Олег Кен - Западное приграничье. Политбюро ЦК ВКП(б) и отношения СССР с западными соседними государствами, 1928–1934

Наряду с Криницким и Нейманом (членом Польбюро при АППО), Политбюро заслушало и оппонировавшего им Леона Пурмана. Возможно, под влиянием его аргументов участие в съезде было признано «желательным» (а не «целесообразным», как предлагалось в проекте постановления, внесенным Криницким). Основные пункты изложенной Криницким организационной схемы вошли в состав постановления, хотя проект решения этого не предусматривал. Задачи комиссии ЦК определялись в соответствии с первоначальными предложениями. В ее состав не были введены рекомендованные в проекте руководители НКИД и ОГПУ (Менжинский и Литвинов), но были добавлены Пурман и Попов (в прошлом – член ЦК КПП). Вместо Начальника ПУР РККА Бубнова Политбюро назначило руководителем комиссии самого Криницкого. Четырьмя днями позже Политбюро опросом приняло «предложение т. Криницкого о введении т. Ольского в состав комиссии ПБ, возложив на него председательствование в комиссии на время отсутствия т. Криницкого» [1634].

Наряду с указанными в записке Криницкого обстоятельствами на решении Политбюро сказалось ощущение возросшей, в результате майских парламентских выборов в Англии, прочности международного положения СССР. «Поражение консерваторов наносит сокрушительный удар авантюристическим замыслам польских шовинистов и их представителю – нынешнему полковничьему кабинету», которому теперь ничего не остается, как манифестировать свое миролюбие в отношении Германии и Советского Союза, указывалось полпреду в Варшаве. Тому оставалось лишь докончить эту мысль: учитывая ухудшение внутреннего и внешнего положения Польши и наличие рабочего правительства в Англии, «мы должны принять решение о проведении в наших отношениях с Польшей более твердой линии, чем это было до сих пор» [1635]. Стремление к ужесточению линии Москвы во многом определялось болезненным для советских руководителей исходом переговоров о дополнительном протоколе к пакту Келлога и весной 1929 г. нашло отражение в подходе Политбюро к отношениям с Польшей [1636].

6 июня 1929 г.

8. – О созыве съезда поляков (ПБ от 30.V.-29 г., пр. № 82, п. 8) (т.т. Ольский, Пурман, Пятницкий, Литвинов).

а) Остаться при старом решении Политбюро.

б) Вопрос о смете передать на рассмотрение Секретариата ЦК

Выписки посланы: т.т. Смирнову А.П., Ольскому.

Протокол № 83 (особый № 82) заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 6.6.1929. – РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 7. Л. 88.

Постановление Политбюро об участии советских делегатов в варшавском съезде зарубежных поляков не устранило разногласий между руководителями КПП и Польбюро АППО ЦК ВКП(б), представленными в комиссии Пурманом и Нейманом. Участие в съезде делегатов из СССР находилось в противоречии с целями его организаторов, что делало вероятным отказ в допуске советской делегации на съезд. В связи с этим в комиссии Политбюро по руководству выборов делегации на съезд поляков и ее деятельностью в Варшаве родилась идея использовать факт проведения съезда для устройства параллельного собрания в СССР, что позволило бы беспрепятственно провести агитационно-пропагандистской кампанию против общественно-политического строя Польши и ее правительства. 5 июня Коллегия НКИД высказалась «решительно против устройства в СССР съезда зарубежных поляков в противовес устраиваемому съезду в Варшаве», но не возражала против того, «чтобы избранные советскими поляками делегаты на Варшавский съезд собрались на нашей территории для критики Варшавского съезда и разоблачения польской политики по отношению к польским нацменьшинствам [sic], в случае, если наших делегатов не пустят на съезд, или не дадут им высказаться» [1637]. К тому же, в НКИД относились к постановлению Политбюро от 30 мая отнеслись по меньшей мере без энтузиазма («Проследите за работой комиссии», – поручал Стомоняков заведующему 1 Западным отделом) [1638].

По всей вероятности, представители Комиссии Криницкого и Польбюро АППО (Ольский, Пурман), ИККИ (Пятницкий) и НКИД (Литвинов) представили Политбюро свои разногласия относительно идеи организации в СССР съезда зарубежных поляков. 7 июня, вслед за отказом Политбюро санкционировать эту инициативу, в РСФСР, УССР и БССР началась кампания по выбору делегатов в Варшаву. Вероятно, также, что в результате дискуссии по этому вопросу Комиссии Криницкого-Ольского и Наркоминделу было поручено выборную кампанию «организовать так, что[бы] извне совершенно было незаметно участие в ней партийных и государственных организаций» [1639]. В НКИД считали, что если «выборы провести без шума», а пропагандистскую кампанию отсрочить до выступления советских делегатов в Варшаве, то они имели бы шансы получить разрешение на въезд в Польшу [1640]. Однако к середине июня выяснилось, что в подготовительной кампании был взят такой курс, который, констатировала Коллегия НКИД, «уже обеспечивает нам отказ поляков в допуске наших представителей на съезд». Коллегия обратилась к Криницкому («с копией т. Сталину») с напоминанием, что «этот курс не соответствует тем директивам, которые были даны ЦК» [1641].

27 июня 1929 г.

5. – О рабоче-крестьянской делегации из Польши в СССР (т.т. Витковский, Криницким, Акулов, Стомоняков).

Разрешить приезд в СССР польской рабоче-крестьянской делегации. Срок приезда делегации – 20 июля с.г.

Выписки посланы: т.т. Стомонякову, Витковскому, Акулову.

Протокол № 86 (особый № 84) заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 27.6.1929. – РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 7. Л. 93.

Постановка этого вопроса была связана с опубликованием 25 июня в польской печати сообщения Организационного комитета по проведению съезда зарубежных поляков. В нем констатировалось, что задачей съезда является обсуждение проблем культурно-социального характера на основе национальной идеологии, тогда как делегация из СССР намерена заявить протест против лозунга польского национального единства. В коммюнике указывалось, что «делегация поляков из СССР не будет отвечать условиям свободного избрания ее населением или его независимыми организациями» [1642]. Тем самым недопущение советской делегации в Варшаву было фактически предрешено.

Одна из идей, которые должна была пропагандировать делегация поляков УССР, БССР и РСФСР на варшавском съезде, состояла «в укреплении солидарности рабочих и крестьян в СССР и Польше путем посылки рабочих и крестьянских делегаций» [1643]. Неудача планов проведения агитационно-пропагандистской кампании на территории Польши в связи со съездом зарубежных поляков побудила Политбюро вернуться к этому испытанному методу. Предложение о приглашении делегации в СССР получило предварительное одобрение НКИД. При этом рекомендовалось «довести начатую выборную кампанию на съезд зарубежных поляков до конца, и, в случае окончательного выяснения вопроса о недопущении наших делегатов на этот съезд, закончить эту кампанию под углом зрения протеста против недопущения наших делегатов» [1644].