Николай Лузан - Сталин. Операция «Ринг»

Подтверждение этой догадке он получил через несколько минут. Демидович действовал как опытный конспиратор. На входе в буфет прошелся взглядом по посетителям, заметил Миклашевского, но не подал вида, что узнал, и прошел к стойке бара. Внутри Игоря все горело от нетерпения, но выучка разведчика взяла верх. Он держал паузу, так как соседний столик занимали приятели Лемке. Демидович тоже не торопился выходить на контакт. Заказав кофе, он закурил и исподволь рассматривал публику. В какой-то момент их взгляды встретились, но лишь на секунду.

«А вдруг не узнал? Подойти к нему? Не пори горячки! Если он от Андрея, то знает, куда и к кому идет. А вдруг не увидел? Так что же делать?» – терзался сомнениями Игорь.

Демидович оставался по-прежнему невозмутим, допив кофе, поднялся на выход, перед дверью задержался и, бросив взгляд в зеркало, характерным жестом дважды провел пятерней по своей буйной шевелюре.

«Так он же дает мне знак!» – сообразил Миклашевский.

Его так и подмывало броситься вслед за Демидовичем.

«Не суетись, Игорь! Не забывай про дружков Лемке!» – выдержав паузу, он вышел на улицу и осмотрелся.

На этот раз Демидович не исчез бесследно и прохаживался перед входом в кафе.

«Я же там встречался с Арнольдом! Это явка! Витю послал Андрей!» – утвердился в этой мысли Миклашевский, и ноги сами понесли его к кафе.

Демидович двинулся навстречу. Его тоже захлестнули эмоции, и он, забыв о конспирации, радостно воскликнул:

– Игорь, дружище! Здравствуй!

– Здравствуй, Витя! Рад тебя видеть. Своим глазам не верю, ты это или не ты?! – дал волю чувствам Миклашевский.

– Оказывается, бывают чудеса на свете! Гора с горой не сходится, а человек с человеком сойдется! – вторил ему Демидович.

– Фантастика! Кого-кого, а тебя встретить ну никак не ожидал!

– А кого же еще, если не меня?

– Ну мало ли.

– И все-таки, кого?

В глубине глаз Демидовича вспыхнул хищный огонек. Они, как буравчики, сверлили Миклашевского. Игорь насторожился и задался вопросом:

«Почему Виктор не назвал пароль? Почему?!»

– Так кого ты ожидал встретить? – допытывался Демидович.

– Ну мало ли кого, Берлин большой, – отделался общей фразой Игорь.

Огонек в глазах Демидовича погас, и он ворчливо заметил:

– Ну да, теперь к тебе так просто не подкатишь.

– Брось, Витя, с чего ты взял?

– Ну как же, знаменитость, во всех газетах пишут.

– A-а, пустое это, просто повезло.

– Не прибедняйся. Рома Головко рассказывал, как ты в «Тройке» уложил того бугая.

– Что было, то сплыло. Ты-то как здесь оказался? – решил прощупать его Миклашевский.

– Долго рассказывать, – ушел от ответа Демидович и предложил: – Зайдем, посидим, там и поговорим.

– Можно, если не торопишься.

– Поспешишь, как говорится, людей насмешишь, – сыпал поговорками Демидович.

– Спешить не надо, Витя. По нынешним временам важно не ошибиться в выборе, – закинул очередной вопрос-крючок Миклашевский.

– Тут ты прав на сто процентов, Игорь, – согласился он и пустился в длинные рассуждения.

Путаная речь и скользкий взгляд Демидовича укрепляли подозрения Игоря в том, что за всем этим стоит гитлеровская спецслужба. Отрешившись от эмоций, он трезвым взглядом посмотрел на Демидовича и увидел перед собой актера, старательно игравшего написанную кем-то роль.

«Так кто же твой режиссер? На кого ты работаешь? На Лемке? Нет, мелковато. Рейхер? – задавался вопросами Миклашевский и, все еще надеясь, что ошибается, гнал прочь мысль о предательстве Демидовича. – Нет, такого не может быть! Где Рейхер и где Демидович? Витя же ушел к партизанам!»

А Демидович все продолжал говорить и все чаще фальшивил.

«Значит, Шрайбер тебя специально заслал к партизанам? Листовку он не просто нашел! Это ты ему подсунул! Ну, и сволочь же ты, Демидович? Агентом-провокатором работаешь на фрицев! Теперь прислуживаешь Рейхеру? Но я-то ему зачем? Он же разведка, а не гестапо?»

От этих вопросов у Миклашевского голова шла кругом. Он бросил взгляд на Демидовича, и спину обдало холодком. На его лице было то же самое выражение, что и в ночном сне-кошмаре. Сон сбывался наяву. Предатель, в чем у Миклашевского уже почти не оставалось сомнений, и те, кто управлял им, видимо, рассчитывали вывести его из равновесия и заставить совершить ошибку.

«Кишка у тебя тонка, сволочь! Не такие, как ты, на мне зубы обламывали! Я тебя, гад, в такой нокаут пошлю, что не очухаешься», – в Миклашевском заговорил боец. Он решил повести свою игру и, похлопав Демидовича по плечу, спросил:

– Так где посидим, здесь или в камере?

– Чего-о-о?! Какая еще камера? – опешил Демидович.

– Обыкновенная, – с невозмутимым видом ответил Игорь.

– Все шуточки-прибауточки, боксер?

– Нет, не шучу, там решетки на окнах.

– Какие, на хрен, решетки?! Ты че, меня на понт берешь? – выдержка изменила Демидовичу.

– Витя, охолонь. Ты чего, шуток не понимаешь?

– Какие, на хрен, шутки?

– Так камерой наш буфет в клубе называют. Там же решетки на окнах и глазок на двери. Ты чего, не заметил?

Демидович оторопело уставился на него, долго хлопал глазами и затем, осклабившись в ухмылке, процедил:

– Ну ты и шутник, Игорь.

– Что поделаешь, Витя, жизнь такая пошла, – с сарказмом произнес Миклашевский и спросил: – Так как, сидим или расходимся?

– Пошли! – буркнул Демидович и распахнул дверь кафе.

Там Игорь нашел еще одно подтверждение своим подозрениям. От его внимания не укрылось поведение хозяина. Тот был суетлив и угодлив. Не успели они занять места, как на столе, словно по мановению волшебной палочки, появились шнапс и недешевая закуска. Хозяева агента-провокатора не скупились на тридцать сребреников. А он под пристальным взглядом Миклашевского все чаще путался в своей роли. Причиной тому были то ли шнапс, который Игорь щедрой рукой подливал ему в рюмку, то ли страх перед сокрушительным хуком. Из-за стола Демидович поднялся чуть живой и вряд ли запомнил, что в следующий раз они договорились встретиться на этом месте, в это же самое время ровно через три дня. Что уже мало интересовало Миклашевского. Он выстраивал свою комбинацию, рассчитанную на то, чтобы понять, кто стоит за Демидовичем и чего добивается. Логика развития событий ему подсказывала: к ним имеет самое непосредственное отношение Лемке. Через него Миклашевский решил продолжить свою игру и выйти на того, кто затеял хитроумную операцию.

Лемке не заставил себя ждать. Уже на следующий день он с группой курсантов приехал в клуб. Опыт занятий в школьном драмкружке, а позже игра на студенческой сцене помогли Игорю убедительно сыграть перед гитлеровцем роль бдительного и преданного союзника наци. Реакция Лемке, не отличавшегося большим умом и артистическими способностями, стала лишним подтверждением того, что Демидович агент-провокатор. Лемке рассыпался в благодарностях, не поленился сходить на место – в кафе, чтобы наметить план захвата «шпиона большевиков», и пообещал похлопотать о награде. Какого она будет рода, Миклашевский узнал уже вечером.