Коллектив авторов - 100 величественных императриц, королев, княгинь

С годами страсть императрицы к путешествиям не угасает, а становится еще сильнее. Она по-прежнему не задерживается надолго в Вене, а, приехав в загородный замок либо на остров, совершает многочасовые походы по окрестным лесам и горам, выезжает на конную охоту или на морскую прогулку. С детства овладев навыками верховой езды, Сисси великолепно держалась в седле, вызывая восторги опытных наездников. Она часто путешествовала инкогнито и использовала всевозможные уловки, позволявшие ей избежать скучных встреч с высокопоставленными особами.

В мае 1872 года Австрия попрощалась с эрцгерцогиней Софией. Казалось бы, теперь, оставшись единственной хозяйкой на кухне Австрии, императрица успокоится и больше времени будет проводить в Вене. Но, увы, беспокойная душа Сисси металась как птица в клетке, и вырваться из нее было гораздо труднее, чем покинуть стены Шенбрунна или Хофбурга. Почти всегда вместе с матерью путешествовала Валерия, а встречи Сисси с мужем проходили не так часто, как того хотел Франц-Иосиф. Их связь постоянно поддерживалась с помощью трогательных, нежных писем.

Франц-Иосиф никогда не отказывал своей супруге ни в чем, будь то строительство или покупка замка, приобретение элитных скакунов или аренда дорогостоящей виллы. С умилением слушая рассказы о восхищении англичан искусством верховой езды императрицы, он подписывал привезенные после ее поездки счета с шестизначными цифрами.

С годами красота и очарование Елизаветы не блекнут. В апреле 1873 года на свадьбе своей дочери Гизелы она выглядела ослепительнее невесты. Привыкшая к восхищению окружающих, императрица уделяла много времени сохранению природной красоты, строго следила за своим весом и состоянием шикарных волос. Она бережно ухаживала за ними и расстраивалась при виде каждого выпавшего волоска. Для мытья волос Елизавета использовала лучшие сорта бренди и желтки яиц, а сама процедура занимала целый день.

В 1879 году в Вене прошло пышное празднование 25-летия супружеской жизни императорской четы. Обострившиеся с возрастом черты характера каждого из супругов еще сильнее подчеркивали, насколько они разные люди. Педантичный и трудолюбивый император, отличающийся строжайшей самодисциплиной и рассудительностью, о котором говорили, что он «живет по хронометру», и мечтательная, свободолюбивая императрица с частыми перепадами настроения — от меланхолии к иронии, от задумчивости к ребячеству… От тяжелого характера Елизаветы страдали не только окружающие ее люди, но и она сама. Мысли о плохой наследственности, подпорченной родственными браками, нередко появлялись в ее голове и вызывали тревогу. Род Виттельсбахов не мог похвастаться ни душевным, ни физическим здоровьем. Его представители часто отличались излишним романтизмом и чрезмерной чувствительностью, замкнутостью и стремлением к скитаниям. Отец Елизаветы (герцог Баварии) был человеком беспокойным и легкомысленным. Женившись на двоюродной сестре своего отца и имея девятерых детей, он тоже часто удалялся в путешествия, не слишком обременяя себя заботой о семье. Иногда Елизавета испуганно сравнивала себя с другим своим родственником — королем Баварии Людвигом II, любившим скрываться от министров и всяких публичных мероприятий где-нибудь в горах на строительстве очередного замка. По словам современников, «король жил в мире фантазий, поэзии, музыки и драмы и ничего не хотел знать о прозе жизни». Людвиг был признан недееспособным и закончил свое правление очень печально. Психические расстройства все чаще встречались и в роду Габсбургов, подтверждая открытие Г. Менделя о гибельности династических браков. Сплетение двух нездоровых династий — Габсбургов и Виттельсбахов — заполняло историю страшными событиями.

Утром 30 января 1889 года в Майерлинге, охотничьем домике императорской семьи, были обнаружены трупы наследника австрийского и венгерского трона Рудольфа и его любовницы Марии Вечеры. Результатом расследования стала версия о самоубийстве на почве психического заболевания. Вполне вероятно, что нервное состояние кронпринца могло обостриться в связи с перенесенной им в 1887 году в тяжелой форме гонореей и приобретенной вследствие этого заболевания импотенции. Потеря единственного сына особенно сильно отразилась на самочувствии Елизаветы. Газеты стремятся сообщить каждому прохожему сенсационную новость о сумасшествии австрийской императрицы. А она в сопровождении своей небольшой свиты едет в Висбаден поправить свое здоровье, затем в Ишль, Зеебад, в Голландию, на остров Корфу и заставляет себя чаще бывать на публике, но лишь для того, чтобы опровергнуть неприятные сплетни. Список посещенных Елизаветой мест растет. Она нигде надолго не задерживается: душевное состояние гонит безутешную мать с одного места на другое. Елизавета больше не носит ярких нарядов, почти ни с кем не разговаривает и почти ничего не ест. Франц-Иосиф, привыкший за многие годы к отсутствию жены, проводит свободное время в обществе актрисы Катарины Шратт. Эта обаятельная добрая женщина была в хороших дружеских отношениях с императорской семьей, хотя очень многие считали ее любовницей Франца-Иосифа. Сложившийся треугольник не ставил никого из них в неловкое или оскорбительное положение. Елизавета даже волновалась, если в ее отсутствие рядом с монархом не было заботливой подруги, с которой супруг мог бы поболтать за завтраком и погулять в саду. Катарина обеспечивала Францу-Иосифу теплый домашний уют, поддерживала его в трудных ситуациях, развлекала, но не смогла заменить «его милого ангела», навсегда поселившегося в сердце.

А тем временем хроническая непоседливость императрицы гонит ее дальше по всему свету. Португалия, Тунис, Италия, Венгрия, Египет, Швейцария, Франция любезно встречают австрийскую императрицу, а она по-прежнему чувствует себя подавленной и печальной, часто говорит о смерти. В июле 1898 года Елизавета встречается в Бад-Ишле со своим супругом, где они проводят вместе восемь дней. Расставание для императора было особенно тяжелым. Письмо, написанное им на следующий день, наполнено тоской и горечью: «Ты бесконечно удалена от меня, все мои мысли о тебе, я с болью думаю о бесконечно долгой разлуке, особенную меланхолию на меня навевают твои прибранные, пустые комнаты». Он еще не знал, но уже предчувствовал, что это была их последняя встреча.

Десятого сентября Елизавета вместе с графиней Сцтари спешила на пароход, отправляющийся в Монтре. На набережной к ней подбежал какой-то молодой человек и сильно ударил в грудь. Она еще смогла подняться и пройти на палубу, но через несколько минут потеряла сознание. В области сердца обнаружили маленькую, но глубокую рану, нанесенную, как выяснилось, заточенным напильником. Рана была смертельной. Убийцу поймали, им оказался итальянский монархист Луиджи Лукени, мечтавший громким поступком записать свое имя в книгу истории. Он даже не предполагал, какую услугу оказал Елизавете, уже много лет мечтавшей умереть быстро и легко вдали от близких.