Вадим Россман - В поисках четвертого Рима. Российские дебаты о переносе столицы

В конце нулевых годов начал происходить слом некоторых стереотипов. Если с начала постсоветского периода предложения подобного рода воспринимались как экстравагантные и нереалистические, то к концу нулевых они практически входят в мейнстрим. Драматическая смена сентиментов по этому вопросу может быть проиллюстирована сравнением двух опросов – конца 1990-х годов и 2010 года: опроса российских знаменитостей и публичных интеллектуалов, проведенного газетой «Коммерсант» в 1999 году и инспирированная предложением Бориса Немцова о переносе столицы в Санкт-Петербург, и аналогичного опроса, проведенного журналом «Итоги» в 2010 году (Итоги, 2010; Коммерсант, 1999). Интересно, что некоторые фигуры, принимавшие участие в обоих опросах, – артисты, политики, писатели, – были теми же самыми.

В 1999 году большинство опрашиваемых находили идею переноса столицы необычной, эксцентричной или даже абсурдной и пытались приписать само возникновение этой темы молодому возрасту Бориса Немцова, предложение которого послужило формальным поводом для публичных дебатов. При этом многие чиновники восприняли саму тему крайне враждебно. Так, губернатор Санкт-Петербурга Матвиенко (в настоящее время спикер российской Думы) сочла ее «крайне вредной для обсуждения», а вице-мэр Москвы Владимир Ресин квалифицировал эту мысль как вздорную и даже «сумасшедшую» (Коммерсант, 1999). К 2010 году главным предметом дискуссии стал не вопрос о легитимности, уместности и своевременности обсуждения этой темы, а вопрос о возможных кандидатах на роль новой столицы и ее месторасположении . Противники миграции столицы составляли в этом опросе уже незначительное меньшинство.

Проблема смены столицы заняла постоянное место в политической повестке дня и стала предметом оживленной полемики. Она активно обсуждалась на валдайском форуме, красноярском экономическом форуме, в столыпинском и московском евразийском клубах, а также на центральных телевизионных каналах. Позиция по поводу переноса столицы стала одним из важных вопросов в период думских и парламентских выборов, важной частью предвыборных программ некоторых политических партий (например, «Другая Россия» и «Родина: здравый смысл»), а также электоральной полемики.

На последующих страницах мы по возможности кратко опишем несколько планов и стратегий в том виде, в котором они были артикулированы в текущих российских дебатах. В частности будут выделены шесть стратегий, которые обсуждаются российскими аналитиками и политическими деятелями. Все они как-то перекликаются с историческими стратегиями, которые мы обсудили в другой книге [Россман, 2013], и часто соотносятся с различными географическими направлениями в соответствии со своими политическими ориентациями. Хотя в конкретных выступлениях не всегда можно строго провести границу между этими различными позициями, и они могут выступать в гибридных формах, обычно их можно легко опознать по акцентам в программах и степени артикуляции различных проб лем, сценариев и сюжетов. Хотя эти позиции не всегда присутствуют в чистом виде, их выделение имеет смысл хотя бы в аналитических целях.

Проекты переноса столицы на Восток часто имеют в своей основе три разных стратегии: экономического развития регионов, имперского строительства или нового позиционирования страны.

Имперские стратегии часто воплощаются в планах внедренной столицы – в них акцентируются военно-стратегические преимущества и недостатки кандидатов на эту роль. Во многих случаях они имеют в виду экспансию на Восток страны, но могут распространяться и на Запад и часто сопряжены с притязаниями на какие-то суверенные территории.

Цели преодоления региональных дисбалансов особенно подчеркиваются в экономически мотивированных проектах, которые акцентируют освоение главным образом восточных районов страны. Этот круг авторов отдает предпочтение Сибири (Красноярску или Новосибирску) и предлагает создание новой авангардной столицы ( forward-thrust capital ).

Та же самая проблематика акцентируется в более радикальной экономической стратегии нового экономического позиционирования страны. Идеалом этих авторов является периферийная столица на Дальнем Востоке, которая позволит интегрировать страну в этот регион мира с наивысшей динамикой роста и развития.

Помимо этих стратегий обсуждаются также стратегии федерализации, политической реконструкции и либерализации страны, которые часто имеют в виду перенос столицы России в сторону западной границы страны. В качестве кандидатов здесь предлагаются Новгород, Псков, Санкт-Петербург. Этот выбор также часто подразумевает расположение нового города между двумя важнейшими мегаполисами страны. Отсюда выбор альтернативных кандидатов на эту роль – Тверь, Вышний Волочек, Бологое.

Далее будет обсуждена концепция линейной столицы , которая, во-первых, деконструирует саму концепцию центра и, во-вторых, предлагает новые технологические решения столичной проблемы через создание новых транспортных и коммуникационных сетей.

Наконец, мы обсудим концепцию подмосковной столицы-спутника , которая мотивирована прежде всего административно и не предполагает глубокой национальной реконструкции. Эта концепция получила воплощение в том числе и в широко дискутируемых планах Медведева по расширению Москвы, которые уже начали осуществляться.

Наконец, в конце данного раздела мы разберем позиции критиков переноса столицы, которые обсуждают эту тему как с технико-рациональных, так и с консервативно-охранительных и религиозных позиций.

Особое место среди сторонников переноса заняли имперские проекты, многие из которых вдохновлялись идеями новой идеологии евразийства. В большинстве случаев кандидаты на роль новых имперских столиц находятся или на территории других суверенных государств и национальных автономий (Татарстан и Украина) или на территориях непосредственно к ним примыкающим (Казахстан) или демонстрирующим, по крайней мере, в глазах авторов этих проектов, серьезные сепаратистские тенденции (Дальний Восток и Сибирь).

Авторы этого круга в основном обращают внимание на военные аспекты проблемы и вопросы национальной безопасности, которые они связывают со сменой конфигурации российского пространства после коллапса Советского Союза. Это прежде всего сближение политического центра с западной границей России в результате потери прибалтийских союзных республик, а также оголенный и уязвимый юг Западной Сибири.