из кресла и приподнял занавес, который отделял его кабинет от обширных гостиных Шатле.

Вид был просто восхитительный.

И в самом деле, комендант не хвастался, утверждая, что он пригласил самых хорошеньких женщин Парижа. Молодые девушки, обнажавшие в улыбке прелестные зубки, элегантные и галантные кавалеры кружились под звуки скрипок.

- Черт побери, - пробормотал господин де Гито. - Господа эшевены помрут от зависти.

Но не успел он выйти в зал, без сомнения с намерением пригласить на танец самую хорошенькую девушку, как в маленькую дверцу вошел лакей и направился к нему.

- Что тебе надо? - спросил комендант.

- Монсеньор, - ответил лакей, хлопая глазами, - одна дама... желает...

- Поговорить со мной?

- Да, монсеньор.

- Она хороша собой?

- Прекрасна, как ангел небесный.

- Молода?

- Едва ли лет восемнадцати.

- Она назвала свое имя?

- Сара Лоредан.

- Да, так оно и есть, - сказал несколько растерянно господин де Гито, - это моя крестница.

Лакей глупо захихикал.

- Введи, - сказал господин де Гито, вспомнивший о ночных событиях.

Две минуты спустя вошла Сара. У нее был настолько печальный вид, что при виде ее комендант невольно вздрогнул.

- С тобой несчастье случилось, дитя мое? - сказал он, живо подходя ко ней.

- Нет... крестный...

- А где твой отец?

- Дома... Вы сами понимаете, что после событий этой ночи...

- Да, я понимаю. Но кто этот юноша?

И господин де Гито показал на высокого парня, стоявшего позади Сары. Это был никто иной, как Сидуан. Широкая повязка, закрывавшая его левый глаз, придавала ему совсем дурацкий вид, заставивший коменданта улыбнуться.

- Это новый лакей, - ответила Сара, - которого я взяла на службу.

- А где ему подбили глаз?

- В стычке сегодня ночью, монсеньор, - ответила Сара.

- Ах, ты тоже там был, мальчик?

- Ну да, вместе с капитаном, черт возьми!

При слове "капитан" господин де Гито сделал какое-то движение.

- Кстати, моя прекрасная крестница, - сказал он, - ты-то должна знать, как обстоит дело с этим капитаном?

- С капитаном Маком?

- Да.

- Именно из-за него я и пришла с вами поговорить, крестный, - ответила девушка, и голос ее прервался от волнения. - Этот капитан храбрый и достойный офицер, который прошлой ночью защищал меня изо всех сил. Если бы не он, я бы попала в руки...

- Ригобера и его шайки.

- А может быть, еще хуже, - прошептала Сара совсем тихо.

- И капитан...

- Меня спас!

- Боже мой! - произнес с улыбкой комендант. - Как ты волнуешься, когда говоришь об этом.

- Ах, но вы наверняка не знаете...

- Что не знаю?..

- Его арестовали.

- Правда?

- Посадили в тюрьму!

- Боже правый!

- И теперь он страдает в темной камере!

Когда она произнесла эти слова, добрый господин де Гито улыбнулся, дверь открылась, и вошел капитан Мак.

Он был в парадной форме, при шпаге, в лихо надетой набекрень шляпе.

Сара вскрикнула.

Сидуан сделал неловкое движение и повязка с его глаза упала.

Он поспешно поправил ее и вместо левого глаза надвинул на правый; за это короткое время господин де Гито, который вообще все замечал, увидел, что оба глаза Сидуана совершенно здоровы.

Мак сделал несколько шагов к Саре, которая не могла помешать себе броситься к нему. Пока они смущенно что-то шептали и задавали вопросы друг другу, господин де Гито положил руку на плечо Сидуана.

- Ой, мальчик мой, какой же глаз тебе подбили сегодня мочью?

Сидуан вздрогнул, покраснел и жалобно сложил руки:

- Умоляю вас, сударь, - прошептал он, - не губите меня! Что вы хотите? Я так боялся, что меня арестуют, как моего бедного капитана, что решил притвориться раненым...

- Ага! Ты - лакей капитана?

- Да, монсеньор.

- Ну, хорошо, вот тебе добрый совет, - сказал, улыбаясь, комендант Шатле, - другой раз получше закрепи свою повязку.

И, отвернувшись от Сидуана, он подошел к Саре и Маку.

Капитан рассказывал девушке о своих ночных приключениях и неожиданных событиях этого вечера, то есть о печальных часах, проведенных в башне Глорьет и о том, как, выйдя из комнаты, он получил от коменданта Шатле приглашение на бал.