Сергей Захаревич - Босфорский поход Сталина, или провал операции «Гроза»

Соотношение 1:3 в истории войн встречается дважды. Во-первых, это соотношение потерь обороняющейся и атакующей сторон соответственно в обычном бою. Во-вторых, в средние века, когда не существовало ни танков, ни авиации, а уровень прогресса в артиллерии (выражающийся в пробивной силе) был относительно низок, при осаде каменных крепостей с сильным гарнизоном атакующей стороне, чтобы иметь более-менее гарантированные шансы на успех, необходимо было иметь преимущество в силах перед обороняющимися не менее чем в 3 раза.

Однако, несмотря на утверждения любимого Шапошниковым Клаузевица о том, что «число предрешает победу», в современной войне (равно как и в войнах четвертого поколения) вовсе не требуется трех- и более кратного превосходства в силах. Со времен Наполеона превосходство в силах принято создавать на направлении главного удара, причем оно не обязательно могло быть троекратным. Это раз. Вторым составляющим успеха является грамотное управление войсками на поле боя (как говорил тот же Наполеон: «У меня есть пятьдесят тысяч бойцов, плюс я сам, итого — сто пятьдесят тысяч»). И третья составляющая успеха — тактическая грамотность войск в целом и отдельных его бойцов в частности.

На каждом из четырех направлений наступления РККА имело более чем достаточный численный перевес и подавляющее техническое превосходство над противником. Можно привести в качестве примера множество удачных операций, при которых ни о каком троекратном преимуществе атакующей стороны и речи не шло (например, немцы в 1941 году не превосходили РККА в живой силе, а по количеству техники уступали по всем статьям, тем не менее вермахт разгромил Красную Армию в течение пары недель) и наоборот, когда многократное численное превосходство не приводило ни к чему (операция на Сомме например, или действия русской армии в Первую мировую на Западном фронте). В 1916 году перед началом наступления Юго-Западного фронта Брусилова соотношение было следующим. Русские имели 573.307 штыков и 60.036 сабель против 448.140 штыков и 27.300 сабель у австро-венгров, а также 1770 легких и 168 тяжелых орудий против 1301 легких и 545 тяжелых орудий у противника. Никакого троекратного преимущества, и тем не менее прорыв удался на широком фронте.

Операция на Окинаве, начатая 1 апреля 1945 года, с точки зрения численности участвовавших в ней и противостоявших друг другу войск, а также характера боевых действий, почти дублирует события на Карельском перешейке 1939–1940 годов. Оборонявшаяся (японская) сторона имела в своем составе около 100 тыс. человек, как и армия Хуго Эстермана в ноябре 1939-го. Атакующая же сторона (американцы) насчитывала всего 182 тысячи человек. Войска США превосходили противника в огневой мощи, но и японцы имели большое количество артиллерии, танков, самолетов, боевых кораблей и подводных лодок, чего совершенно не имели финны в 1939–1940 годы. Части генерал-лейтенанта Усидзимы опирались на заранее подготовленные оборонительные рубежи на местности с крайне сложным рельефом, а о боевых качествах японской императорской армии и говорить не приходится. И тем не менее американцы заняли Окинаву в течение 3 месяцев, вот только потеряли они, в отличие от Красной Армии, 12.281 человек убитыми (то есть в 10 раз меньше, чем РККА в Финляндии) и свыше 50 тысяч раненными, что для США является очень большим количеством.

Так что не надо «баек» про недостаточное количество войск. Недостаточным оно являлось, учитывая крайне низкий качественный уровень подготовки бойцов и командиров Красной Армии.

Войска самой сильной 7-й армии, наступавшей на главном направлении, насчитывали около 200 тыс. человек. Что касается артиллерии то здесь картина в различных исследованиях неодинакова: М. Зефиров дает цифру в 900 стволов у армии Яковлева, а в «Тайнах Зимней войны» Петербургского издательства «Полигон» — 1576. Более точной представляется вторая цифра, так как П. Аптекарь, по Данным различных фондов РГВА, насчитал также не менее полутора тысяч единиц. При этом, когда говорят «орудий и минометов», необходимо понимать, что в начальный период войны минометов в действующих частях Красной Армии было мало и речь идет о полутора тысячах орудий.

Танков и бронемашин 7-я армия насчитывала до 1450 единиц. ВВС Ленинградского военного округа, Балтийского и Северного флотов имели в своем составе к началу боевых действий около 900 самолетов, из них в районе Финского залива и Карельского перешейка (в полосе наступления 7-й армии) не менее 500 машин.

Финны, правильно определив направление главного удара противника, сосредоточили в составе армии Карельского перешейка («армии Эстермана») более 100 тысяч человек в составе 2-го армейского корпуса генерал-лейтенанта Харальда Энквисга (65.400 человек) и 3-го армейского корпуса генерал-лейтенанта Эрика Хейнрихса (45.600 человек). Это составляло около 60 % всей живой силы финской армии на протяжении конфликта. Когда в советских источниках встречаете цифру в 600тысяч финских солдат и офицеров — это «деза». 600 тысяч человек — это все боеспособное население 3-миллионной Финляндии. Всего же за время Зимней войны в финскую действующую армию было призвано около 200 тысяч человек.

Не было в составе финских вооруженных сил ни 270 боевых самолетов (их насчитывалось всего 145, из них боеготовых только 114), ни 900 орудий (советская разведка на 10 ноября выявила лишь 464 полевых орудия, из них 48 тяжелых и 80 зенитных). Таким образом, цифра в 360 орудий и минометов в составе «армии Эстермана», указанная П. Аптекарем представляется реальной, но с одной оговоркой: минометы в этом количестве составляли львиную часть.

25 легких танков «Рено» FT-17 и «Виккерс 6-тонный» (всего по финской армии 50 единиц) составляли весь бронепарк Карельской армии.

7-я армия имела практически двукратное превосходство перед противником в живой силе и абсолютное в боевой технике. Даже с точки зрения количества массы и металла она имела все, что необходимо для победы. Доводы Исаева, когда он заводит речь о «расчетных батальонах», лишь означают, что ему неизвестна конкретная численность противостоящих группировок. Когда он высчитывает финские дивизии и отдельные батальоны, ему невдомек, что одни и те же батальоны финнов постоянно перебрасывались с одного участка фронта на другой, что отмечает в своем докладе наркому обороны уполномоченный Наркомата в 9-й армии комдив Д.Н. Никишев, и в результате один и тот же батальон Исаев учитывает и в составе армии перешейка и в составе «группы Талвела». Более того, он учитывает в общем количестве запасные финские батальоны, но не ведет подсчет таковых в составе РККА, а их у нее ох как много! Но даже в этом случае, при максимуме больше 170 тысяч человек в «армии Эстермана» у Исаева не выходит. При подсчете же численности советских войск выясняется, что у российского историка и вовсе плохо с арифметикой. Всю численность частей Красной Армии в начале войны он определяет в 185 расчетных батальонов и 55 с небольшим тысяч в составе 20 дивизий и одной бригады. Как такое возможно, если 20 дивизий — это уже более 250 тысяч?!