Руслан Скрынников - Начало опричнины

ПСРЛ, т. XIII, стр. 525—526. Воротынскому он сказал: «ты бы де со мною не бранился, ни мака б де ты мне и не указывал, а против меня и не говорил».

Кн. В. А. Старицкий клятвенно обязался в 1554 г., что немедленно донесет правительству на мать, если та «сама захочет которое лихо учинити или умышляти учнет которое лихо над сыном твоим (царя. — Р. С.), или над его матерью (А. Романовой. — Р. С.) или над его бояры и дьяки, которые в твоей, государя нашего, душевной грамоте писаны», т. е. над боярами, членами ближней думы, вошедшими в регентский совет, состав которого определен был в духовном завещании. (См. ССГД, ч. I, № 169).

См. М. Н. Тихомиров. Записки о регентстве, стр. 284—285; Послания Ивана Грозного, стр. 33; ПСРЛ, т. XIII, стр. 141.

Раннее детство княжич Владимир провел в заточении. Сначала он был отдан на воспитание Ф. Карпову, а затем посажен в тын на Берсеневский двор в Москве к матери. (См. М. Н. Т и х о м и р о в. Записки о регентстве, стр. 284—285).

На свадьбе В. А. Старицкого в 1550 г. кн. П. М. Щенятев был дружкой жениха. (См. Разряды, л. 173).

Родословная книга, ч. I, стр. 31.

Боярин Турунтай был главным дружкой кн. В. А. Старицкого на его второй свадьбе в 1555 г. (См. ДРВ, т. XIII, стр. 82).

См. ПСРЛ, т. XIII, стр. 429—431. Кн. Ю. А. Ленинский присутствовал на свадьбе своего сюзерена в 1550 г., а затем командовал удельными войсками в казанском походе. (Там же, стр. 207; Разряды, л. 173). В Старицком уделе служил в боярах также кн. Ю. В. Лыков-Оболенский. (См. Родословная книга, ч. I, стр. 225).

Курлятев целовал крест на третий день после мятежа, когда провал сговора был очевиден. (См. ПСРЛ, т. XIII, стр. 523).

ПСРЛ, т. XIII, стр. 523. При кн. А. И. Старицком конюшим в уделе служил кн. Б. И. Палецкий, двоюродный брат Д. Ф. Палецкого.

ПСРЛ, т. XIII, стр. 523.

Когда царь выздоровел, рассказывал С. Ростовский, «и мы меж себя почали говорит, чтобы то дело укрыт, а на подворье ко мне приезжывал и Семен Морозов». (ПСРЛ, т. XIII, стр. 238). А. А. Зимин почему-то причисляет С. И. Морозова и его отца к числу возможных сторонников Захарьиных. (См. А. А. Зимин. Реформы, стр. 113).

Старицкое княжение располагалось на границе с Новгородом. Старицкие имели вассалов в Новгороде и поддерживали тесную дружбу с новгородским дворянством. После мятежа А. И. Старицкого казни подверглись до 30 новгородских дворян из числа тех, кто отъехал на службу к нему в дни мятежа. (См. ПСРЛ, т. XIII, стр. 97). В 1554 г. правительство вторично привело к присяге князей Старицких, а затем население Новгорода. (См. ПСРЛ, т. III, стр. 157; СГГД, т. I, №№ 168 и 169. Подробнее о крестоцеловальных записях Старицких см. И. И. Смирнов. Очерки, стр. 277—280). Непосредственным поводом к присяге явилась смерть царевича Дмитрия в июне 1553 г. и рождение нового наследника престола царевича Ивана в марте 1554 г.

ПСРЛ, т. XIII, стр. 524.

Курбский. История. — РИБ, т. XXXI, стр. 211. Вассиан происходил из худородной дьяческой семьи Клобуковых-Топорковых. (См. Н. П. Лихачев. Разрядные дьяки, стр. 459). При Василии он носил сан Коломенского епископа. Бояре Шуйские, совершив переворот в 1542 г., низложили его и сослали в Кирилло-Белозерский монастырь. (См. ПСРЛ, т. ХШ, стр. 32, 439, 441). Курбский замечает, что Васьян, «явственыя ради злости» его был согнан с епископства «не. токмо по совету всех синглитов (бояр. — Р. С.), но всенародне». (Курбский. История. — РИБ, т. XXXI, стр. 211).

Курбский утверждает, будто епископ Вассиан, а также и митрополит Даниил многих последователей М. Грека «лжесшиваньми оклеветаша и велико гонение на них воздвигоша», а одного Максимова ученика «во своем епискупском дому злою смертию за малые дни уморил». (См. К у р б с к и й. История.— РИБ, т. XXXI, стр. 211).

Когда проездом в Кириллов Иван останавливался в Троицко-Сергиевом монастыре, находившийся там Максим Грек долго убеждал его отказаться от далекого путешествия, а затем стал ему пророчить гибель сына, если тот ослушается его совета. Пророчество было передано царю через его духовника Андрея (будущий митрополит Афанасий), ближнего боярина И. Мстиславского, А. Адашева и кн. А. М. Курбского, сопровождавших Ивана в его поездке. Однако советы опального М. Грека не имели успеха. Царская семья выехала на Белоозеро. (См. Курбский. История. —РИБ, т. XXXI, стр. 207—210).

ПСРЛ, т. XIII, стр. 525.

Осуждая советы Васьяна, Курбский писал, как бы обращаясь к нему: «Забыл ли еси, что принесло непослушание сингклитского совета и яковую беду навел бог сего ради?!» (См. Курбский. История. — РИБ, т. XXXI, стр. 213).

Курбский. История. — РИБ, т. XXXI, стр. 217.

См. И. Снегирев. О сношениях датского короля Христиана III с царем Иоанном Васильевичем касательно заведения типографии в Москве. — Русский исторический сборник, изд. МОИДР, т. IV, кн. I, М., 1840, стр. 123.

См. И. Снегирев. Указ. соч., стр. 125—126.

В письме датский король коварно предлагал царю следующее: «Если приняты и одобрены будут тобою, В. В., митрополитом... епископами и прочим духовенством сие наше предложение и две книги вместе с библией, то оный слуга наш (печатник. — Р. С.) напечатает в нескольких тысячах экземпляров означенные сочинения, переведя на отечественный ваш язык...». (См. И. Снегирев. Указ. соч., стр. 122).

Поездка датского печатника в Москву не прошла бесследно. Московские книжные мастера и переписчики имели возможность ближе ознакомиться с типографским оборудованием и постановкой типографского дела в странах Западной Европы.

Первопечатник Иван Федоров пишет, что на Руси «начата изыскивати мастерства печатных книг в лето 61 осмыя тысящи». (См. М. Н. Тихомиров. Начало книгопечатания в России. — У истоков русского книгопечатания. Изд. АН СССР, М., 1959, стр. 14; Б. П. Орлов. К вопросу о времени возникновения и именования типографии Ивана Федорова. — «Книга». Исследования и материалы. Сб. VI, М., 1962, стр. 286. Предложенная Б. П. Орловым интерпретация текста Послесловия И. Федорова вполне убедительна).

Миссенгейм прибыл на Русь летом 1552 (7060) г., но получил аудиенцию у царя не ранее ноября 1552 (7061) г., после возвращения Ивана из казанского похода. (См. ПСРЛ, т. XIII, стр. 522). Понятно, почему Федоров относит первую попытку основания типографии в Москве к 7061 году.

Как показали новейшие исследования, к 1553—1563 гг. относится начальный период русского книгопечатания. В этот период в Москве были выпущены первые печатные издания, получившие название «безвыходных» (без выходных данных о времени и месте издания, имени издателя и т. д.). (См. М. Н. Тихомиров. Начало книгопечатания, стр. 31—33; А. А. Сидоров. Начало русского книгопечатания и Иван Федоров.— 400 лет русского книгопечатания; Русское книгопечатание до 1917 года. Изд. «Наука», М., 1964, стр. 36—40).