Михаил Колесов - От Симона Боливара до Эрнесто Че Гевары. Заметки о Латиноамериканской революции

Между тем, революционная ситуация в Латинской Америке пошла на спад.

Если в 1964 г. в Бразилии у власти находилось правительство президента Гуларта. В Аргентине, Венесуэле, Колумбии и Перу активно действовали партизанские отряды. В Боливии при президенте Пас Эстенсоро вице–президентом был назначен лидер Рабочего центра Хуан Лечин, который представлял вооруженных боливийских шахтеров, которые на шахтах создали «народную милицию» самообороны. Но к концу 1964 г. ситуация резко изменилась. В Аргентине партизанский отряд распался, ее руководитель Масетти был убит. В Бразилии президент Гуларт был свергнут военной хунтой. В Боливии Пас Эстенсоро, который 20 августа 1964 г. разорвал дипломатические отношения с Кубой, был свергнут генералом Рене Баррьентосом Ортуньо.

В своей книге «Критика оружия» Режи Дебре так определил революционную ситуацию в ряде стран Латинской Америки в 60‑е годы:

«Удар» кубинской революции стал начальным импульсом народного движения на континенте в условиях «спада волны экономической экспансии 50‑х годов» в условиях «холодной войны». Этот импульс смешал все формы борьбы. 1964 год явился переломным моментом, начиная с которого отошли на задний план легальные и демократические формы борьбы и повстанческие авангарды сделали резкий рывок вперед, оставшись в изоляции в тот момент, когда «вспыхнула вооруженная борьба масс». В 1964 году произошли политическое поражение венесуэльской герильи, государственный переворот в Бразилии, окружение и атака армии зоны «самозащиты» в Колумбии, исчезновение герильи в Аргентине. Повсюду было введено «осадное положение». Была установлена торговая блокада Кубы (за исключением Мексики). И ни одного голоса не поднято было в защиту Кубы в ОАГ. Единственная попытка достижения победы демократическим путем на президентских выборах в Чили (1964 г.) завершилась поражением социалиста Сальвадора Альенде и плакатом поперек дороги «Прерванный путь». Опыт социалистической партии Чили показал, что путь реформ и примирения достиг своего конца. «…Цикл легальных попыток пришел к своему концу, вооруженный путь казался единственно возможным, хотя ни один заметный успех еще не подтвердил эту возможность, за исключением негативного».

Тем, кто пребывает в заблуждении относительно того, что вооруженная борьба была изобретением импульсивных «леваков», Дебре напоминает о том, что именно Сальвадор Альенде, лишенный безответственности и романтизма, в начале 1966 года на конференции «Триконтинеталь» от имени чилийской соцпартии определил перспективу политической деятельности как вооруженная борьба за власть в континентальном масштабе.

В 1964–1965 годы партизанские неудачи воспринимались как оплаченная дань некомпетентности и отсутствию опыта, как первые «спотыкающиеся шаги», непредвиденные издержки начала похода. Более того, эти частые и локальные поражения означали не что иное, как очевидную необходимость совместного плана и эффективного и согласованного руководства в континентальном масштабе. Эти поражения представлялись как доказательства необходимости военной доктрины, которая не была еще найдена. Требование: «нужно выбираться из болота!», — столь усилено навязывалось, что полностью скрывало вопрос: была ли возможность выбраться из него.

Дебре утверждает, что Че вернулся из Африки на Кубу в 1966 году. В его интерпретации «свободный от каких–либо государственных постов, латиноамериканец Че мог себе позволить то, что не мог Фидель Кастро». Революционный «проект», считает нужным подчеркнуть Дебре, не разрабатывался как продолжение в обобщенной форме народной борьбы на континенте, спонтанных и эпизодических восстаний, он разрабатывался для того, чтобы «превратить поражения в победы», восполнить отсутствие революционного руководства, для заполнения «объективной пустоты».

«Исторически военно–политический «проект», с которым Че связал свое имя и свою жизнь, которому кубинская революция предоставила все свое моральное и материальное содействие, и который некорректно называется «кастризмом», развивался в наихудших объективных условиях. В самой низшей точке развития революционной войны, как в Латинской Америке, так и в мире».

Этот кризис и послужил отправной точкой для Че, инициативой которого было придать «новую жизнь» революционной вооруженной войне в Латинской Америке в рамках стратегии: «Один, два, три Вьетнама».

Когда в ноябре 1966 г. Че прибыл в сельву Боливии, большинство партизанских командиров в латиноамерикаснких странах было уже ликвидировано. Эти тяжелые военные потери были вызваны политической изоляцией партизанских движений, которые могли существовать только благодаря связи между ними и массами. «Фокизм», как концепция «очага», зародился, как продукт своего времени в результате спада народного революционного движения.

Поэтому Че Гевара не питал иллюзий относительно ненадежности боливийского предприятия, которое рассматривал с естественным здравым смыслом: «положили яйца на стол, посмотрим, кто схватит больше», — сказал он однажды в лагере, — свидетельствует Дебре.

В марте 1966 г. в Ла — Пас для создания лагеря на границе с Аргентиной прибыл кубинец–капитан Хосе Мария Мартинес Тамайо (в «Боливийском дневнике» Че — «Риккардо »), участник войны в Сьерра — Маэстра. Он установил связи с боливийцами — братьями Роберто и Передо Лейге, оба были комсомольскими активистами, побывавшими на Кубе и в Советском Союзе («Инти» и «Коко»). В конце июля в Ла — Пасе появились кубинцы: капитан Гарри Вильегас Тамайо и лейтенант Карлос Коэльо («Помбо» и «Тума»). Они приобрели ферму («Каламина») на юго–востоке Боливии на реке Ньянкахуасу. В начале сентября в Ла — Пас из Чили прибыл кубинец–капитан Альберто Фернандес Монтеса де Ока («Пачо »). Вскоре он покинул Боливию. В сентябре в Боливию приезжал Режи Дебре якобы для сбора материала о «геополитическом» положении Боливии. Затем он выехал в Чили и вернулся в Боливию уже в феврале 1967 г.

Эрнесто Че Гевара прибыл в Ла — Пас из Бразилии самолетом в ноябре 1966 г. под именем коммерсанта Рамона Бенитеса Фернандеса (или Адольфо Мена Гонсалеса, уполномоченного ОАГ). В «Каламину» он приехал 7 ноября в сопровождении «Пачо». Некоторые журналисты утверждали, что Че находился в Боливии уже с начала 1966 г.

Вот как Че описывает этот день в своём «Боливийском дневнике»:

«Сегодня начинается новый этап. Ночью прибыли на ферму. Путешествие было достаточно хорошим. Сразу после прибытия, соответственно переодетые ,…Пачунго [Пачо] и я установили связь и путешествовали два дня на джипе и на двух грузовиках.

Прибыв в окрестности фермы, оставили машины, и лишь одна въехала на ферму, чтобы избежать подозрений соседнего владельца, который нашептывает нам, что, возможно, наше предприятие предназначено для производства кокаина. Как курьезный случай, невзрачный Тумайни [Тума] принят был за химика группы. Следуя к ферме во второй поездке Биготес [боливиец, студент Хорхе Васкес Мачикадо Вианья], который только что догадался о моей личности, чуть не упал в овраг, остановив спускающийся джип на краю пропасти. Прошли пешком где–то около 20 километров, достигнув фермы, где уже находились три работника партии, проведя здесь полночи.