Валерий Вьюгин - Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде

Луначарский А. В. Предисловие // Собр. соч. Стефана Цвейга. Т. 10. Борьба с безумием. Гельдерлин. Клейст. Ницше / Пер. П.С. и С. И. Бернштейн. Л.: Время, 1932. С. 8–9.

Луначарский главным образом воспроизводит в предисловии некоторые старые свои мысли, для повторения которых книга Цвейга служит только поводом. Прежде всего это мысль о социальных корнях психических болезней и трагических судеб гениев, а также несколько частных идей, как, например, связанное с теорией шизофрении И. П. Павлова представление о роли в ней торможения (см.: Там же. С. 22–23). В частности, о Гельдерлине Луначарский говорит то же, что в лекциях, которые он читал еще в начале двадцатых годов в Коммунистическом университете им. Я. М. Свердлова ( Луначарский А. В. История западноевропейской литературы в ее важнейших моментах. Ч. 2. М.: ГИЗ, 1924. С. 81–86) и вновь воспроизвел в статье о писателе в Литературной энциклопедии. При этом, в отличие от лекций в Комакадемии, в предисловии к изданию «Времени» Луначарский не ориентируется на то, чтобы заинтересовать творчеством Гельдерлина массовую непросвещенную аудиторию (в лекциях же он, в духе Вербицкой, рассказывал об увлечении Гельдерлина женой банкира, выведенной в «Гиперионе» под именем Диотимы: она — «изящное богатое существо», он «похож был на ангела», «оба они были люди чистые и большой душевной красоты. Друг на друга они молились, были друг для друга божественными существами. А банкир просто выгнал полубога» — там же. С. 83). Что касается Ницше, то Луначарский, говоря, что «внутренняя пружина философии Ницше заключается конечно в росте империализма» ( Луначарский А. В. Предисловие. С. 24), повторяет свою центральную мысль из предисловия к книге М. Г. Лейтейзена «Ницше и финансовый капитал» (М.: ГИЗ, 1928), с тем важным отличием, что в 1928 году он признавал, что «марксисты-коммунисты», в том числе он сам, на заре революционного движения «отдали некоторую дань увлечению Ницше», как и ранний Горький ( Луначарский А. В. Предисловие // Лейтейзен М. Г. Ницше и финансовый капитал. М.: ГИЗ, 1928. С. 20), а в 1932 году оценивал Ницше однозначно и категорически с «классовой» точки зрения. Аналогичным образом Луначарский оценивает и Фрейда (посвящением которому открывается книга Цвейга), утверждая, что «огромное большинство его сочинений уже сделалось — или очень скоро сделается — совершенно устаревшим нагромождением часто поражающих своей необоснованностью гипотез» ( Луначарский А. В. Предисловие // Собр. соч. Стефана Цвейга. Т. 10. С. 8). Кульминацией этого аисторического классового подхода является финальное утверждение Луначарского о том, что «ненормальных людей — в том числе и ненормальных гениев» «в нормальном социалистическом обществе <���…> не будет. Они изживутся социально и биологически» (Там же. С. 28).

Н. А. Энгель, судя по его отношениям во властные органы и справкам об издательстве, сохранившимся в архиве, был человеком дельным и не злоупотреблявшим марксисткой риторикой, а также, судя по его биографии, искушенным в издательском деле, хотя и не получившим систематического образования (см. о нем заметку М. В. Зеленова по материалам РГАСПИ в: http://www.opentextnn.ru/censorship/russia/sov/org/mestnaia/lenobllit/managers/?id=3746). Назначение во «Время» было для него понижением (непосредственно перед этим, в 1931 году, он был снят с должности политредактора (т. е. уполномоченного цензора) Издательства писателей в Ленинграде за то, что пропустил в печать «антисоветские» книги, см. об этом: Блюм А. В. Советская цензура в эпоху тотального террора. 1929–1953. СПб.: Академический проект, 2000. С. 65).

Идея спешно подготовить и выпустить в юбилейный год этот сборник статей Роллана возникла в кооперативном издательстве в значительной степени как реакция на то обстоятельство, что после появления в 1931 году «исповеди» Роллана «Прощание с прошлым» (Красная новь. 1931. № 7 (июль). С. 151–168, пер. Б. А. Грифцова; по оценке советской критики, в ней писатель, отказавшись от своего «мелкобуржуазного гуманизма» и «пацифизма» вступил на «революционный путь». — Анисимов И. И. Ромен Роллан и революция // Красная новь. 1931. № 9 (сентябрь). С. 78–191) государственное издательство настойчиво пыталось нарушить эксклюзивность и монопольность прав «Времени» на издание по-русски произведений Роллана, в частности, предлагая Роллану выпустить по-русски обещанное им продолжение «Прощания с прошлым» (см. письма Роллана «Времени» от 14 марта и 16 апр. 1931 г., ГИХЛу от 19 сент. 1931 г.) или, по крайней мере, сборник его статей последних лет (см. недат. письмо ГИХЛ «Времени», штамп о получении 27 дек. 1931 г., ответ «Времени» от 24 янв. 1932 г.). Роллан, занятый работой над продолжением «Очарованной души», не согласился на предложения «Времени» подготовить том его публицистических статей вне очереди или форсировать работу над продолжением «Прощания прошлым», но сам предложил напечатать к юбилею революции выборку его общественно-политических статей вне собрания сочинений (письма Роллана «Времени» от 4 апр. и 2 июня 1932 г.), предложив для него заглавие, в котором оба слова, «Мир» и «Новый» должны писаться «с прописной буквы, как это делают для „Нового Света“ (Америки)» (письмо Роллана «Времени» от 27 июня 1932 г.).

Бобров Сергей. [Рецензия] Ромен Роллан. Кола Бреньон. Перевод М. Елагиной, под ред. Н. О. Лернера. «Всемирная литература», Госиздат. СПб. 1922 г. // Красная новь. 1922. № 6. С. 354. Этот мотив директор «Времени» И. В. Вольфсон сообщал Горькому, надеясь на его поддержку: издание полного собрания сочинений Роллана «в материальном отношении» не представляет для издательства «большого интереса, т. е. сочинения Роллана вряд ли могут рассчитывать на широкий сбыт, в частности, благодаря своему объему, но Роллан — классик, его сочинения — настоящая литература, и несмотря на трудности, связанные с этим изданием, мы идем на это» (письмо И. В. Вольфсона к А. М. Горькому от 17 нояб. 1928 г. // Горький — Издательство «Время». С. 46–47).

Фриче В. М. Ромен Роллан (Материалы для характеристики) // Красная новь. 1921. № 1. С. 158.

Луначарский А. В. Ромен Роллан как общественный деятель // Роллан Ромен. Собр. соч. Т. 1. Л.: Время, 1930. С. 8–9.

[ Гальперина Е. ]. Ромен Роллан // Литературная энциклопедия. М., 1935. Т. 9. Стлб. 757.

Ромен Роллан и советская Россия. Ответ Константину Бальмонту и Ивану Бунину / Пер. Н. Явне // Вестник иностранной литературы. 1928. № 3. Март. С. 133–137. Небольшие авторские вычеркивания в машинописной копии французского оригинала, присланной Ролланом издательству «Время», отражают изменение отношения Роллана к советской власти (далее текст цитируется по переводу Н. Явне, в квадратные скобки взяты пассажи, вычеркнутые в машинописной копии французского оригинала, сохранившейся в архиве «Времени»): «Я понимаю, что вас могло больно ударить мое приветствие, обращенное в октябре прошлого года — [не к правительству (пользуюсь случаем, чтобы уточнить это), а] к вашему русскому народу, праздновавшему годовщину того события, которое для вас является похоронным звоном ушедшему прошлому», «По другую сторону я вижу в России народ, который ценою неслыханных страданий силится родить новый строй. Этот новый строй весь в крови, весь испачкан, как плод человеческий, только что извлеченный из утробы матери. Несмотря на отвращение, несмотря на ужас, несмотря на [страшные] ошибки и преступления, я иду к ребенку, я беру в руки новорожденного: он — надежда, жалкая надежда человеческого будущего!», «Две трети из них (западных интеллектуалов, посещающих СССР. — М. М .) не [больше моего] питают нежные чувства к коммунистическим идеям» и проч.