Унгвари Кристиан - Осада Будапешта. Сто дней Второй мировой войны

В пропагандистском произведении под названием «Немец» советский автор Илья Эренбург называл даже тех немецких солдат, которые попали на службу по призыву, «убийцами», «дикими бестиями» и «голодными крысами». Он провозглашал: «Мы не считаем их людьми… В Европе давно уже знают, что лучший немец — это мертвый немец».

Похожие фразы можно найти и в творчестве Александра Александровича Фадеева, Алексея Николаевича Толстого, историка Евгения Викторовича Тарле или в произведении нобелевского лауреата Михаила Александровича Шолохова «Наука ненависти».

Статьи Эренбурга и его коллег, которые стали появляться во фронтовых газетах с июля 1941 г., были обязательными для чтения в Красной армии. Тот настрой, что они посеяли, явился причиной гибели многих немецких военнопленных. Однако не последнюю роль в жестокости со стороны советских солдат сыграл и личный опыт тех, кто стал свидетелем обращения немецкой армии с евреями и другим гражданским населением.

Советское руководство, несомненно, знало о поведении своих бойцов. В докладе политуправления 2-го Украинского фронта отмечалось, что немецкие солдаты предпочитали сдаче в плен смерть. Многие из советских офицеров имели опыт службы в государственной тайной полиции (ЧК, ОГПУ, НКВД) или в пресловутых диверсионных группах Осназ. В своих воспоминаниях один из таких офицеров подполковник Г.С. Чеботарев рассказывал, как в 30-х годах он командовал «подразделением уничтожения» НКВД, задачей которого была борьба с кавказскими народностями. Другие приобрели соответствующий опыт во время операции по подавлению крестьянского восстания на Тамбовщине (которой руководил Тухачевский. — Ред. ), когда впервые в истории против гражданского населения применялись снаряды, начиненные смертоносным газом, в кампаниях борьбы с кулаками или в массовых убийствах в Катыни. В каждой советской армии по штату была специальная часть, полк или батальон НКВД, состоявшая из профессиональных убийц, подготовленных для того, чтобы убивать даже невинных людей. По словам очевидцев, эти солдаты забирали даже опознавательные медальоны казненных, чтобы тех не могли опознать и в будущем.

Конечно, имели место и прямо противоположные случаи. Обер-лейтенанта Вольфганга Бетцлера советский солдат поздравил с большим количеством имевшихся у него наград, а когда офицер потерял шапку, тот дал ему другую взамен. Гауптштурмфюрер СС Курт Португал вспоминает:

«Узнав мое имя, звание и воинскую часть, они предложили мне хлеб и водку, заметив, что я, скорее всего, несколько дней не имел возможности поесть и попить и, должно быть, голоден… В комнате было так жарко, что я обливался потом. Тогда русский майор предложил мне расстегнуть мою камуфляжную куртку. Когда я последовал его совету, он с интересом стал изучать мои знаки различия, руны СС и награды. Потом он заявил: «Я очень уважаю войска СС. Сейчас вас отправят к нам в тыл. У вас так же много мерзавцев, как и у нас. Советую снять знаки отличия СС и награды: так будет лучше для вашего здоровья. Мне и никому другому здесь не нужны ваши знаки отличия, мы сами гвардейские части, которые являются русскими войсками СС».

Незадолго до этого Португал писал:

«Двух солдат, которые, как выяснилось, говорили по-русски, ужасно избили. Русские заставили их встать на колени и поклясться именем Богородицы, что они никогда больше не выступят с оружием в руках против своего Отечества. Эти двое товарищей были немцами с Поволжья, которые эмигрировали в 1939 г., после подписания пакта между Гитлером и Сталиным. После того как о них потом позаботились русские медсестры, этих двоих поставили в общий строй, сунув каждому в руку по куску хлеба».

То, что произошло с рядом немецких и венгерских солдат, захваченных в плен в районе холма Рожадомб, является типичным примером непредсказуемости советских солдат. Здесь пленных строили, а потом мстительные победители убивали их одного за другим. Когда палачи подошли к штаб-капитану Беле Барабашу, из соседнего дома вышел офицер и прокричал, чтобы солдаты прекратили свое занятие. В другом случае несколько почтальонов и кондукторов, попавших в плен в районе улицы Кароя Вольфа, спас знавший русский язык венгерский офицер. Он объяснил русским солдатам, что эта форма не являлась отличительной принадлежностью боевиков партии «Скрещенные стрелы».

Иногда советские солдаты, действуя из самых благих намерений, сами практически подбивали венгерских военнопленных на побег. Так, когда обер-лейтенант Иштван Касаш попросил у советского конвоира воды, тот сказал ему отправляться куда хочет. Однако, напившись, офицер вернулся в колонну, так как боялся, что если отстанет от нее, то не сможет доказать, кто он такой, другим советским солдатам. Затем, в конце марша, офицерам приказали выйти из общей колонны и, вместо того чтобы расстрелять, как они ожидали, разрешили поспать вместе с конвоирами в крестьянских домах, в то время как рядовой состав разместили в хозяйственных постройках.

Иногда люди попадали в плен по чистому недоразумению. Гусарского лейтенанта Иштвана Табоди советский солдат спросил, говорит ли тот по-немецки. После того как Табоди охотно подтвердил это словом «ja», солдат мощным пинком отправил его к группке пленных, и офицеру не даже дали объяснить, что он был венгром.

Как результат разнузданной пропаганды, многие советские солдаты стали «вести себя, не соблюдая никакие нормы законов, что недостойно человека», а «некоторые подразделения стало невозможно контролировать». Поэтому в начале 1945 г. во все части были направлены приказы, запрещавшие жестокое обращение с беззащитными военнопленными и гражданскими лицами. Копия этого приказа за подписью маршала Малиновского вскоре попала в руки немецкого и венгерского командования.

Акты жестокости, совершенные советскими солдатами в Будапеште, были не единственными за время войны и не выдерживают сравнения, например, с деятельностью немецких «айнзацгрупп» на территории Советского Союза (а также вообще солдат вермахта и их союзников. — Ред. ) или советских солдат в Восточной Пруссии. Факт их совершения вовсе не умаляет вины германского национал-социалистического режима.

В определенной степени любая воюющая армия нарушает человеческие права. И Красная армия здесь не была исключением. Однако между двумя противоборствующими сторонами были существенные различия в том, как именно и в каких масштабах осуществлялись эти нарушения. До начала осады Венгрия формально была независимым государством, союзником Германии, солдаты которой, естественно, совершили на ее территории меньше преступлений, чем, например, армия Советского Союза. Несмотря на то что немецкие войска участвовали в преследовании евреев, их роль в этом вопросе была сведена к «бумажной работе», а прямую ответственность за эти преступления несли правительство салашистов и его исполнительные органы.