Владимир Бушин - Эоловы арфы

Люди молчали, ошеломленные внезапным наскоком. Почти все, кроме троих с ружьями, были вооружены косами.

- Я командир, - наконец нехотя проговорил один волонтер, как видно, крестьянин. - Нам приказали ждать час, а потом развести, мы и разводим.

- Немедленно соединить! Вы видите, - Энгельс махнул рукой с пистолетом в сторону левого берега, - отряд подходит к реке.

Люди переминались с ноги на ногу.

- А кто вы такой? - угрюмо спросил командир.

- Я начальник штаба отряда Виллиха. Слышали такой отряд?

- Слышали, но...

- Без разговоров! Немедленно соединить!

- Но у нас приказ...

- Вот тебе приказ! - Энгельс угрожающе потряс пистолетом. - Если вы тотчас не соедините мост, я уложу тебя на месте, как предателя революции. За дело!

- Бешеный какой-то, - проворчал командир, отворачиваясь. - С такого станется... Давай, ребята!

Люди двинулись к разводному механизму, налегли, и через несколько минут крылья моста начали сходиться. Они приближались друг к другу с выматывающей душу медлительностью. Энгельс смотрел то на них, то на отряд, головная часть которого уже подошла к мосту. Когда крылья наконец сошлись, он облегченно, всей грудью, вздохнул, вытер потный лоб и благодарно похлопал по шее лошадь.

Виллих вступил на правый берег последним. Не слезая с коня, он обнял Энгельса и сказал:

- Будь в моей власти, я дал бы тебе сейчас боевую медаль. Во всяком случае, можешь считать себя спасителем отряда, и я у тебя в долгу.

- Медали - утеха для солдат и генералов, - махнул рукой Энгельс.

Подошел давешний командир группы:

- Что делать с мостом?

- Как что? Немедленно разводить! - Виллих ударил хлыстом по сапогу. И чтобы живо! Пусть вам помогут наши люди.

Теперь работа пошла веселее, и вскоре крылья начали снова расходиться.

- Если хочешь знать, - сказал, улыбаясь и похлопывая лошадь, Энгельс, - настоящий спаситель не я, а она. Ты видел, как она ловко перемахнула развод?

- Еще бы! Я готов был спасать тебя в волнах Рейна...

- О! Теперь я знаю, как ее назвать! - воскликнул Энгельс.

- Кого?

- Да мою лошадку. Она же до сих пор без имени. Так и назову ее Реттерин - Спасительница. А коротко - Рет.

Виллих засмеялся.

Наконец мост развели. И буквально минут через пять после этого на берегу показались пруссаки - вначале конный разъезд, потом стрелки. Было видно, как в досаде они метались по берегу, но сделать ничего не могли. Рейн в этом месте раскинулся широко, а других мостов поблизости не было.

На прощание пальнув три раза из пушек по раздосадованным пруссакам, отряд Виллиха двинулся в глубь правобережья, к баденской столице Карлсруэ.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Да, опять Карлсруэ. Еще не прошло и четырех недель, как Энгельс с Марксом были здесь, и вот теперь снова.

За это время произошло много важных событий, кое-что случилось и в Бадене. Энгельсу было, например, известно, что недели через две после того, как Маркс и он посетили Карлсруэ, а может быть, в известной мере и в результате их посещения, там возник так называемый "Клуб решительного прогресса". Его создали сравнительно более радикальные представители мелкобуржуазной демократии во главе со Струве, которых Брентано все больше теснил в своем правительстве, усиливая в то же время правые элементы. Члены "Клуба" - некоторые из них, в частности сам Струве, присутствовали на том памятном обеде - осуждали Брентано за его капитулянтскую бездеятельность, требовали от него левого сдвига в составе правительства и даже распространения революции за пределы Бадена. Брентано отверг все притязания оппозиции. Тогда шестого июня "Клуб" попытался организовать вооруженную антиправительственную демонстрацию. Однако и тут Брентано одержал верх: его поддержали гражданское ополчение и регулярные части. До кровопролития дело не дошло, и без этого демонстрация была разогнана, а "Клуб" закрыт. Словом, все как и должно быть в мире тех, кто создает пародию на "Войну мышей и лягушек".

Какие же еще произошли перемены за это время в Бадене и его столице?..

Виллих и Энгельс думали, что догонят свою армию в Карлсруэ, но они ошиблись - это случилось раньше. Оказалось, что Брентано не впустил отступающие союзные войска в свою столицу, а предоставил им размещаться в окрестных деревнях.

- Ну, с нами у него этот фокус не пройдет! - зло сверкнул глазами Виллих. - Пусть он размещает в деревнях того, кто бежит от неприятеля, а мы заслужили кое-чего получше.

- Да и не только в этом дело, - отозвался Энгельс. - Присутствие в столице такого надежного революционного отряда, как наш, сейчас было бы весьма желательно.

Однако у въезда в город отряд был встречен сильным вооруженным заслоном: в столицу не пускали. Офицер, командовавший заслоном, достал из кармана бумагу, что-то поискал в ней и сказал:

- Отряд Виллиха? Прекрасно! Вам для размещения и отдыха предназначена деревня Дакслаиден. О, это настоящий рай!

- Рай? - угрюмо переспросил Виллих. - А где он находится?

- Всего в каком-нибудь часе ходьбы отсюда прямо на запад, по той же дороге, по которой вы шли, только под конец надо взять чуть левее.

- Одним словом, Виллих, - тут же заключил Энгельс, - рай для нашего отряда находится подальше от столицы и поближе к неприятелю. Так решил Брентано.

Но делать было нечего, пришлось вести уставший отряд обратно, на запад. Солдаты чертыхались, ворчали, но шли. Однако через час пути добрели не до деревни Даксланден, а только до поворота к ней. Вся дорога потребовала более полутора часов.

В деревню входили, когда уже начинало смеркаться. Все население высыпало из домов и молча, настороженно смотрело на устало шагающих волонтеров. На лицах многих крестьян застыла нескрываемая враждебность.

- Да, рай, - ни к кому не обращаясь, проговорил Энгельс. - Только в раю и можно увидеть такие ангельские физиономии.

Стали размещаться по домам. Хозяева предоставляли для солдат самые худшие помещения, многие даже не дали соломы, и спать усталым людям предстояло на голом полу. О том, чтобы поесть за счет крестьян, не могло быть и речи, подкреплялись тем, что у кого нашлось. К тому же еще выяснилось, что из четырех колодцев в деревне исправны только два, два других кто-то засыпал, а ведь надо было не только самим умыться и напиться, вода нужна была и для лошадей.

Увидя все это, Виллих сказал Энгельсу, чтобы он написал письмо Брентапо, в котором немедленно потребовал бы другие, более достойные отряда квартиры. Энгельс составил письмо в весьма энергичных выражениях. Кончалось оно предупреждением, что если требование не будет выполнено, то завтра утром отряд прибудет в столицу и расквартируется там по своему усмотрению. Виллих подписал письмо и тотчас отправил его варочным. Ждать ответа, конечно, не стали, занялись размещением.