Валерий Золотуха - Великий поход за освобождение Индии

- Колобок, - процедил сквозь зубы Новик, - если у тебя знамени нет, я...

- Ну покажи, покажи,- словно подначивал Колобков.

- Козленков! - заорал Новик.

Вмиг рядом оказался красноармеец, вмиг он скинул гимнастерку.

Знамя было намотано на тело, и его размотали, развернули. Это было знам корпуса, то самое, которое вышивала Наталья.

Молча и неподвижно смотрели на него красноармейцы.

- Теперь ты свое показывай, - тихо попросил Новик.

Колобок глянул в ответ коротко и воровато и отвел глаза. И тут же страшной силы удар Иванова кулака кинул Колобка прочь. Он полетел в костер, обрушив в огонь свинью, вскочил и кинулся к своей лошади.

- Наших бьют! - крикнул кто-то и бандитски засвистел.

И зазвенели клинки, закружились в поединках кавалеристы.

И полетела на землю голова Государева-внука, срубленная Государевым-дедом.

И падали с лошадей колобковцы и, не выдержав, подставили спины, и, преследуя, новиковцы стреляли им вслед.

Глава третья

В ТОЙ, ВТОРОЙ БИТВЕ БЛИЗ КУРУКШЕТРА, КОТОРАЯ В ОТЛИЧИЕ ОТ ПЕРВОЙ ОСТАЛАСЬ ВНЕ ПОЛЯ ЗРЕНИЯ СОВРЕМЕННИКОВ И ПОТОМКОВ, НОВИКОВ НАГОЛОВУ РАЗБИЛ КОЛОБКОВА.

НО ГЛАВНЫМ ИТОГОМ ВТОРОЙ БИТВЫ БЛИЗ КУРУКШЕТРА СТАЛО ТО, ЧТО ПОСЛЕ НЕЕ ПЕРВЫЙ ОСОБЫЙ КАК БОЕВОЕ СОЕДИНЕНИЕ ПЕРЕСТАЛ СУЩЕСТВОВАТЬ. ПРИДЕТ ВРЕМЯ, И СПЕЦИАЛИСТЫ ОТВЕТЯТ НА ВОПРОС, КАК ТРИДЦАТИТЫСЯЧНЫЙ, ХОРОШО ВООРУЖЕННЫЙ КОРПУС, ВЕДОМЫЙ ВЕЛИКОЙ ИДЕЕЙ ОСВОБОЖДЕНИЯ НАРОДА ОТ МНОГОВЕКОВОГО РАБСТВА, МОГ ПРАКТИЧЕСКИ НЕЗАМЕТНО И БЕЗ ПОСЛЕДСТВИЙ РАССОСАТЬСЯ НА СРАВНИТЕЛЬНО НЕБОЛЬШОМ ПРОСТРАНСТВЕ ПОЛУОСТРОВА ИНДОСТАН, ПРИДЕТ ВРЕМЯ... А МЫ ПРОДОЛЖИМ НАШ РАССКАЗ.

Индия. Город Аллахабад.

6 мая 1931 года.

Аллахабадский базар гудел и шевелился. Медленно и бесцельно брел Иван вдоль длинного ряда, где сидели на земле торговцы драгоценными камнями и украшениями.

Он совсем не был похож на бывшего комэска Ивана Новикова, это был индиец, обычный нищий индиец, непонятно, правда, к какой касте принадлежащий.

- А вот золото, настоящее русское золото! - прокричал ему на урду продавец, протягивая большой медный крест.

Иван усмехнулся на ходу, не глянув на продавца, но то, что он услышал за своей спиной, заставило его остановиться.

- Чурка индусская, - сказано было в его адрес на чистом русском языке.

Колобок? - удивленно спросил себя Иван.

Они сидели в теплой пыли рядом с шумным загоном, где торговали овцами, поэтому приходилось говорить громко, почти кричать.

- Выпить бы за встречу, - поделился Колобков идеей.

- Если у тебя деньги есть, так я мигом рисовой водки приволоку!

Иван махнул рукой, и жест этот означал, что пить ему совсем не хочется, да и денег, кстати, ни шиша.

- Ты как живешь, расскажи, - заглядывая Колобку в глаза, попросил Иван.

- Да начинаю жить, Иван Васильич, торговлишка вот...

Деньжат подкоплю, поеду в Вадодару, жену куплю, там жены дешевые.

Иван смотрел на бывшего соратника удивленно и непонимающе.

Колобок усмехнулся.

- Да я ж в мусульманы записался, Иван... Раньше надо было, сейчас бы уж...

- Так ты чего, в Аллаха поверил?

- Поверил не поверил, а жить надо. В Индии, Иван, без веры не жизнь. Мои татары да башкиры давно освоились, так теперь и живут. Одни мы, дураки...

Иван ничего не сказал.

- А чего? - продолжал настаивать на своем Колобок. - Делов-то... Чикнули там ножиком, жалко, что ль? Небось в гражданскую с меня побольше мяса посрезали. Ну что ты головой крутишь? Давай к нам, Иван, я посодействую...

- Нет, - Иван помотал головой, улыбаясь. - Я свининки жареной страсть как люблю пожрать.

- Свинину нельзя, это верно, - со вздохом согласился Колобок. - А чего тогда делать собираешься?

Иван внимательно посмотрел на бывшего сослуживца, помолчал, как бы размышляя, говорить или не говорить, и признался:

- Возвращаться.

- Возвращаться?

- Колобок засмеялся. - Это мы пробовали.

- Когда?! - Иван жадно подался к Колобку.

- Когда-когда...

- Колобок отвернулся и продолжил, глядя в сторону:- Сразу после того как мы с тобой под Курукшетром схлестнулись... Тридцать душ нас тогда осталось. Сели думать да гадать, как дальше жить. Государев-дед говорит:

в Турцию пойду к некрасовцам, староверы это ихние, как уж они там оказались, не знаю. Ну хрен с тобой, иди. Жорка Нашев, болгар, помнишь? С Киселем, дружком своим, до Америки решил добираться. Только я слыхал потом, Кисель Жорку кокнул из-за чего-то еще здесь, в Индии, а теперь в ашраме, ехом заделался...

- Ты мне про... - торопил Иван.

- Ну вот... Десятеро нас, я одиннадцатый, почапали...

Дошли вдевятером, двое в дороге окочурились. Ну, дошли. Подошли к заставе нашей. Я говорю: Давайте одного пошлем, а остальные поглядим, что будет. Они говорят: Мы пойдем, а ты смотри, а если что, расскажешь всем нашим что и как. Я согласился. Залег, гляжу, что будет... Подходят наши к нашим. Челнок говорит: Из Индии мы, вертаемся. Они хвать их всех и бить... Боем смертным били всю ночь, а наутро расстреляли, сам видал.

Иван сидел не двигаясь, молчал.

- Нет, Иван, назад нам ходу нет. Верно, чего-то такое мы знаем, чего знать нам не положено. Да разве б мы стали болтать, подписку все-таки давали...

Колобок хотел продолжить, но осекся, почувствовав, а потом увидев неожиданно злой взгляд Новика.

- Ты чего? - спросил он испуганно.

- В бинокль глядел али так, с-под руки, когда ребят расстреливали?

Иван стал медленно и угрожающе подниматься, и Колобок стал подниматься тоже, но явно труся.

- А чего, я говорил, давай одного пошлем, а сами поглядим, а они все поперлись...

- Пошлем... - цедил сквозь зубы Иван. - Сам бы пошел, комдив... А то они там лежат, а ты здесь ворованной казной торгуешь!

- Только вдарь попробуй, - предупредил Колобок, пятясь, чувствуя, что это вот-вот случится. - За меня наши мусульманы знаешь что тебе сделают? Секир-башка!

Но Иван не хотел бить и не стал бить, а просто плюнул сильно и смачно в рожу бывшего комдива Колобкова, повернулся и пошел прочь.

Город Бенарес (Варанаси).

1 мая 1933 года.

Ночью в один из больших белых шатров, где спали паломники-сикхи, прорвав когтями и непомерно большим, усеянным мелкими зубками ртом противомоскитную сетку, влетела большая летучая мышь, нетопырь. Сделав несколько бесшумных кругов под куполом шатра, выбирая среди лежащих вповалку одинаковых людей в одинаковых белых одеждах единственного, нетопырь резко снизился, опустилс спящему на плечо и принялся его изучать. Это был Новик, только узнать его было трудно: длинная борода, длинные, завязанные в пучок на макушке волосы, серьга в одном ухе и железный браслет на запястье руки, все, как положено быть у сикха.

Видно, снился Ивану плохой сон: лицо его было покрыто крупными каплями пота, рот приоткрылся, и мелко-мелко дрожал подбородок, а на шее часто билась вздувшаяся сонна артерия.