Сергей Войтиков - Высшие кадры Красной Армии 1917-1921

Доклад явно заинтересовал Троцкого, о чём свидетельствуют его многочисленные пометы. При этом нарком явно проигнорировал один из основных «идеологических» пассажей докладчика: «Не может человек, по убеждению кадет или близко к октябристу, справедливо рассудить дело при социалистических порядках: у него правовое понятие, совершенно противоположное духу времени и существующего правительства» (это заявлялось в связи с оценкой «политического облика» юрисконсультов, оставленных в штате Управления делами). Единственное, чего в итоге удалось добиться представителю «низших» служащих — удаления в конце марта 1918 года В.И. Сурина с поста начальника Кавоми [966](впоследствии он возглавил Канцелярию Военного министерства в правительстве А.В. Колчака) [967].

Как отмечено выше, аппарат Высшего военного совета изначально был укомплектован военными специалистами. В нём служили — 7 генералов (1 генерал-лейтенант и 6 генерал-майоров); 11 полковников, 2 подполковника, 2 капитана и 1 подпоручик: 13 из них окончили Николаевскую академию ГШ (причём 10 из них были причислены к корпусу офицеров Генштаба); 5 — Артиллерийскую, Военно-инженерную и Интендантскую академию. Ещё двое были слушателями академии ГШ.

О значении, которое уделялось профессионализму собственных кадров Высшим военным советом, свидетельствует постановление Совета от 3 мая 1918 года по вопросу о двойном увеличении окладов четырём чинам для поручений Генерального штаба при начальнике Оперативного управления Высшего военного совета против утверждённого в ВХС. Начальник Оперативного управления Высшего военного совета Н.А. Сулейман докладывал военному руководителю, что задачи управления, связанные с решением «военных вопросов в широком государственном масштабе», непосредственно решают помощники начальника управления и чины Генерального штаба, состоящие при Управлении для поручений, причём в отсутствие начальника управления замещают его помощники соответственно своим специальностям — оперативной и разведывательной. Н.А. Сулейман подчеркнул, что число штатных сотрудников Оперативного управления крайне ограничено и что в управление возможно привлечение лишь высокоопытных профессионалов — «или уже откомандовавших полками, или прошедших хорошую школу в больших штабах» [968].

В июне 1918 года, т.е. через три месяца после создания, в штате Штаба Высшего военного совета состояли уже 23 военных специалиста. Все они замещали руководящие должности [969].

Во Всероссийском главном штабе в мае — июне 1918 года одним из двух военных комиссаров стал левый эсер (бывший полковник) А.И. Егоров, вторым — большевик И.И. Безансонов (Бессонов). Первый начальник ВГШ Н.Н. Стогов постоянно высказывал им свои сомнения в возможности создания массовой регулярной армии на началах, провозглашённых большевиками (т.е. на началах добровольчества — ещё до объявления первых призывов) [970].

А «Совет ВГШ», докладывал 19 июля в Наркомвоене И.Л. Дзевялтовский, в своей деятельности старался «обособиться от [военных] комиссаров». По наблюдениям Дзевялтовского, сделанным им почти за месяц, этот «Совет Всероглавштаба» сам не был сторонником «живой и энергичной работы» на благо Советской власти и в дело создания Красной Армии не то что не верил — наоборот, считал цели военного ведомства «иллюзией» [971]. Совет ВГШ, — продолжал Дзевялтовский, — рассматривал «Советский строй как временный, и высказывал предположение, что большевиков ждёт та же участь, что и Керенского» .

Н.Н. Стогов вообще рассуждал об этом совершенно открыто, причём его примеру следовали «в большей или меньшей мере начальники управлений, а за ними и весь низший состав». «Вновь созданные» (а на самом деле переименованные старые) управления Всероглавштаба напомнили Дзевялтовскому ноябрьский саботаж государственных служащих — «только он принял законные формы, явно о нём не говорят и открыто [с ним] не борются» .

Ситуация изменилась 24 июня, когда вместо Егорова военным комиссаром ВГШ был назначен сам И.Л. Дзевялтовский. Игнатий Людвигович, которому офицерское прошлое не мешало быть противником полноценного использования военных специалистов, искренне верил в военный потенциал низших служащих. Естественно, это не могло не вызывать противостояния в руководстве Всероглавштаба. Дзевялтовский понимал роль Всероглавштаба «как руководящую и направляющую деятельностью всех управлений, работа которых направлена на быструю и энергичную организацию Рабоче-Крестьянской Красной Армии» [972]. 19 июля 1918 года И.Л. Дзевялтовский даже доносил Л.Д. Троцкому [973]о контрреволюционном облике начальника ВГШ Н.Н. Стогова. Дзевялтовский писал: ВГШ «до сих пор» плохо справлялся с поставленной задачей, более того — «Создание Красной Армии нисколько не выиграет от присутствия Штаба», так как «можно с уверенностью сказать, что до сих пор Штаб не оказывал влияния на Красную Армию». А Н.Н. Стогов, писал Дзевялтовский, продолжает упорно игнорировать указания военных комиссаров на проведение линии высшего военного руководства, старается их «затормозить». В качестве примеров Дзевялтовский указал на продолжительный и упорный отказ подписать приказ по резолюции Л.Д. Троцкого о переводе причисленных в Генеральный штаб. Это — весьма показательный случай. В 1918 году к корпусу Генерального штаба был причислен ускоренный (6-месячный выпуск) Императорской Николаевской военной академии, который вряд ли мог бы рассчитывать на высокие должности в дореволюционном кастовом военном ведомстве. Иными словами, Стогов не хотел пускать в привилегированный корпус генштабистов людей, которых старый генералитет и опытные генштабисты считали «зелёной молодёжью» (выражение М.Д. Бонч-Бруевича). Также Н.Н. Стогов, доложил Дзевялтовский: отказался, вопреки резолюции К.А. Мехоношина, подписать приказ о реорганизации фельдъегерского корпуса; препятствовал внесению нового порядка назначения пенсий; и главное — поддерживал «вредных правительству военных агентов» за границей. По всей вероятности, за месяц у Дзевялтовского скопилось много претензий к начальнику Всероглавштаба, и к тому же у него возникла стойкая (и, как выяснилось в 1919 г., абсолютно обоснованная) убеждённость в пособничестве Стогова контрреволюции.

Заключительный пассаж: «Вообще та атмосфера и обстановка, которые создаются начальником Штаба, не создадут доверия к Всерос[сийскому] [главному] штабу, а тот налёт консерватизма и бюрократизма, которые практикуются СТОГОВЫМ, приведёт к тому, что Штаб не пойдёт впереди, руководя делом, а будет плестись в хвосте» . Дзевялтовский убеждал Троцкого в необходимости немедленной замены Стогова [974].