Александр Васильев - Суд присяжных: последний шанс Фемиды. Адвокат в процессе с присяжными: стратегия и тактика защиты

Соответственно, как только прокуратура поднимет вопрос о том «Почему же защита молчала на следствии?», она будет неплохо «затыкаться» ответом, что подсудимый не доверяет следствию и ссылкой на соответствующее заявление в материалах дела. Во всяком случае, если отказ будут оглашать в присутствии присяжных заседателей, такие формулировки будут выглядеть куда более обосновано и логично, чем простая ссылка на статью 51 Конституции РФ.

Теперь разберем отдельные тактические направления деятельности защиты и начнем с дачи показаний обвиняемым. На предварительном следствии не так уж и много следственных действий, на исход которых может повлиять обвиняемый. Один из таких случаев — это дача показаний, причем в любой форме, начиная с классического допроса, и заканчивая дачей показаний в рамках очных ставок, проверок показаний на месте, опознаний, и вплоть до написания чистосердечных признаний и явок с повинной.

В принципе, оглашение показаний подсудимого, данных им на предварительном следствии, допускается только в некоторых, оговоренных в законе случаях, перечислять которые я не стану (см. УПК РФ, противоречия и т.п.). Однако полезно не просто «плыть по течению» судебного процесса, но и активно способствовать тому или иному решению суда, в том числе и в части оглашения показаний подсудимого, данных им на предварительном следствии.

Перейдем сразу к сути приема. Иногда для защиты выгодна не дача подсудимым показаний в суде непосредственно, а оглашение тех показаний, которые были даны им на предварительном следствии. При этом второе не отменяет первое, то есть оглашение показаний подсудимого, данных на предварительном следствии, не лишает подсудимого права в последующем все-таки дать показания лично в суде и ответить на интересующие стороны вопросы. Для реализации этого плана используется простой, но эффективный прием, когда в ходе предоставления доказательств защита делает заявление о том, что подсудимый отказывается от дачи показаний и просит огласить его показания, данные на следствии. Замечу, что такое заявление является процессуальным и формально (и не формально) его лучше делать в отсутствии присяжных, а то ведь они могут это понять весьма превратно. А то приходилось слышать от подсудимых отказы от дачи показаний, мотивированные тем, что де судья или прокурор могут их запутать своими последующими вопросами. Честное слово, уж лучше было отказаться на основании ст. 51 Конституции РФ, чем озвучивать такую причину. Человека, говорящего правду, не запутаешь — эта расхожая истина прекрасна известна и присяжным. Так что подобная формулировка воспринимается чуть ли не как чистосердечное признание в даче ложных показаний.

В свое время, я использовал отказ от дачи показаний в суде для того, чтобы показать, что еще на стадии следствия, когда правоохранительные органы не располагали необходимым и убедительным объемом доказательств в отношении моего подзащитного, он начал добровольно сотрудничать со следствием, давать признательные показания, сообщая обстоятельства преступления ранее следствию не известные, активно способствовал раскрытию и расследованию и т. д. Это делалось в рамках стратегии, нацеленной на получение снисхождения от коллегии присяжных заседателей (и она сработала).

Еще одной причиной по которой можно пойти на отказ от выступления в суде — это специфика дачи показаний перед присяжными. Так, если по делу предстоит значительный объем сложных показаний, а подсудимый не хватает звезд с неба в публичных выступлениях, то вполне можно пойти на этот маневр. В любом случае, это будет лучше заикающегося, говорящего тихой скороговоркой и оттого совершенно неубедительного подсудимого. Естественно, нужно постараться, чтобы протокол допроса оглашался адвокатом, ну а уж он должен его огласить внятно, понятно и с выражением.

Следует отметить, что практически всегда есть возможность на предварительном следствии дать показания, содержащие любую информацию, которую подсудимый считает важной, вплоть до дачи показаний собственноручно. Это имеет смысл использовать, когда в процессе должна быть оглашена сложная для запоминания и оглашения информация, например, бухгалтерские документы или техническая документация. Вот здесь и может прийти на выручку ранее заготовленный на следствии протокол допроса с указанием на документы, номера, реквизиты, даты, фамилии и пр. данные.

Кстати, еще одна причина давать показания на предварительном следствии — это то, что порой на следствии подсудимый находится в менее стрессовых условиях, чем в суде. Судите сами: на следствии у обвиняемого есть возможность делать письменные заметки, давать показания собственноручно, советоваться со своим адвокатом и так далее. В то время как в суде, нередко приходится сталкиваться с обвиняемыми, которым в присутствии присяжных заседателей лучше вообще молчать, поскольку связно говорить и мыслить они не умеют. Так что если обвиняемый косноязычен и неубедителен в выступлениях перед аудиторией, имеет смысл еще на следствии заготовить его показания со всеми необходимыми деталями, пояснениями и т. д. Этот допрос вполне можно отредактировать, а возможно и даже записать собственноручно. Таким образом обвинение лишится возможности демонстративно «разгромить» обвиняемого в суде. Соответственно, дав такие показания на следствии, можно избежать необходимости давать показания в суде или давать их в ограниченном объеме. Вот именно для этих целей и можно использовать заранее подготовленный на следствии допрос…

Впрочем, есть у этого маневра и отрицательная сторона. Прежде всего, суду и прокуратуре заранее хорошо известны содержание этих протоколов допросов на следствии. Так что они подвергаются весьма серьезной «корректуре» — из протоколов допроса запрещают оглашать любую информацию, которую судья посчитает недопустимой. То есть сюрпризов обвинению тут не преподнесешь, скорее наоборот.

Понимая все это, следует еще раз отметить, что показания на следствии должны быть максимально убедительными и понятными именно для присяжных. То есть давая показания (в ходе допроса, опознания, очной ставки, проверки показаний на месте и пр.), необходимо стремиться к тому, чтобы они были понятны не специалистам. Не следует «сорить» юридическими терминами, не надо говорить: «Я не имел умысла на причинение смерти потерпевшему», куда лучше сказать — «Я не хотел убивать потерпевшего, я даже не мог предположить, что единственный удар станет смертельным». В показаниях нужно указывать четко и конкретно адреса, фамилии (а не имена или клички), даты и т. д. Избавляйтесь от канцеляризмов сами и требуйте того же от следователя, записывающего показания. Так, если идет разговор о том, что какие-то действия подсудимого были совершены им под давлением со стороны соучастника, то в обычном процессе вполне можно ограничиться фразой — «Я совершил это, так как опасался за свою жизнь и здоровье». В случае же с присяжными, такой сухой стиль описания событий, которые вроде как послужили побудительным мотивом, вызовет вполне естественное недоверие. Поэтому не экономьте слова — «Я совершил это, потому что Сидоров сказал, что если я этого не сделаю, он убьет меня, моих родственников и всех домашних животных. Я сильно испугался этого, потому что по взгляду Сидорова я понял, что он действительно готов выполнить свою угрозу, тем более что…». Вот как-то так.