Василий Васильев - И дух наш молод

Ночь третья - с отступлениями

Снова Кравченко. Планы контрреволюции. Лицом к лицу. Началось. Штаб революции. Во вражеском стане. Охраняем Смольный. Джон Рид и система пропусков. Настольная книга о Великом Октябре. Выговор за порчу здания. Под честное слово. Звонок из 17-го года (Красногвардеец Иоганн Шмидт).

Поздно вечером 23 октября Военно-революционный комитет созвал совещание полковых комитетов гарнизона - последнее перед началом восстания. Пришли сюда и делегаты II съезда Советов, только что прибывшие с фронта. В коридоре встретил унтер-офицера Кравченко: он приехал на съезд представителем от Северо-Западного фронта.

- С кем же ты, унтер, - спросил я его, - по-прежнему против Ленина или чуток поумнел?

- Слыхал пословицу? "Кто старое помянет - тому глаз вон". Я теперь, браток, зрячий. На меньшевистско-эсеровской мякине не проведешь.

Смотрю: на его груди вместо четырех крестов и четырех медалей всего один крест и медаль первой степени.

- Остальные, - объяснил он, смущенно улыбаясь, - я еще в июне отослал в Петроград товарищу Ленину.

Одним словом, хороший получился у нас разговор. В партию большевиков Кравченко еще не вступил, но, как я понял, был близок к этому.

Больше шести часов один за другим докладывали представители полков о настроениях солдат в тыловых частях и на фронте.

Представители гвардии Петроградского полка и гвардии резервного Московского полка заявили, что момент для захвата власти Советами назрел, все готово к восстанию. Член полкового комитета измайловец Фирсов настроение солдат выразил коротко и ясно, в трех словах: "Вся власть Советам!" Выступил и Кравченко. Говорил не совсем складно, даже грубовато, но каждое слово попадало в цель:

- Мы гнием в окопах, подыхаем от газов и пуль. Терпение наше на исходе. Артиллерийская бригада, пославшая меня на съезд Советов, против войны, против Временного правительства, требует передачи всей власти Советам.

Один за другим подымались на трибуну делегаты, чтобы заявить собранию: солдаты представляемых ими частей отдают себя полностью в распоряжение Военно-революционного комитета Петросовета.

В три часа ночи члены ВРК собрались на экстренное совещание. Намечались конкретные задания частям, отрядам на случай выступления. От всех полков было оставлено по два представителя для связи.

А что происходило в эти часы во вражеском стане?

Тревога и растерянность росли с каждым часом. Сообщались слухи один мрачнее другого. Из Мариинского дворца звонили в Зимний, информируя о неустойчивом настроении во фракциях эсеров и меньшевиков. Из Смольного приезжали участники гарнизонного совещания и заседаний Петроградского Совета. Вести неутешительные: части гарнизона приводятся большевиками в боевую готовность. Выступления можно ожидать с минуты на минуту.

Керенский вызвал к себе вновь назначенного управляющего военным ведомством генерала Маниковского и командующего Северным фронтом генерала Черемисова. На совещании речь шла "Об устранении новой попытки Петроградского Совета нарушить дисциплину и внести расстройство в жизнь гарнизона".

23 октября в 17 часов в кабинете у Керенского состоялось секретное заседание высших чинов штаба округа. Генерал Багратуни, начальник штаба, подробно доложил о мерах, принятых против большевиков.

О выступлениях Троцкого, предлагавшего отсрочить восстание до съезда Советов, то есть до 25 октября, враги знали. Раз, полагали они, Троцкий называет эту дату, значит, большевики, видимо, связывают с ней какие-то планы.

Враги революции решили опередить большевиков, начать свое наступление на день-два раньше. Наметили дату выступления: 24 октября. План был принят.

Министры одобрили все меры, принятые Керенским, но при этом рекомендовали заручиться поддержкой предпарламента - государственного Совета. Опираясь на эту поддержку, рассчитывали они, Временное правительство сможет во всей полноте проводить репрессии против большевиков.

Ночью Керенский предупредил штаб округа, что план выступления против большевиков правительством утвержден.

Наступил самый решающий день в революции - 24 октября. Лицом к лицу встали две силы, готовые к боевым действиям, - силы революции, возглавляемые Лениным, партией большевиков, и силы контрреволюции, во главе которых стояло доживающее свои последние часы буржуазное правительство.

Ни один из работников ЦК, ПК, райкомов партии, Петросовета, Военно-революционного комитета и глаз не сомкнул в эту ночь. Только прибыли с совещания в Смольном представители частей гарнизона, как на улицах Петрограда появились патрули, а затем и целые подразделения из юнкерских училищ и офицерских школ. Все начиналось как в июльские дни. Юнкерские караулы заняли важнейшие пункты города. Рано утром был совершен налет на типографию, где печатались большевистские газеты "Рабочий путь" ("Правда") и "Солдат" ("Солдатская правда"). Враги революции рассчитывали лишить партию ее сильнейшего оружия в борьбе. Был отдан приказ о захвате Смольного, о разводе мостов через Неву. Командующий военным округом распорядился арестовать и предать суду всех комиссаров ВРК, назначенных в воинские части и на корабли.

Утром 24 октября Центральный Комитет нашей партии собрался в Смольном, где состоялось экстренное заседание ЦК партии большевиков. Членам ЦК поручалось руководство борьбой на самых решающих участках восстания: Свердлову - наблюдение за действиями Временного правительства; Сталину руководство ВРК, создание запасного штаба революции в Петропавловской крепости; Дзержинскому - захват почты и телеграфа; Молотову - выпуск газет, распределение и посылка агитаторов-пропагандистов на решающие участки; Бубнову - установление связи с железнодорожниками; на Милютина возлагалась организация продовольственного обеспечения; на Ломова и Ногина - связь с Московским комитетом РСДРП (б). Делегаты II съезда - большевики - были тоже распределены по наиболее важным участкам борьбы.

Владимир Ильич все еще оставался в подполье. Правительство вновь обнародовало приказ о его немедленном аресте. Наемные убийцы рыскали по городу, чтобы напасть на след вождя революции и учинить над ним расправу. Из конспиративной квартиры Ильич продолжал неослабно, непрерывно руководить восстанием.

По указанию ЦК партии Военно-революционный комитет немедленно принял меры к отражению открытых провокационных действий контрреволюции.

В типографию была послана сотня красногвардейцев с броневиком, а за ней рота солдат Литовского полка, входившая в состав 2-го Сводного отряда.

Борьба за власть Советов с оружием в руках началась. Срочно был сверстан очередной номер "Рабочего пути" с прямым призывом к свержению Временного правительства. За подписью Подвойского всем комиссарам и полковым комитетам было передано следующее предписание ВРК № 1: "Петроградскому Совету грозит прямая опасность, ночью контрреволюционные заговорщики пытались вызвать из окрестностей юнкеров и ударные батальоны в Петроград. Газеты "Солдат" и "Рабочий путь" закрыты. Предписывается привести полк в боевую готовность. Ждите дальнейших распоряжений.