Виктор Баранец - Ельцин и его генералы

Смещение начальника Генштаба Родионов обставил красиво. Он сумел убедить Кремль, что рокировка Колесникова с начальником Главного штаба по координации военного сотрудничества стран СНГ генералом Виктором Самсоновым будет полезна… Все внешне шло к тому, что Колесников вот-вот появится на Ленинградском проспекте, 41. Оставалось лишь утвердить его должность на совете министров обороны СНГ, который состоялся осенью 1996 года в Душанбе.

Я был поражен тем яростным единодушием, с которым представители военных ведомств СНГ отвергли кандидатуру Колесникова. И хотя председательствующий на совещании Родионов сказал вскоре журналистам, что к этой кандидатуре, возможно, придется возвратиться еще раз, почти все присутствовавшие на той встрече считали, что «песня Колесникова спета»…

Окончательно я убедился в этом, когда вскоре на коллегии МО выступавший с основным докладом новый начальник Генерального штаба генерал армии Самсонов в пух и прах разнес позицию бывшего руководства ГШ в налаживании военной интеграции стран СНГ. Оказалось, что штаб по координации многократно ставил вопрос о необходимости создания комитета начальников штабов армий государств СНГ, но «руководство ГШ предпочитало прежде всего создать комитет по туризму и экскурсиям»… В чей огород летели камни, было ясно… И даже после ухода Колесникова его имя стали упоминать в генштабовских кабинетах в связи с одним очень скандальным разоблачением в нашем военном ведомстве. Оказалось, что при Колесникове Россия в 94—96-м годах тайком поставляла Армении большие партии вооружений и боприпасов. Почти на полтора миллиарда долларов.

Я отказывался верить этому: сверхосторожный Колесников не мог заниматься делом, которое пахло тюрьмой. Когда же я собственными глазами увидел директивы и распоряжения, на которых стояла подпись НГШ, наступило кратковременное помутнение мозгов. К тому же пресса уже муссировала слухи, что все это якобы делалось без соответствующего решения правительства. А в сентябрьской (1995 года) директиве НГШ № 316/2 и нескольких других аналогичных документах черным по белому значилось: «В соответствии с указаниями Председателя Правительства РФ…», «Во исполнение решения Правительства РФ…» После этого оставалось только ждать, когда над головой Колесникова (и соответственно — Черномырдина) разразятся молнии. Тем более что по указанию президента было назначено расследование. Потом из Главной военной прокуратуры поступило сообщение, что заведено уголовное дело.

Успешнее всего в России уголовные дела заводятся. В тупик.

Сослуживец сказал:

— Михаил Петрович выходил сухим и не из таких ситуаций…

После сенсационных сообщений Тулеева и Рохлина о поставках оружия Еревану прошло уже много времени. Люди, наведывавшиеся к отдыхавшему на даче Колесникову, сообщали мне, что Михаил Петрович «чувствует себя очень уверенно». Так же «уверенно» чувствовал себя и генерал армии Кобец, когда генерал Рохлин публично обвинил его в причастности к грязной сделке с коммерческой фирмой «Люкон». Кобец утверждал, что никому не даст бросать тень на свое чистое имя.

Менее чем через год на него надели наручники…

И все же «армянгейт» успешно схоронили. Кремль в конце октября 1997 года сообщил, что президент наказал виновных генералов. Но кого именно — умалчивалось. Армия так и не узнала имена «героев», занимавшихся преступными делами «в соответствии с указаниями Председателя правительства…».

…Ранней зимой 1994 года в газете «Известия» появилась публикация, из которой следовало, что советские, а затем и российские ученые, инженеры, рядовые специалисты принимали активное участие в развертывании северокорейской ядерной программы. В том числе и в создании баллистических ракет.

Статья строилась на пересказе содержания совершенно секретного аналитического материала Генерального штаба ВС РФ, опубликованного в японском еженедельнике «Сюкан бунсюн». Японский автор сообщал также о личной встрече с неким высокопоставленным чиновником Минобороны РФ, который якобы и поведал ему о характере советской, а затем и российской военной помощи северокорейским физикам-ядерщикам и ракетостроителям. Военный чиновник будто бы признался, что располагает сведениями о параметрах успешно испытанной Пхеньяном баллистической ракете типа «Нодон» (иногда говорят и «Родон»). В материале ГШ говорилось и о существовании некой секретной концепции военной политики РФ на Дальнем Востоке. При этом многие места из этого секретного документа журнал обильно цитировал.

Речь шла об утечке информации стратегической важности. Вспыхнул скандал. Началось разбирательство. Власти потребовали объяснений и от начальника Генштаба.

Комментируя появление в японском еженедельнике совершенно секретного документа Центра военно-стратегических исследований ГШ, Колесников, в частности, сказал: «Я ответственно заявляю: всего этого у КНДР нет. Как нет и таких мифических ракет, как «Родон-1» и «Родон-2» и нескольких сот единиц других средств доставки ядерных боеголовок» (Известия. 1994. 29 янв.).

Я свято верил своему шефу. У меня не было никаких сомнений в том, что НГШ говорит правду, И вдруг случайно наткнулся на информацию, которая породила сомнения.

…В начале января 1994 года начальник Управления по контролю за вооружениями и распространением оружия массового уничтожения Службы внешней разведки России генерал-лейтенант Геннадий Евстафьев в интервью «Московским новостям» (1994. № 2) сказал:

«Мы согласны с общим выводом международных экспертов. Длительное время руководство Северной Кореи стремилось создать потенциал ядерного, химического и биологического оружия. Успешно осуществлялась и разработка средств доставки. Один из этапов — недавние испытания усовершенствованной ракеты «Скад». КНДР активно развивала военно-прикладную программу в ядерной сфере, которая сегодня, по мнению СВР, находится в продвинутом состоянии…»

Но это было еще не все.

В Бюллетене иностранной научно-технической информации (1993. № 33. С. 23) было помещено сообщение ИТАР— ТАСС (1993. 28 июля) следующего содержания:

«По данным ЦРУ, Северная Корея провела испытание новой ракеты средней дальности (до 1000 км), способной нести ядерные, химические, биологические, а также обычные боевые заряды. Дальность действия ракеты позволяет поражать цели на территории Японии…»

Возможно, начальник ГШ не был знаком с сообщением в бюллетене, издаваемом Агентством справочной и оперативной научно-технической информации ИТАР — ТАСС (АСОНТИ). Возможно, генерал Колесников не считал сообщения ЦРУ авторитетными. Возможно, они официально не были подтверждены органами нашей разведки в лице Главного разведывательного управления Генштаба, подчиненного генералу Колесникову. Но как тогда надо было понимать заявление Евстафьева? Ведь не могли же наши СВР и ГРУ работать в разных направлениях и не обмениваться столь важной информацией. Это даже теоретически нельзя было представить.