Сергей Захаревич - Босфорский поход Сталина, или провал операции «Гроза»

Проводили ли подобные преступные акции советские подводные лодки и в ходе Зимней войны? Да, и данное утверждение можно доказать (собственно, и доказывать ничего не надо — российские архивисты, сами того не подозревая, позаботились об этом). Доказательство содержится в тексте доклада Трибуца. Даже не обладая особыми познаниями в географии, но взяв обычный атлас, можно узнать, что Эланд, Ландсорт, Готланд и Умео — шведские острова и порты. Причем речь идет не о действиях на коммуникациях, например, Умео — Васа, а «в узлах коммуникаций», то есть непосредственно у указанного в докладе пункта. Тем более что невозможно действовать, например, у порта Умео и при этом не находиться внутри шведских территориальных вод, так как граница Швеции в этом районе проходит всего в 30–40 км от устья реки Уме-Эльв. Если лодка выйдет за границы шведских вод в этом квадрате, она уже не будет находиться в «узле Умео — Роума», а будет гораздо ближе к финской Васе. Про острова Эланд и Готланд вообще скромно промолчим.

Итак, Сталин, как это ни странно, вовсе не опасается Германии. Он опасается Швеции, а особенно Англии. Вот от кого принимаются многочисленные меры предострожности, вот от кого прикрывают Ленинград, Мурманск и Архангельск, вот почему в готовность приводят все флоты и флотилии. Британцы, в отличие от финнов, могут атаковать в любой части СССР, что доказано еще Крымской кампанией. Коба понимает, что нападение на Финляндию, хочет он того или нет, может привести к войне с британцами уже на раннем этапе (особенно, если учесть, что предстоит захват Петсамо с британскими рудными концессиями). Про германскую опасность ни в одном армейском или флотском документе ни слова, ни намека. Германская угроза — фикция, миф, придуманный для оправдания вторжения в Финляндию. Обращает на себя внимание тот факт, что Трибуц не просит у Кузнецова приказа на атаку шведских территориальных вод, а сам излагает последовательность этих действий в своем решении на проведение операции. Это говорит о том, что в советских предвоенных оперативных планахатака нейтральных территориальных вод (как минимум шведских) была делом само собой разумеющимся.

Таким образом, Сталин вовсе не начинал 30 ноября 1939 года войну против Финляндии и Германии, как утверждает Суворов, Коба начинает войну против Финляндии, Швеции и Великобритании (а следовательно и против Франции). И как вывод — на стороне Германии.

Честер Нимиц в «Войне на море», рассказывая о грубейшей дипломатической ошибке экипажа «Дойчланда» (а именно он захватил «Сити оф Флинт»), не упоминает, из того же ложного чувства союзнической солидарности, что немцы приволокли «приз» на свою запасную базу в Мурманск.

23 ноября (за 4 дня до майнильской провокации) Трибуц отдает приказ по КБФ о боевых задачах флота в предстоящей операции. Это приказ № 5/оп, в котором указание «не допустить высадку иностранных войск на Аландские острова и подхода иностранных судов» доводится до сведения командующих эскадр надводных кораблей и бригад подводных лодок.

В октябре 1939 года командование РККА начало спешно создавать Ладожскую военную флотилию.

Как отмечает П. Аптекарь:

«25 октября была организована Ладожская военная флотилия со штабом в Шлиссельбурге, без которой советская «военная машина» вполне обходилась в течение двадцати лет».

Она потому обходилась без Л ВФ, что до 1939 года не предполагала наступать в этом регионе, а собиралась здесь обороняться, опираясь на Карельский УР. Собравшись же после подписания пакта с Риббентропом походом на Суоми, стали спешно готовить и военную флотилию на озере для содействия наступающей 8-й армии и высадки вспомогательного тактического десанта в заливе Сортанлакс, а после — высадку диверсионных групп на фронте в районах Сортавала, Кексгольм (см. РГАВМФ. Ф.р-92. On. 2.Д. 556. Л. 189–218 ).

Обратите внимание на сей примечательный факт: пока речь шла об обороне на карельском участке, ЛВФ не требовалась, когда же вопрос встал о наступлении, ЛВФ спешно была создана. При этом крайне малочисленная и, как о манне небесной, мечтающая хотя бы о 3 канонерских лодках. А через пол года на базе расформированной боеспособной Днепровской военной флотилии в глухом и непролазном Полесье, якобы для обороны, будет создана Пинская военная флотилия, в которой будет аж 17 (!) мониторов и канонерских лодок.

Советские войска готовились к вторжению в Финляндию четырьмя ярко выраженными ударными группировками. Много приходилось слышать критики относительно того, что план взламывания укрепленной полосы в нескольких местах привел к распылению сил и средств на широком фронте. Но ведь в этом и заключалась первая стадия пресловутой «глубокой операции» — одновременный взлом фронта противника на всем его протяжении. Симбиоз идей Брусилова и Тухачевского: удар на широком фронте, дабы растянуть оборону противника и, при прорыве ее — глубокий безостановочный рейд подвижных соединений, не позволявший врагу восстановить линию фронта. Кроме того, подобный способ действий был действительно опасен для финнов, ибо, не обладая ни значительной армией, ни техникой для ее оснащения, они однозначно уступали в силах и средствах на всех четырех пунктах наступления РККА.

Уже в новейшее время нашлось множество причин «победоносного» исхода Зимней войны для советских войск — и оружие плохое, и финский бетон твердый, зубами не разгрызть, и бойцы с командирами — «тупицы» (один только Шапошников непогрешим), и снег, и мороз, и солнце в глаза, и ветер в спину… Наконец, апофеозом всего стало утверждение специалистов, вроде А. Исаева, насчет того, что, оказывается, в самом начале просто-напросто мало войск согнало командование Красной Армии, явно недостаточно для подобной операции. Это подхватываются послевоенные заявления в докладах тех же Ворошилова и Шапошникова. Интересно, что когда Климент Ефремович в ноябре 1939 года шел походом на Хельсинки, ему не казалось, что сил мало, хотя о численности противостоящей группировки финнов ему было известно.

А. Исаев начал рассказывать сказки о том, что, дескать, по всем канонам военного искусства нормальное соотношение сил обороняющихся и атакующих для успешного наступления должно было составлять 1 к 3, а его не наблюдалось. О степени компетентности Исаева красноречиво говорит тот факт, что он в «Десяти мифах» нарисовал картину того, как одной бомбы с Ме-262, в варианте пикирующего бомбардировщика (хотя «Швальбе» пикировать не мог из-за опасности превышения скорости; на нем был установлен ограничитель, принудительно выводящий самолет из пике, а также отсутствовал воздушный тормоз), якобы было достаточно для того, чтобы вывести из строя плавучую гавань «Малбери» (!) и тем самым привести к катастрофе всю высадку союзников в Нормандии. И невдомек автору, что природа и без него позаботилась о том, чтобы осложнить союзникам жизнь, полностью выведя из строя в шторм 19 июня 1944 года гавань «Малбери-А», состоявшую из нескольких десятков отдельных сооружений (каким образом их все можно было вывести из строя попаданием всего одной бомбы? Кроме того, понтоны «Малбери» имели основу из «пайкерита» — очень прочного искусственного льда с примесью опилок, названного в честь его создателя Джефри Пайка), и повреждение «Малбери-Б» никак не сказалось бы на темпах высадки союзников, так как разгрузку они обеспечили прямо на необорудованный берег. Однако Исаев, по всей видимости, даже не читал такую настольную книгу любого военного историка, как «Война на море» Честера Нимица и понятия не имеет, что из себя представляла плавучая гавань «Малбери» или истребитель Ме-262.