Николай Коняев - Шлиссельбургские псалмы. Семь веков русской крепости

А дела эти такие…

Учреждена Российско-американская компания; основаны Духовные академии в Петербурге и Казани; основан Клинический повивальный институт; учреждена Медико-хирургическая академия; основана первая хозяйственная школа в Павловске…

При Павле началось заселение южной части Восточной Сибири, прилегающей к границам Китая, и принято «единоверие» — компромисс между старообрядчеством и православием; при Павле впервые издано «Слово о полку Игореве»…

В 1781 году граф Безбородко составил по указанию Екатерины «инвентарь» ее деяний за девятнадцать лет царствования. Оказалось, что за это время было устроено по новому образцу 29 губерний, построено 144 города, заключено 30 конвенций и трактатов, одержано 78 побед, издано 88 замечательных указов и еще 123 указа для облегчения народа.

Итого было совершено почти полтысячи дел…

В число 30 конвенций и трактатов Александр Андреевич Безбородко, разумеется, не преминул включить договор, заключенный 31 марта 1764 год между Россией и Пруссией. По этому договору Пруссия обязалась продвигать любовника Екатерины II Станислава Понятовского на польский престол. Мудрый Фридрих II успокаивал тогда свою верную помощницу Екатерину II, что он «достаточно знает польскую нацию, чтобы быть уверенным — расточая в пору деньги и употребляя непосредственные угрозы… вы доведете их до того состояния, какого желаете».

В число одержанных побед включалась, должно быть, и вторая «выгонка» старообрядцев с Ветки в 1786 году, завершившая окончательный разгром старообрядческих поселений на острове, и победы, одержанные генералами и фельдмаршалами над крестьянским войском Емельяна Пугачева.

Очень интересно, фигурировал или нет в числе указов, «изданных для облегчения народа», указ от 17 января 1765 года, предоставляющий помещикам право ссылать крепостных на каторгу на какой угодно срок?

А указ от 22 августа 1767 года о ссылке навечно на каторжные работы в Нерчинск крестьян, подающих жалобы на своих владельцев?

А распоряжение от 21 июля 1768 года о запрещении раскольникам строить церкви и часовни?

А законодательное закрепощение крестьян на Украине 3 мая 1783 года, «чтобы уровнять в правах малороссийских дворян с дворянами великорусскими»?

«Инвентарь» свершений императора Павла числом не так богат, но по важности для страны он, безусловно, превосходит все свершения Екатерины, про которую, если уж и говорить, что она «великая», то обязательно прибавляя «немка» или «прусачка», потому что почти все совершенное Екатериной для России было злом или оборачивалось злом, как, например, присоединение земель, полученных при разделе Польши [51] В 1772 году после первого раздела Польши Россия приобрела себе 100-тысячное еврейское население. С этого момента и надо датировать, как пишет А. И. Солженицын, «первое значительное историческое скрещение еврейской и русской судьбы». …

Говоря так, я не пытаюсь идеализировать образ Павла.

Екатерина II сделала все, чтобы воспитать сына вне православия, вне русской духовной культуры, в духе модных тогда полумасонских, полупросветительских теорий.

Воспитатели настойчиво требовали от Павла, чтобы он «из славных французских авторов» выучивал наизусть места, «где заключаются хорошие сентенции». Заучивание «хороших сентенций» позволяло скрывать отсутствие собственных мыслей, но овладевать национальными мыслями оно не помогало. С помощью заученных сентенций невозможно было не только полюбить Россию, но и узнать и понять ее.

И Павел так и не сумел до конца постигнуть страну, которой он правил. Чувствуя несправедливость, он пытался исправить ее и отчасти исправлял, но иногда тут же забывал, что нужно продолжать исправление далее.

Особенно ярко эта непоследовательность проявилась в отношении Павла к крепостному праву.

«Будучи весьма строг относительно всего, что касалось государственной экономии, и стремясь облегчить тягости, лежащие на народе, император Павел был, несмотря на это, весьма щедр при раздаче пенсий и наград за заслуги, причем в этих случаях отличался истинно царскою милостью, — пишет Н. А. Саблуков. — Во время коронации в Москве он раздал многие тысячи государственных крестьян важнейшим сановникам государства и всем лицам, служившим ему в Гатчине, так что многие из них сделались богачами. Павел не считал этого способа распоряжаться государственными землями и крестьянами предрассудительным для общего блага, ибо он полагал, что крестьяне гораздо счастливее под управлением частных владельцев, чем тех лиц, которые обыкновенно, назначаются для заведывания государственными имуществами».

Парадокс? Несомненно…

Увы… Преобразовательная деятельность Павла лишена была последовательности и твердости…

И стоит ли удивляться, что так часто Павла преследовали неудачи?

Все, совершенное им для облегчения народа, сделано, руководствуясь исключительно чувством высокой, рыцарской справедливости. Этого рыцарства, кстати сказать, у Павла не отнимали даже самые злые его карикатуристы. Но никаким самым высоким чувством справедливости невозможно компенсировать непонимание России.

Точно так же, как никакой мистицизм не способен заменить православия.

В этом и заключалась личная трагедия Павла, но если бы он был иным, кто знает, удалось бы ему главное дело его жизни — основание новой династии — или нет.

Удивительное ощущение возникает у каждого, кто бесстрастно вглядывается в этот исторический персонаж.

Происходит немыслимое…

Человек эпохи Просвещения, окруженный множеством образованных людей, оставивших сотни дневниковых и мемуарных свидетельств, он не улавливается в сети памяти.

В многочисленных записках, посвященных его правлению, мы находим только вздорные карикатуры или фантастические слухи, порожденные волнением, когда мимо быстро проходит большой человек.

Самого же императора мы видим в другом, эпически-легендарном измерении, где и положено находиться основателю новой императорской династии.

Можно подробно проследить все политические события и тенденции, приведшие к «мальтийской затее», когда Павел взял под свое покровительство Орден Мальтийских рыцарей, а 29 ноября 1798 года принял и звание «Великого магистра Державного Ордена святого Иоанна Иерусалимского» [52] Павел I был 72-м Великим магистром Державного Ордена святого Иоанна Иерусалимского, хотя официально его не признали римские папы, ни Пий VI, ни Пий VII. Поэтому сейчас в официальных орденских документах Павла I именуют Великим Магистром «де-факто». .

Звучит, разумеется, диковато. Не зря некоторые исследователи сопоставляют это предприятие по своему безумию с затеей Петра I принять в русское подданство пиратов Мадагаскара.