Александр Васильев - Суд присяжных: последний шанс Фемиды. Адвокат в процессе с присяжными: стратегия и тактика защиты

Аналогичная ситуация и еще более лаконичный ответ ВС РФ можно наблюдать в апелляционном определении от 12 мая 2016 г. №48-АПУ16—10сп: «…защитник Кравченко утверждает, что при формировании коллегии присяжных заседателей кандидаты в присяжные заседатели неправдиво отвечали на поставленные вопросы, так М. не сообщил о том, что родственник и коллега привлекается к уголовной ответственности за убийство, С. не сообщила об осуждении брата за такое же преступление, Т. не сообщила о том, что является сотрудником УМВД России по <���…> области; (…)

Вопреки доводам авторов апелляционных жалоб, не имеется оснований считать коллегию присяжных заседателей не надлежаще сформированной. В соответствии с требованиями ст. 328 УПК РФ стороны имели возможность задать каждому из кандидатов в присяжные заседатели вопросы, связанные с установлением сведений, необходимых для формирования объективной и беспристрастной коллегии присяжных заседателей»…

Впрочем, даже признание факта сокрытия присяжным заседателем информации, или недостоверные ответы на вопросы сторон, далеко не всегда влекут за собой отмену приговора. Из судебной практики следует, что такой «неправдивый» присяжный должен обязательно участвовать в вынесении вердикта, в противном случае может случиться как в Апелляционном определении от 11 мая 2016 г. №41-АПУ16—5СП. В этом случае в отмене приговора отказали прокурору (прямо хоть в рамку это Определение вставляй и на стену вешай!). Прокурор указывал на то, что один из присяжных заседателей «…при формировании скамьи присяжных скрыл факт его привлечения к уголовной ответственности, и хотя в дальнейшем был отведен от участия в деле, тем не менее мог оказывать влияние на мнение присяжных при вынесении вердикта…», на что ВС РФ авторитетно возразил: «Оснований ставить под сомнение способность присяжных заседателей к объективному рассмотрению дела, в том числе в связи с участием в исследовании доказательств присяжного заседателя, привлекавшегося к уголовной ответственности, но не участвовавшего в вынесении вердикта, у суда не имелось…» и оправдательный (!!!) приговор был оставлен в силе!

А сейчас вы увидите редчайший случай — я выступлю адвокатом обвинения. Однако при изучении Апелляционного определения ВС РФ от 24 декабря 2013 г. №64-АПУ13—14СП мне ничего другого не остается. Во всяком случае, изучив указанный документ, я не смог понять на основании каких аргументов был отклонен довод прокурора о сокрытии кандидатами в присяжные заседатели сведений о которых их спрашивали при отборе. Вместо этого ВС РФ зачем-то начинает рассуждать о праве сторон на заявление отводов кандидатам:

«Государственный обвинитель указывает, что по смыслу закона, в частности требований ст. ст. 327, 328 УПК РФ, при формировании коллегии присяжных заседателей председательствующий обязан принять все необходимые меры для выявления у кандидатов в присяжные заседатели обстоятельств, препятствующих участию их в качестве присяжных заседателей в рассмотрении уголовного дела.

В соответствии с требованиями ч.3 ст.328 УПК РФ, при формировании коллегии присяжных, кандидаты в присяжные заседатели обязаны правдиво отвечать на задаваемые им вопросы, представлять необходимую информацию о себе и своих родственниках; об отношениях с другими сотрудниками уголовного судопроизводства.

Вместе с тем, часть кандидатов, которые затем вошли в основной состав коллегии присяжных заседателей и выносили вердикт по настоящему уголовному делу, при ответе на вопросы председательствующего и участников процесса о том, привлекались ли они сами к административной ответственности за нахождение за рулем в состоянии алкогольного опьянения, а также чьи близкие родственники привлекались к уголовной ответственности, скрыли такие сведения. (…)

Вопреки доводам представления, формирование коллегии присяжных заседателей проведено с соблюдением требований ст. ст. 327, 328 УПК РФ, сторонам было разъяснено право заявления отводов кандидатам в присяжные заседатели и предоставлена возможность задать каждому из кандидатов в присяжные заседатели вопросы, которые, по их мнению, связаны с выяснением обстоятельств, препятствующих участию лица в качестве присяжного заседателя в рассмотрении данного уголовного дела. Это право сторонами, в том числе и государственным обвинителем, реализовано в полном объеме.

Данных о том, что в коллегию присяжных заседателей вошли лица, которые в силу ст. ст. 3, 7 Федерального закона «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» не могли быть таковыми, не имеется».

Несколько выше я говорил о том, что вопросы перед кандидатами в присяжные следует формулировать просто и однозначно, так чтобы они были понятны для человека не имеющего юридического образования. Впрочем, если того требуют «интересы правосудия», то юридическая неграмотность кандидата в присяжные не убережет его от праведного гнева ВС РФ, а вердикт (оправдательный в основном) от отмены. Убедиться в этом можно изучив Апелляционное определение ВС РФ от 10 марта 2016 года №31-АПУ16—1сп. В нем в непредоставлении достоверной информации уличили присяжного заседателя №11, и как уличили! Оказывается, указанный кандидат в присяжные заседатели не сообщил, что в отношении ее сына ранее, за примирением сторон, было прекращено уголовное дело по ст. 116 УК РФ (побои), а по мнению ВС РФ: «при формировании коллегии присяжных заседателей государственный обвинитель задал вопрос — есть ли у кого-либо из вас близкие родственники, которые когда-либо были судимы или привлекались к уголовной ответственности? Исходя из смысла поставленного вопроса, государственный обвинитель выяснял не только наличие непогашенной или погашенной судимости, но и сам факт привлечения к уголовной ответственности…».

Вот так! Оказывается, кандидат в присяжные заседатели обязан знать — какой именно смысл вкладывает в свой вопрос гособвинитель, и уметь безошибочно отличать реабилитирующие и нереабилитирующие основания прекращения уголовного преследования. В таком случае, логично было бы разрешить присяжным заседателям пользоваться консультативными услугами адвокатов, ну в рамках реализации их конституционных прав и чтобы ничего не перепутать.

То, что воспринято разумом — незыблемо,

а то, что постигается только чувствами —

всегда зыбко и неопределенно.

Платон

Судебный процесс начинается с обращения к присяжным со вступительным словом сначала стороны обвинения, затем защиты. Сторона обвинения, как правило, ограничивается зачитыванием обвинительного заключения. При этом сам текст, в зависимости от профессионализма прокурора, может подвергаться определенной косметической корректуре — опускаются процессуальные подробности, специальные термины могут меняться на более понятные слова и т. д.