Игорь Молотов - Черная дюжина. Общество смелых

1. Назвать фамилии авторов вышеперечисленных статей.

2. Их печатного извинения, извинения ответственного за рубрику, извинения ответственных за выпуск, извинения главного редактора.

3. Публикации опровержения на все вышеперечисленные статьи в размере их первоначального напечатания или предоставления нам самим составить опровержение в размере всех вместе взятых вышеперечисленных статей и его немедленного опубликования.

Срок для удовлетворительного ответа — три дня (13 октября, включительно). В случае отрицательного решения нашего вопроса, мы заявляем, что все мирные средства воздействия на «МК» нами исчерпаны, и мы вынуждены будем прибегнуть к методам более действенным на патологически больных людей».

Одним из главных участников той акции являлся Александр Поткин (Белов), адъютант Дмитрия Васильева. Мы встретились с ним в одном из московских кафе, где он вспомнил подробности того дня.

— Как пришла идея с «МК»?

— 3–4-го числа в Театре киноактера состоялся Всероссийский съезд правых сил. Основным организатором мероприятия выступила «Память», кроме нее, приняли участие представители Монархического центра, РПЦ, РПЦЗ, представители Сербской радикальной партии Шешеля, Осипов из Союза христианского возрождения и казаки. Как раз прошел приблизительно год со дня смерти Игоря Талькова. Известно, что отношения «Памяти» с ним были достаточно близкие, брат его Владимир неоднократно посещал Васильева после смерти Игоря. Ведь «Память» проводила свое расследование. И 4-го числа, в годовщину убийства Талькова, состоялось шествие, не требующее разрешения. Колонна в количестве пятисот человек в форме с знаменами прошествовала до Ваганьковского кладбища на могилу музыканта. На следующий день в «Московском комсомольце» вышла маленькая публикация о том, что в годовщину убийства Талькова пришли люди из «Памяти», после них на могиле лежали всякие окурки, мусор, ползали мухи. Такое вот издевательское, ироническое отношение к памяти русского патриота, друга «Памяти» и просто хорошего человека. Многие были возмущены, и я в том числе. Я предложил посетить редакцию «МК» и предъявить некий ультиматум. И тут Васильев мне предложил написать текст ультиматума, несмотря на то что я был еще совсем юным человеком. Я его написал, набрал текст на печатной машинке, которая стояла у него в приемной. 5-го числа собрался штаб, приехал Туманов. Было принято решение объявить сбор и назначить ответственного. Ответственным, насколько я помню, должен был быть начальник штаба Шинкарев. А я должен был узнать, как пройти в редакцию «МК», которая находилась на четвертом этаже (там еще находилась редакция «Московской правды»). Охранял здание «Русский легион», нанятый службой безопасности района Пресненский. Я приехал туда, посмотрел, что к чему, как оформляют пропуска, и понял, что проще всего получить пропуска в рекламный отдел, потому что там не нужно ни с кем договариваться, а просто сказать, что хочешь разместить объявление. Мы вместе с моим товарищем взяли два или три пропуска.

Перед поездкой я сам изготовил листовку, маленьким тиражом, провокационного содержания и расклеил ее у «МК». Разумеется, «Память» не подтверждала, что это относится к нам. Листовка действительно была дерзкой и задумана для скандала: текст антисемитского содержания и нарисован сапог со свастикой, который давит символ «Московского комсомольца», стилизованный под звезду Давида, и всякие ужасные призывы. Эта листовка на следующий день была напечатана всеми изданиями мира. То есть откровенный антисемитизм был воспринят «на ура» либеральной мировой общественностью. В кавычках, конечно, — вспоминает Поткин.

Сделаю небольшое отступление. В разговоре с корреспондентом «Коммерсанта» Александр Поткин заявлял:

«По поводу появления утром этого дня на стенах издательства «Московская правда» листовок с изображением сапога со свастикой на каблуке, наступающего на «МК», г-н Поткин сказал, что это дело рук «Национал-социалистического движения арийского порядка». «А мы отнюдь не нацисты. Мы — русские фашисты», — миролюбиво добавил он».

— Я вернулся в штаб, — продолжает Александр, — только вот начальника штаба Шинкарева там не оказалось: заболел или еще что-то. Естественно, возник вопрос: кто будет зачитывать ультиматум? Я отдал эту бумагу Николаю Деткову. Часть людей поехали своим ходом, часть на автомобилях, конкретно: отец Олег Стеняев, Ярослав Конча, Сергей Туманов, Алексей Аверьянов, братья Савушкины, которые впоследствии возглавили дружину им. Александра Невского, Виктор Кривкин… Группа у нас получилась внушительная — человек тридцать или даже сорок. Приехали чуть пораньше, зашли в фойе издательства «Московской правды», подошли к первому охраннику. Я сказал ребятам, кто шел первым и последним, взять эти удостоверения и показать ему. Мол, у всех они есть, и не надо устраивать панику. Для верности двое бойцов остались с ним и отключили телефон, перерезав провод. На втором этаже было еще двое людей из охраны, которые пытались сказать что-то более существенное, но потом притихли. Таким образом, мы вполне спокойно зашли в редакцию. Собственно говоря, наша задача была только зачитать ультиматум, но все почему-то захотели поговорить, и помимо ультиматума начались такие нравоучения. Выступил отец Олег Стеняев, Владимир Прокофьев, Сергей Туманов, Николай Детков. А Детков после прочтения ультиматума еще и отвесил легкого подзатыльника Гусеву, при этом все это снималось оператором российского телевидения Евгением Галкиным. В общем, безобидная акция. Отход не был продуман, и поэтому, когда все уходили. Детков остался. Один из сотрудников редакции подбежал к нему со словами: «Дай-ка я тебя сейчас сам приглажу». Туманов его оттеснил, но он успел незаметно сорвать государственный герб Российской империи — двуглавого орла. После этого все вышли и разъехались. Какой-то фотограф пытался снимать меня и Алексея Аверьянова, мы в мягкой форме, но достаточно решительно объяснили, что не надо этого делать.

Потом я вернулся в штаб, там все разъехались, был я и кто-то из родственников Васильева. Самого Дим Димыча не было. Я прошел в кабинет Васильева и включил радио «Свобода». Там на полном серьезе рассказывали, что боевики из общества «Память» на бэтээрах захватили здание «Московской правды», по некоторой информации, сейчас двигаются в сторону телевидения. Думаю, ничего себе, что-то пропустил, наверное. Как всегда, Васильев всех обманул и придумал хитрый план, а я был отвлекающим маневром. Но это, естественно, оказалось преувеличением средств массовой информации.

Потом приехали журналисты, я с ними поговорил, и вышла первая тогда, в 1992 году, публикация, где я был на первой полосе «Московского комсомольца», называлась «Еще зеленый, но уже в черном». Там была фотография, где я в черной форме, в портупее. Что было самое смешное, мне было тогда 16 лет, а эти персонажи пишут на полном серьезе: «Ну что, если нам бросают вызов, то мы его принимаем». И подписываются: такой-то капитан запаса, такой-то майор десанта.