Михаил Тихомиров - Труды по истории Москвы

«Сказание о преложении мощей» явно составлено на основе «Жития Сергия» с поправками Пахомия, потому что в нем даже не упоминается о великом князе Василии Васильевиче, князь же Юрий Дмитриевич назван «великодержавным». Такое «Сказание» могло быть написано между 1432–1446 годах, но не позже 1447 года, когда Василий вновь сел на великокняжеский стол.

Установление даты создания «Сказания о преложении мощей» имеет большое значение для правильного понимания тех условий, при которых создавался Троицкий собор. «Сказание» совершенно молчит о великом князе Василии Васильевиче, и создается впечатление какой—то оппозиции троицких монахов великому князю, совершенно пренебрегающему интересами большого монастыря. Документы, однако, рисуют нам обратную картину – большого участия великих князей в собирании монастырских земельных имуществ. Сохранилось довольно значительное число жалованных грамот, данных монастырю Василием Дмитриевичем и Василием Васильевичем, причем некоторые из этих грамот датируются временем сооружения и росписи собора в Троицком монастыре. Позже троицкие чернецы стали поддерживать Юрия Дмитриевича в его борьбе с Василием Васильевичем. Но это более позднее время, когда неблагодарные и коварные троицкие чернецы забыли уже благодеяния, оказанные монастырю двумя великими князьями.

Таким образом, в историю построения и росписи Троицкого собора необходимо внести соответствующие поправки. Собор сооружался и расписывался при явной помощи великих князей, сначала Василия Дмитриевича, позже его сына Василия Васильевича, а не Юрия Дмитриевича и его сыновей, как вытекает из «Сказания о преложении мощей». В таком случае и участие в росписи Троицкого собора, по нашему предположению, великокняжеских или митрополичьих живописцев – Даниила иконника и Андрея Рублева – находит полное объяснение. [1083]

По «Сказанию о преложении мощей» в издании 1646 года, Никон построил каменный собор и его «подписанием чюдным и всяческими добротами украсив», после чего «Сказание о преложении мощей» добавляет следующую деталь, имеющую непосредственное отношение к Андрею Рублеву.

Передаем это место в «Сказании» в переводе на современный язык: «Нужно нам помянуть и о следующем: удивительно, как исполнилось желание преподобного отца настоятеля Никона, упрошены были им чудные добродетельные старцы живописцы, Даниил и Андрей преждеупомянутый, которые всегда духовное братство и любовь великую к себе приобрели, и как украсили росписью церковь эту в конце своего богоугодного и блаженного жития, так и к Господу отошли, в близости друг к другу, в духовном союзе, как и здесь пожили, и эту последнюю роспись оставили на память себе, как она для всех видима». [1084]

Из этого рассказа выясняется особое, выдающееся положение Даниила и Андрея. Игумен крупнейшего монастыря не просто поручает им работу, а умоляет их расписывать церковь. Иконописцы умирают вскоре после окончания своих работ, но время их кончины не указано.

В «Сказании о преложении мощей» нет ни слова о том, где же жили старцы—иконописцы, где они работали. Нет и точного указания на время смерти Андрея Рублева и Даниила, а также на их работы в Андрониковом монастыре. Роспись Троицкого собора названа их последней росписью («писание конечное»). Говорится только, что смерть Даниила и Андрея Рублева последовала вскоре после окончания ими работ по росписи Троицкого собора, иными словами, отсутствует точная дата их смерти.

О событиях, переданных в «Сказании о преложении мощей», имеется и другой рассказ. В Софийской второй летописи, где приводится отрывок из «Жития Никона», говорится, что Никон воздвиг прекрасную каменную церковь и решил ее украсить росписью. Дальнейший рассказ даем в переводе: «Преподобный, побеждаем великим желанием, верою, пребывал в том неизменно, чтобы своими очами увидеть церковь завершенною и росписью украшенною. Он быстро собирает живописцев, людей замечательных, всех превосходящих, в добродетели совершенных, Даниила именем и Андрея, спостника его, и неких с ними. А они спешно творили это дело, как бы предвидя духом скорую духовных этих людей и живописцев смерть и свою кончину, что вскоре по совершении дела и было. Но Бог помогал окончить дело преподобного. И вот они усердно начинают и весьма разнообразными росписями украшают церковь, что может удивить всех и теперь, оставив это последнее произведение на память о себе.

После этого малое количество времени прожив, смиренный Андрей оставил жизнь и отошел к Господу первым, а затем и Даниил пречестный, спостник его, оба о Господе добро пожили и в старости глубокой конец приняли. Когда же Даниил хотел отрешиться от телесных уз, внезапно видит возлюбленного им, ранее умершего Андрея, которого желал увидеть, с радостью дух свой предает Господу». [1085]

В этом «Сказании» смерть Андрея и Даниила связывается со смертью игумена Никона в 1427 году. Таким образом, если верить Софийской второй летописи, Андрей Рублев умер до 1427 года, то есть раньше игумена Никона. Однако в записи Софийской летописи, вернее – в ее источнике, отсутствует указание на роспись Андроникова монастыря. Сообщение о ней находим в другом «Сказании».

Это «Сказание» имеется в «Житии Никона», помещенном в издании 1546 года (приводим в переводе): Никон «вскоре собрал людей живописцев, в добродетелях совершенных, Даниила именем и спостника его Андрея, и прочих с ними. И быстро дела начинают и украшают (церковь) самыми разнообразными росписями, так что можно удивлять и всех ее видящих. И окончив все, они уходят в один из монастырей богоспасаемого града Москвы, Андрониковым именуемый, и там церковь во имя Всемилостивого Спаса также росписью украсив, последнее творение на память себе оставили. И недолго пожив, Андрей, покинув жизнь, отошел к Господу, также и спостник его Даниил, оба добро пожили и в старости великой были, благой конец приняли. Ведь, когда Даниил хотел отрешиться от телесных уз, внезапно он видит возлюбленного им Андрея, призывающего его. Он же, увидев того, кого желал (видеть), великой радости исполнился. Братия же тут стояла, и он поведал ей о пришествии своего спостника и тут предал дух. Там же бывшая братия видела его смерть и правильно поняла, почему блаженный Никон ускорил расписывание церкви. Ведь он знал о скорой смерти этих духовных людей, поэтому братия и великую благодарность ему воздала». [1086]

Из последних слов о том, что Никон ускорил подписание церкви, предвидя скорую смерть, делают вывод, что Андрей и Даниил умерли раньше Никона, смерть которого датирована 17 ноября 1427 или 1428 года. Но это неверно, так как речь идет не о смерти Никона, а о смерти Андрея и Даниила. Они были еще живы при Никоне, смерть которого произошла вскоре после завершения росписи Троицкого собора; Никон «по совершении же церковном мало пребыв». Таким образом, роспись церкви в Троицком монастыре относится к 1425–1428 годам. «Житие Никона», как мы видели, прямо говорит о том, что роспись собора в Андрониковом монастыре была последней работой Андрея Рублева, совершенной им вскоре после окончания росписи собора в Троицком монастыре.