Александр Васильев - Суд присяжных: последний шанс Фемиды. Адвокат в процессе с присяжными: стратегия и тактика защиты

Вместо этого я хотел бы остановиться на совершенно конкретном аспекте проведения допроса в суде присяжных — проведении допроса с учетом процессуальных требований современного российского законодательства и внепроцессуальных реалий отечественного судопроизводства. Я постараюсь сосредоточиться именно на процессуальных и тактических особенностях допроса в суде присяжных, затрагивая риторику и психологию лишь в той минимальной мере, в которой это необходимо для полноты и последовательности изложения, и только потому, что в каком-то конкретном случае без них нельзя было обойтись…

Для допроса в процессе с присяжными характерны как общие закономерности, так и частные, зависящие от процессуального статуса допрашиваемого лица. Однако, начнем с банальностей. Допрос, проводимый адвокатом в судебном заседании, должен быть подчинен общей стратегии защиты. Соответственно, готовясь к допросу и проводя его, необходимо четко себе представлять — что конкретно вы хотите услышать от допрашиваемого, и как это будет вписываться в общую концепцию защиты.

Существуют ситуации, которые совершенно по-разному воспринимаются профсудьей и присяжными заседателями. Например, если в ходе дачи показаний свидетель великолепно помнит обстоятельства, необходимые обвинению, и не помнит нейтральных или нужных защите вещей — это не вызывает у судьи никаких подозрений («так и должно быть»), но вот для присяжного это будет существенно, особенно если сторона защиты поможет коллегии заседателей обратить на это внимание.

Любой гениальный вопрос не будет иметь никакой ценности, если он не понятен дилетанту в праве, то есть присяжному. Также имеет смысл задавать максимально краткие вопросы для того, чтобы получать максимально краткие, легко усваиваемые на слух ответы.

Пытаясь хоть как-то упорядочить и систематизировать (для себя, а затем и для читателей) возможные типы вопросов, используемых в ходе допроса, у меня получилась нижеследующая классификация вопросов по их функциональному значению для допроса и для стратегии защиты в целом. Возможно, строгие академические требования для классификации не выдержаны, однако общее представление о том, что именно имеет смысл выяснять в ходе допроса, на мой взгляд, раскрыть получилось. В общем, тут наша задача исключительно в том, чтобы хоть как-то упорядочить для удобства понимания тематику и назначение вопросов.

Прежде всего, вопросы можно разделить на две большие группы по моменту проявления доказательственного эффекта — вопросы моментального действия и соответственно действия «накопительного».

17.2.1 Вопросы «моментального действия»

В данном случае имеются в виду вопросы, которые рассчитаны на получение моментального эффекта — сразу после озвучивания вопроса или получения на него ответа. То есть как сам вопрос, так и ответ на него дают требуемый эффект без каких-либо дополнительных пояснений или ссылок на другие доказательства. Иногда требуемый эффект дает только ответ на поставленный вопрос, иногда — уже сам вопрос. Порой такие вопросы моментального действия получаются сами собой, но чаще над ними приходится достаточно долго размышлять, подбирая нужные формулировки.

Этот тип вопросов хорош именно для получения мгновенного тактического перевеса. Соответственно, перед постановкой такого вопроса необходимо убедиться, действительно ли присяжным будет очевидна суть этого вопроса и ответа на него без каких-либо дополнительных пояснений. В противном случае, если ошибиться в такой оценке, то, как минимум, не будет достигнут желаемый эффект…

Вопросы моментального действия весьма полезны для уличения допрашиваемого во лжи. То есть вопрос должен задаваться о каких-то сведениях достоверность или недостоверность которых присяжным уже в значительной степени ясна. В итоге, если допрашиваемый единожды таки был уличен во лжи, то какие будут основания верить ему во всех остальных вопросах? Однако, следует учитывать один специфический момент, характерный именно для суда присяжных. Обычно судьи очень внимательно следят за ходом допроса и снимают острые (порой провокационные) вопросы защиты еще до того, как свидетель сделает попытку на них ответить. Это я говорю не к тому, что от такой методики следует отказаться, а просто обращаю внимание на то, что применение такого приема должно хорошенько продумываться предварительно…

Кстати говоря, возможен и обратный вариант, когда такого рода «быстрыми» вопросами получается поднять степень доверия к допрашиваемому лицу. В качестве примера можно сослаться на характерный случай из собственной практики. По одному делу допрашивался засекреченный свидетель, который утверждал, что познакомился с подсудимым и узнал о его преступной деятельности в ходе систематической игры в шахматы в одном из шахматных клубов. У защиты, однако, были более чем веские основания считать, что данный гражданин никогда не общался с подсудимым и вообще даже в шахматы играть не умеет. В итоге ему в удобный момент подсудимым был задан вопрос:

— С какого хода начинается дебют Сокольского?

В ответах лжесвидетеля произошла заминка, которая со всей очевидностью показала его некомпетентность в элементарном шахматном вопросе (дебют Сокольского известен любому шахматисту — пешка В2-В4). Конечно, этот вопрос был снят председательствующим как типа не относимый к существу дела, однако ложность всех его показаний в целом стала присяжным очевидна…

Еще один типичный случай применения таких вопросов — установление алиби подсудимого (поскольку время и место преступления — одно из наиболее твердо запоминаемых присяжными обстоятельств). Однако особенно хороши подобные вопросы «моментального действия» тогда, когда ими есть возможность опровергнуть аргумент обвинения, оставив поле боя (по какому-нибудь фрагменту) за стороной защиты. Пример: допрашиваем «раскаивающегося подсудимого» (признательные показания и оговор остальных подсудимых элементарно выбит из него на следствии):

— Почему вам не удалось убить потерпевшего Сидорова?

— Когда я начал стрелять, он выбежал из своей автомашины и убежал.

Бредовая версия, особенно с учетом показаний других свидетелей, да и слов самого потерпевшего, сказанных им следствию по горячим следам. Задаем еще несколько закрепляющих вопросов по этому факту, чтобы в памяти присяжных хорошенько отложилось это заявление подсудимого. На следующий день допрашиваем супругу потерпевшего:

— Почему вашего мужа не смогли убить?

— Потому что он сразу после того, как в него начали стрелять, нажал на педаль газа и уехал с места покушения.