Виктор Суворов (Резун) - РАССКАЗЫ ОСВОБОДИТЕЛЯ

Но и заработанных таким путем денег не хватает. Потому перед приездом комиссии проходит негласный сбор средств со всего офицерского состава. Каждый вкладывает в соответствии с занимаемой должностью. Это на дополнительную выпивку проверяющим.

Но и этого недостаточно. Потому в полку работают умельцы: сувениры главе комиссии мастерят.

А у командиров батальонов — ни собственных финансов, ни подсобного хозяйства. Потому, командира полка в известность не ставя, командиры батальонов своих солдатиков оформляют на какие-нибудь работы вне части. Связи деловые давно налажены. А еще умельцы батальонного уровня сувениры готовят. Ну и дополнительный сбор со своих подчиненных офицеров.

Перед приездом комиссии — совещание офицеров. Командир полка: не допустить очковтирательства!

После этого своих подчиненных собирает командир батальона: не допустить обмана! Кто вздумает обманывать комиссию, жестоко поплатится!

Я-то по молодости думал, что они призывают не обманывать проверяющих. Только поумнев, сообразил, что они имели в виду вовсе не это. Перевод призыва не обманывать проверяющих таков: обманывайте, но не попадайтесь! Попадешься на обмане — пощады не жди!

Сдавая первый раз деньги на угощение проверяющих, я не подумал о том, что и командир полка, и командир батальона должны были создать для комиссии лишь общую атмосферу дружбы и гостеприимства, но это вовсе не отменяло жестокой конкуренции между ротами и батальонами. Я совершенно упустил из виду, что комиссия не могла поставить всем подразделениям хорошие и отличные оценки, и для того, чтобы в обстановке «дружбы и взаимопонимания» одна рота могла получить отличные оценки, другая обязательно должна была пострадать, потому что проверяющие должны были найти в полку хотя бы одно отстающее подразделение.

Я решил, что предостережение против показухи, сделанное командиром полка, было искренним. Только потом понял, что сделано это было лишь для соблюдения формальностей: в самом деле, не мог же командир призывать подчиненных устраивать на проверке показуху, за это сразу можно было поплатиться должностью и званием.

3

И вот проверка началась. Я показал свою роту такой, какой она была на самом деле. А кругом творились чудеса. В 5-й роте комиссия проверяла подготовку водителей бронетранспортеров. Всем в полку было известно, что наши водители имели в основном теоретическую подготовку. Тем не менее все десять справились с вождением бронетранспортера по пересеченной местности и получили отличные оценки. Лишь много позже я узнал секрет такого успеха. Командир роты готовил не десять, а только пару водителей. На их подготовку было истрачено все топливо. Во время проверки водители по очереди забирались в бронетранспортер, где уже прятался один из двух этих асов. Едва очередной водитель закрывал люк, на его место садился ас. Вот и вся разгадка. Если бы топливо и моторесурс были разделены поровну на всех водителей, то все десять получили бы удовлетворительную, а некоторые и хорошую подготовку. Но нам этого мало! Давай отличников! И их давали. Это оборачивалось тем, что рота была полностью небоеспособной.

Кстати, в современной российской армии кому-то в голову ударило проводить танковый биатлон. Да не простой, а на международном уровне. Что это означает?

Это означает именно то, что мне пришлось наблюдать в 145-м гвардейском Будапештском учебном мотострелковом полку. Только уровень теперь куда как круче.

Моторесурс танка ужасающе мал и столь же ужасающе дорог. Готовит российская армия совсем небольшую команду мастеров вождения и стрельбы. Гоняют эти мастера танки на бесконечных тренировках, тратят уйму боеприпасов и горючки, танки тут же ремонтники восстанавливают, меняют им двигатели, трансмиссии, траки, катки. И снова показушные экипажи их гоняют. Стоит такое удовольствие безумно дорого. Пользы для армии никакой. Это сродни подготовки олимпийской команды. В Советском Союзе так называемых спортсменов готовили с детства точно такими же способами, которыми готовили артистов цирка. Ничем иным эти так называемые спортсмены не занимались. Они только демонстрировали наши достижения. В целом же Советский Союз был страной совершенно не спортивной. Народ любил спорт смотреть, но не более того. Зато больше всех золота на играх сгребали наши команды. Это грело душу и наполняло гордостью наши сердца.

Танк создан для войны. На войне будут действовать тысячи танков и тысячи других боевых машин. Министерству обороны положено готовить тысячи водителей для броневых армад. Но дело это муторное. Легче подготовить три экипажа настоящих фокусников танкового дела и сразить мир уровнем подготовки. Ну прямо как в 5-й роте моего родного полка. Только теперь в мировом масштабе.

А чудеса на проверке продолжались.

Первая рота отлично отстрелялась из автоматов. Результат был поразительно и подозрительно высоким. Члены комиссии, которые во время стрельб еще были вполне трезвыми, лично проверяли мишень каждого солдата после стрельбы, отмечая краской пулевые отверстия. А секрет заключался в том, что стреляющим из автомата помогал снайпер, засевший в кустах неподалеку. (Мы — разведчики. У нас на вооружении ПБС — прибор бесшумной стрельбы.)

Много там всего было. Самое простое — подмена солдатиков.

Через огневой рубеж их вон сколько пройти должно. Того, кто слабее, придерживали в тылу, вместо него пару раз пропускали того, кто сильнее. И оба отличники. И командиру почет.

Проверка — семь дней. Каждый день пьянкой завершался. У каждого — на своем уровне. Командир полка с председателем комиссии где-то на лесной поляне итоги дня обсуждает. Командиры батальонов — с заместителями председателя уточняют результаты. А члены комиссии рангом пониже дают дельные советы ротным командирам. За чаркой бодрящего напитка.

К этой части проверки я, как ротный командир, был совершенно не готов. В результате мои оценки оказались катастрофически низкими. Когда после проверки моя рота строевым шагом рубила мимо трибуны с комиссией и полковым начальством, кто-то из них вполголоса презрительно бросил сквозь сжатые зубы в адрес моих солдат нечто нецензурное.

4

Каждый офицер несет ответственность за свое подразделение с того самого момента, когда он принял его под командование. Он отвечает за всё, что происходит в подразделении, даже если был назначен его командиром четыре дня или три часа назад. Я получил роту совсем недавно. Я ее не учил и не готовил — принял роту, и тут — инспекторская проверка. И рота моя оказалась худшей, а я — худшим командиром в полку.

Не имело значения, что некоторые другие подразделения были ненамного лучше. Между последним местом и предпоследним — дистанция огромного размера. Последнего бьют. С этим надо было что-то делать. Последним я никогда не бывал, мне это место весьма не понравилось. Надо было думать о предстоящих проверках. Путей было только два.