Любовь Лобанова - Преступления против правосудия

В начале нашей работы уже приведены были аргументы в пользу того, что по ст. 310 УК должны квалифицироваться только случаи умышленного разглашения данных предварительного расследования. Содержанием умысла виновного при этом охватывается сам факт передачи этих сведений постороннему лицу, а также то, что это происходит до момента окончания предварительного расследования. Состав преступления также предполагает, что лицо сознательно давало подписку о неразглашении данных предварительного расследования и тем самым обязалось сохранить эти данные в тайне. Гражданину, кроме того, должно быть известно об отсутствии разрешения компетентных должностных лиц на нарушение соответствующего запрета.

В соответствии со ст. 49 Конституции РФ виновность в совершении преступления может быть установлена только вступившим в законную силу приговором суда. Однако рассмотрению дела в суде предшествует расследование, важным этапом которого является привлечение лица к уголовной ответственности.

В ст. 299 УК предусмотрена ответственность за привлечение заведомо невиновного лица к уголовной ответственности. Опасность этого деяния заключается в том, что права лица, не совершившего какого-либо преступления, могут быть нарушены; к нему могут быть применены предусмотренные УПК меры пресечения, дело в отношении него может быть передано в суд, где разбирательство может привести к вынесению необоснованного обвинительного приговора. Кроме того, привлечение к ответственности невиновного, даже если впоследствии дело будет прекращено либо он будет оправдан, само по себе может причинить моральный и материальный ущерб. Поэтому объектами данного преступления являются интересы правосудия, а также законные права и интересы лиц, которые незаконно привлечены к уголовной ответственности . Это преступление нарушает обеспечивающие охранительный характер правосудия отношения, которые заключаются в ограждении от необоснованного осуждения невиновного лица [393].

Об опасности преступления свидетельствует и то, что, как отмечалось в литературе, это деяние достаточно часто встречается в жизни и выражается в весьма специфической форме вменения в вину преступнику, действительно совершившему какое-либо преступление, других аналогичных деяний («эпизодов»), к которым он не причастен, с целью повышения процента раскрываемости преступлений [394].

Объективная сторона заключается в привлечении невиновного лица к уголовной ответственности. Понятие уголовной ответственности — одно из наиболее сложных и спорных в науке уголовного права. Однако при изучении признаков данного состава нет необходимости анализировать все высказанные позиции. Достаточно исходить из того, что в соответствии со ст. 8 УК основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного УК. Общепризнано, что содержанием ответственности является, с одной стороны, обязанность лица, совершившего преступление, отвечать за него в соответствии с уголовным законом (в том числе подвергнуться мерам уголовно-правового принуждения), а с другой — право и обязанность государственных органов привлечь такое лицо к ответственности в случаях, предусмотренных уголовным законом, и при соблюдении процедур, установленных процессуальным законом.

Привлечение к ответственности — процессуальное действие, поэтому для уяснения его содержания необходимо обратиться к нормам УПК, которые регулируют порядок привлечения.

До принятия УПК РФ в литературе шли споры по поводу того, можно ли считать видом привлечения к ответственности уголовное преследование , однако эти споры велись на теоретическом уровне, ибо в УПК РСФСР такого понятия не было. Впервые оно появилось в УПК РФ, причем в ч. 2 ст. 6 УПК оно указано как одно из назначений уголовного судопроизводства, в п. 55 ст. 5 УПК дано определение уголовного преследования как процессуальной деятельности, осуществляемой стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления. Глава 3 УПК целиком посвящена уголовному преследованию, в ней излагаются его виды (осуществление в публичном, частно-публичном и частном порядке), порядок возбуждения дел в каждом из этих случаев, обязанность прокурора, следователя и дознавателя осуществлять уголовное преследование, право потерпевшего на участие в нем и особенности привлечения к уголовному преследованию по заявлению коммерческой или иной организации. Наконец, в гл. 4 УПК, которая предусматривает основания отказа в возбуждении уголовного дела, прекращения уголовного дела и уголовного преследования, содержатся нормы (ст. 27-28 УПК), специально посвященные прекращению уголовного преследования.

Сопоставительный анализ норм, регулирующих, с одной стороны, основания и порядок возбуждения и прекращения уголовного дела, а с другой уголовного преследования, приводит к выводу, что единственным процессуальным способом уголовного преследования в его «чистом» виде (без привлечения лица к уголовной ответственности) является возбуждение уголовного дела.

Однако вряд ли это действие можно считать привлечением к уголовной ответственности в смысле ст. 299 УПК. Возбуждение дела в отношении определенного лица означает, что это лицо стало подозреваемым (п. 1 ч. 1 ст. 46 УПК); оно затрагивает его права и интересы. Такое постановление может быть обжаловано у вышестоящего прокурора или в суде. Но все же вынесение постановления само по себе не налагает на подозреваемого каких-либо определенных правовых обязанностей. Возможно, следовало бы установить уголовную ответственность не только за привлечение к ответственности, но и за уголовное преследование заведомо невиновного лица, тогда способом совершения преступления стало бы возбуждение против него уголовного дела. Но в этом случае необходимо иначе описать диспозицию ст. 299 УК, включив в нее возбуждение уголовного дела как отдельный способ (такое предложение вносила Л. В. Лобанова) [395], либо сформулировать норму шире, указав в ней на уголовное преследование заведомо невиновного лица. В настоящее же время в данной норме говорится не вообще об уголовном преследовании, а только о привлечении к уголовной ответственности, которое является специфическим процессуальным действием.