Николай Лузан - Сталин. Операция «Ринг»

– То, что связь с ним надо восстанавливать, не вызывает сомнений. Вопрос – через кого и как? – ответил Маклярский.

– Не вижу проблемы. Через того же Курта, тем более у них уже налажен контакт, – напомнил Фишер-Абель.

– Тут дело не в контакте, Витя, – возразил Маклярский.

– А в чем, Михаил Борисович?

– В том, что нынешние разведывательные возможности Ударова открывают перед ним и нами широкие перспективы. Поэтому с Куртом не стоит спешить.

– Это же почему? – недоумевал Фишер-Абель.

– А потому, что Ударов может расценить его выход как провокацию гестапо.

– Что-о?! Какая еще провокация, если Курт назовет пароль!

– Витя, вспомни себя на нелегальном положении, когда с тобой выходили на связь. Что для тебя было важнее – пароль или тот, кто с ним пришел?

– Все зависело от ситуации.

– Вот именно, от ситуации. В Смоленске Ударов уже был в ситуации, когда абвер взял его в оборот. Где гарантия, что выход Курта на контакт Миклашевский не расценит как очередную провокацию?

– Ну, Михаил Борисович, если с такой меркой подходить, то…

– Все, товарищи, хватит гадать! Поступим так, на связь с Ударовым выйдет сам Арнольд. Они хорошо знают друг друга, – положил конец спору Судоплатов и предложил: – А сейчас попрошу сосредоточить внимание на том, как с максимальной пользой использовать новые разведывательные возможности Ударова. Задача ясна?

– Так точно! – дружно прозвучало в ответ.

– Жду ваших предложений, товарищи, и попрошу не затягивать, – закончил совещание Судоплатов.

На следующий день он, рассмотрев представленные Маклярским и Фишером-Абелем дополнения к плану операции «Ринг», внес в них коррективы и отправился на доклад к наркому госбезопасности.

Всеволод Меркулов после совещания у Сталина, где была отмечена результативная работа наркомата, находился в приподнятом настроении. Его согревала тщеславная мысль: ни Абакумов и его контрразведка Смерш, находившиеся в фаворе у вождя, ни сам Лаврентий Павлович Берия со своим НКВД не могли похвастаться тем, чего удалось добиться наркомату госбезопасности в ходе стратегической радиоигры «Березино». В течение почти четырех месяцев управление Судоплатова водило за нос асов германской разведки. И не просто водило, а с помощью агента Гейне – разведчика Александра Демьянова и мистифицированной «части подполковника вермахта Шерхорна, героически борющегося с большевизмом в глубоком тылу – белорусских лесах», контрразведчикам удавалось сковать не только значительные силы германской разведки, но и люфтваффе. В то время когда на счету были каждый патрон и каждый солдат, из Берлина продолжали поддерживать боеспособность «доблестных героев Шерхорна», направляя им в помощь лучших профессионалов повстанческой деятельности, оружие, боеприпасы, взрывчатку и продовольствие.

«С момента начала операций «Престол» – «Березино» немцы совершили на нашу территорию 72 самолетовылета тяжелой транспортной и бомбардировочной авиации. Они сбросили 33 агентов (все арестованы) и 570 мест груза. В их числе оказались 5 кадровых работников германской разведки» – эти данные из своего доклада Сталину, Молотову и Берии нарком Меркулов мог назвать не задумываясь, подними его среди ночи.

Особую гордость он испытывал от того, что ни один патрон не выстрелил, ни один килограмм взрывчатки не сработал, а дезинформация, передаваемая по радиостанции Шерхорна, сыграла важную роль в наступательной операции Красной армии «Багратион» – освобождении советской Белоруссии от фашистов.

По итогам совещания Сталин распорядился: руководству наркомата госбезопасности подготовить отдельный доклад о ходе операции «Березино» и представить его на рассмотрение Государственного комитета обороны. Поэтому Меркулову было чем гордиться и чему радоваться. Тепло поздоровавшись с Судоплатовым, он предложил пройти в комнату отдыха. Павел последовал за наркомом, и перед его глазами предстал праздничный стол. Судоплатов посмотрел на календарь, там значилось 7 января – Рождество Христово, и подумал: «Все мы вроде коммунисты, а в душе продолжаем молиться Ему – Господу!»

Меркулов словно угадал его мысли и, подмигнув, заметил:

– Сегодня, Павел Анатольевич, и у нас, безбожников, есть повод порадоваться. Товарищи Сталин, Молотов и Лаврентий Павлович высоко оценили нашу работу в операции «Березино». Мне остается только добавить: ты молодец!

Судоплатов подтянулся и отчеканил:

– Служу Советскому Союзу, товарищ нарком!

– Хорошо служишь, Павел! Присаживайся! – Меркулов махнул на кресло и предложил: – Ну что, выпьем?

– Спасибо за честь, Всеволод Николаевич, – поблагодарил Судоплатов и, смущаясь, попросил: – Товарищ нарком, но сначала позвольте доложить вам одну очень важную…

– Да погоди ты с докладами, Павел! – перебил его Меркулов и, хитровато улыбнувшись, спросил: – Ты что, каждый день с наркомами пьешь?

– Никак нет, Всеволод Николаевич.

– Ну так садись! – потребовал Меркулов и, разлив водку по рюмкам, произнес тост: – За наши сегодняшние и завтрашние успехи!

Выпив, они закусили. Меркулов снова потянулся к бутылке с водкой, но, заметив, что Судоплатов нетерпеливо теребит папку с докладной, опустил руку и ворчливо заметил:

– Ну и подчиненные пошли, не дают начальнику напиться.

– Извините, Всеволод Николаевич, – замялся Судоплатов, не зная, что сказать.

– A-а, ладно, – махнул на него рукой Меркулов и распорядился: – Давай докладывай, что там у тебя!

– Товарищ нарком, резидентурой Арнольда установлен Миклашевский! – звенящим от радости голосом сообщил Судоплатов.

На Меркулова это не произвело впечатления. Он пожал плечами и спросил:

– Это кто такой, Павел Анатольевич? Я что-то не припомню.

– Наш агент-боевик Ударов. Операция с его участием была начата, когда управление входило в состав НКВД. Лаврентий Павлович лично курировал ее.

– A-а, ну-ка давай-ка поподробнее! – оживился Меркулов.

– В апреле 1943 года под легендой перебежчика Ударов был выведен в расположение гитлеровских войск с заданием ликвидировать изменника Блюменталь-Тамарина. После его выполнения, согласно плану операции «Ринг», утвержденному товарищем Берией, предусматривался вывод Ударова на Ольгу Чехову.

– Чехову?! А ты ничего не путаешь, Павел Анатольевич?! – от вальяжности Меркулова не осталось и следа.

– Никак нет, товарищ нарком!

– А санкция на контакт Миклашевского с Чеховой есть?

– Только устная. Лаврентий Павлович распорядился данную часть операции документально не оформлять.

– Это почему же?! – удивление Меркулова переросло в изумление.

Судоплатов невольно понизил голос и пояснил: