Олег Кен - Западное приграничье. Политбюро ЦК ВКП(б) и отношения СССР с западными соседними государствами, 1928–1934

рогатый скот (голландский и красный датский) – 95 ««

свиньи – 30 ««

Трикотаж – 10 ««

Кожа подошвенная – 15 ««

опоек – 15 ««

_____________________________

200 тыс. руб.

Выписки посланы: т.т. Розенгольцу, Рудзутаку.

Протокол № 153 (особый) заседания Политбюро ЦК ВКП(б) (решения за время с 21.1. по 10.2.1934) – РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 15. Л. 187.

Данное постановление Политбюро, принятое в развитие решения от 17 января, скорее всего, было приурочено к предполагавшемуся в конце февраля – начале марта 1934 г. визиту главы НКВТ А.П. Розенгольца в Эстонию. Исходя из принятого Политбюро решения, полпред Устинов дал 17 февраля интервью «Päevaleht», в котором заверял в готовности СССР увеличить свой сельскохозяйственный импорт из Эстонии. Однако в конце февраля выяснилось, что в Таллине желали бы отсрочить приезд наркома. Министр народного хозяйства Эстонии Сельтер считал, что этот визит был бы более уместен тогда, когда сказался бы эффект от сделок за 4-й квартал 1933 г. [1465]Вероятнее всего, приезд А.П. Розенгольца стал нежелателен для эстонского правительства по внутриполитическим соображениям. Убедительную победу на предстоящих президентских и парламентских выборах в Эстонии предрекали вапсам, отношение которых и поддерживавших их слоев населения к Советской России, к коммунистам было резко негативным [1466]. В правительстве Пятса, судя по всему, были как сторонники того, чтобы использовать отношения с СССР в ходе предвыборной борьбы, так и противники. То, что Сельтер руководствовался именно этими соображениями, косвенно подтверждает мнение его коллеги – министра земледелия Тальца, заявившего в беседе с советским дипломатом, что он лично очень доволен советскими закупками в Эстонии [1467]. Если Сельтер был против приезда А.П. Розенгольца, то министр иностранных дел Ю. Сельямаа в феврале-марте 1934 г. добивался приезда в Таллин Карла Радека [1468]. Совершенный в марте Пятсом и Лайдонером государственный переворот сделал неактуальными оба этих визита.

19 февраля 1934 г.

Опросом членов Политбюро

65/45. – О польско-германском соглашении по ржи.

Разрешить Наркомвнешторгу вступить в переговоры с поляками и немцами о присоединении СССР к польско-германскому соглашению по ржи.

Выписки посланы: т.т. Розенгольцу, Крестинскому.

Протокол № 1 (особый заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 20.2.1934. – РГАСПИ. Ф. 17. On. 162. Д. 16. Л. 3.

Впервые вопрос об участии СССР в конвенции об экспорте ржи был рассмотрен в связи с подготовкой германо-польского соглашения о ржи, заключенного 17 февраля 1930 г. Неделей ранее Политбюро утвердило постановление «О ржи»: «Принять предложение т. Микояна насчет ржи» [1469]. Смысл и последствия этого постановления выявить не удалось.

Осенью 1933 г. польские представители обратились к Германии, а затем к СССР с предложением заключить соглашение о координации ржаного экспорта [1470]. 20 ноября 1933 г. Коллегия НКИД одобрила внесенный Экономической частью наркомата «проект ответа на запрос поляков». При передаче его польскому коммерческому атташе (советнику) в Москве А. Жмигродскому (и Риттеру в Берлине) НКИД поручал «подчеркнуть, что мы не связываем себя в отношении нашего окончательного присоединения к соглашению» [1471]. После состоявшихся на рубеже 1933–1934 гг. переговоров руководство НКИД сочло «желательным» присоединение СССР к польско-германскому ржаному соглашению «в случае отсутствия у НКВТ серьезных возражений экономического порядка» [1472]. Неизвестно, каким ведомством этот вопрос был внесен на утверждение Политбюро, судя по формулировке постановления, НКВТ не возражал против начала трехсторонних переговоров.

В последующие два месяца дискуссии с польской стороной, которые вел в Москве председатель объединения «Экспортхлеб» А.А. Киссин, не вышли за рамки предварительной стадии. В начале апреля 1934 г., подтвердив позитивное отношение советского правительства к соглашению об экспорте ржи («постольку, поскольку оно действительно должно было привести к повышению цен, без ущерба, однако, для других элементов, составляющих эту задачу»), Киссин указал на беспокоящие советскую сторону аспекты такого соглашения. Он выразил сомнение в эффективности трехстороннего соглашения, за рамками которого останется Венгрия, в 1933 г. экспортировавшая около 300 тыс. тонн ржи. Во-вторых, «учитывая географическое положение рынков, Советы очень сильно держатся за свои права, прежде всего, на финляндском рынке, и ни в коей мере не намерены от них отказываться». В-третьих, ссылаясь на немецко-голландское компенсационное соглашение, создающее Германии преимущества при экспорте ржи, советский представитель считал нужным рассмотреть способы обеспечения равенства всех экспортеров. До прояснения этих проблем, заявил Киссин Жмигродскому, СССР не может принять окончательного решения о присоединении к немецко-польской ржаной конвенции. Стороны договорились начать официальные переговоры в Варшаве в конце апреля [1473].

Исход трехсторонних переговоров, как и содержание принятого полутора годами позже решения Политбюро «О польско-германском ржаном соглашении» [1474], определить не удалось.

17 марта 1934 г.

Опросом членов Политбюро

161/141. – О литературной конвенции с Польшей.

Разрешить НКИД вступить в переговоры и заключить литературную конвенцию с Польшей.

Выписка послана: т. Литвинову.

Протокол № 3 (особый) заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 20.3.1934.– РГАСПИ. Ф. 17. On.162. Д. 16. Л. 19.

Предположительно, это постановление явилось реакцией на записку М.М. Литвинова от 16 марта 1934 г. (№ 9608), в которой он просил руководство ЦК открыть возможность для осуществления инициатив, ранее обсуждавшихся представителями СССР и Польши (торговый договор и др.). Текст записки не выявлен.

К середине 30-х гг. двустороннее урегулирование проблемы авторских прав при публикации в СССР и Польше переводной литературы отвечало, в первую очередь, советским интересам (из 567 произведений, опубликованных в СССР в переводе с иностранных языков в 1933 г., только одно принадлежало современному польскому автору, в других странах было опубликовано 67 таких произведений) [1475].

Сведений о заключении советско-польской литературной конвенции не обнаружено.

18 марта 1934 г.

Опросом членов Политбюро

175/155. – О Прибалтике.

Принять предложение т. Литвинова по его записке от 17.III. с.г. с поправкой т. Сталина.

Выписка послана: т. Крестинскому.

Протокол № 3 (особый) заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 20.3.1934.– РГАСПИ. Ф. 17. On. 162. Д. 16. Л. 19.