Григорий Диков - Стандарты справедливого правосудия [международные и национальные практики]

С учетом этого Европейский суд находит, что для того, чтобы право на справедливое правосудие оставалось достаточно «практическим и эффективным», п. 1 статьи 6 Конвенции требует, чтобы, как правило, доступ к услугам адвоката обеспечивался с первого допроса подозреваемого в полиции, если при особых обстоятельствах конкретного дела не имеется веских причин для ограничения этого права. Даже если веские причины в виде исключения оправдывают отказ в доступе к адвокату, такое ограничение — чем бы оно ни оправдывалось — не должно ненадлежащим образом умалять права обвиняемого, предусмотренные статьей 6 Конвенции...» [400] Цит. по: СПС «Консультант-Плюс». .

В действующем российском уголовно-процессуальном законодательстве и судебной практике эти позиции Европейского суда нашли свое отражение.

Согласно ч. 3 статьи 49 УПК РФ защитник начинает участвовать в уголовном деле:

1) с момента вынесения постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого (статья 172 УПК), за исключением нижеприведенных случаев, когда участие защитника начинается на более ранних этапах производства по уголовному делу;

2) с момента возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица (см. статьи 146, 147, статью 318, ч. 3 статьи 319 УПК);

3) с момента фактического задержания лица, подозреваемого в совершении преступления;

4) с момента вручения подозреваемому уведомления о подозрении в совершении преступления в порядке, установленном статьей 2231 УПК;

5) с момента объявления лицу, подозреваемому в совершении преступления, постановления о назначении судебно-психиатрической экспертизы;

6) с момента начала осуществления иных мер процессуального принуждения или иных процессуальных действий, затрагивающих права и свободы лица, подозреваемого в совершении преступления.

Конституционный Суд РФ, рассматривая вопрос о моменте, с которого защитник начинает участвовать в уголовном деле, сформулировал следующую правовую позицию: «Поскольку конституционное право на помощь адвоката (защитника) не может быть ограничено федеральным законом, то применительно к его обеспечению понятия “задержанный”, “обвиняемый”, “предъявление обвинения” должны толковаться в их конституционно-правовом, а не в придаваемом им Уголовно-процессуальным кодексом РСФСР более узком смысле. В целях реализации названного конституционного права необходимо учитывать не только формальное процессуальное, но и фактическое положение лица, в отношении которого осуществляется публичное уголовное преследование. При этом факт уголовного преследования и, следовательно, направленная против конкретного лица обвинительная деятельность могут подтверждаться актом о возбуждении в отношении данного лица уголовного дела, проведением в отношении него следственных действий (обыска, опознания, допроса и др.) и иными мерами, предпринимаемыми в целях его изобличения или свидетельствующими о наличии подозрений против него (в частности, разъяснением в соответствии со статьей 51 (ч. 1) Конституции Российской Федерации права не давать показаний против себя самого). Поскольку такие действия направлены на выявление фактов и обстоятельств, уличающих лицо, в отношении которого ведется уголовное преследование, ему должна быть безотлагательно предоставлена возможность обратиться за помощью к адвокату (защитнику). Тем самым обеспечиваются условия, позволяющие этому лицу получить должное представление о своих правах и обязанностях, о выдвигаемом против него обвинении и, следовательно, эффективно защищаться, и гарантирующие в дальнейшем от признания недопустимыми полученных в ходе расследования доказательств (статья 50, ч. 2, Конституции Российской Федерации)» [401] См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 27 июня 2000 года № 11-П «По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.И. Маслова» // СПС «Консультант-Плюс». .

Положения подп. «с» п. 3 статьи 6 Европейской конвенции не могут быть истолкованы как ограничивающие право обвиняемого на юридическую помощь при личном отказе от участия в судебном разбирательстве. По делу «Puatrimol v. France» (постановление ЕСПЧ от 23 ноября 1993 года) заявитель отсутствовал на заседаниях суда апелляционной инстанции, однако его интересы представлял адвокат. По двум апелляциям суды отказались разрешать дело в отсутствие подсудимого, и они не состоялись. Европейский суд постановил, что подсудимый не теряет права на юридическую помощь по причине своего отсутствия в суде. Несмотря на допустимость применения санкций, призванных обеспечить присутствие подсудимого в суде, эти санкции должны быть соразмерными. В данном случае они вышли за рамки соразмерности, что привело к одновременному нарушению статей 6 (1) и 6 (3) («с») Конвенции [402] Здесь и далее, если не оговорено иное, тексты постановлений Европейского суда по правам человека приводятся по официальному сайту ЕСПЧ: http:// www.echr.coe.int .

В решении по делу «Shulepov v. Russia» от 26 июня 2008 года Суд подчеркнул: «Для справедливости системы криминальной юстиции важное значение имеет также обеспечение обвиняемому возможности адекватной защиты в первой инстанции и при обжаловании... Что касается, в частности, необходимости назначения заявителю бесплатного защитника на кассационной стадии, Европейский суд уже устанавливал, что положение, когда лицу грозит суровое наказание, а его дело рассматривается в кассационной инстанции, имеющей широкие полномочия для оценки дела, без участия адвоката, не соответствует требованиям статьи 6 Конвенции» [403] Цит. по: СПС «Консультант-Плюс». .

При оценке того, требуют ли интересы правосудия обязательного участия в деле защитника, ЕСПЧ принимает во внимание следующие факторы: характер и степень общественной опасности инкриминируемого преступления; грозящее заявителю максимальное наказание в случае признания его виновным. С учетом отмеченных критериев ЕСПЧ пришел к выводу в деле «Gastian v. Armenia», что заявитель отказался от своего права на получение помощи защитника, чему не противоречили интересы правосудия (заявителя обвиняли в мелком правонарушении, наказание за которое не превышало 15 суток ареста).

В деле «Hoang v. France» (постановление от 29 августа 1992 года) ЕСПЧ отметил, что, если речь идет о сложных вопросах и обвиняемый не обладает юридической подготовкой, интересы правосудия требуют, чтобы в деле был защитник. При этом интересы правосудия должны учитываться на всех стадиях рассмотрения дела. В частности, решение об отказе в предоставлении бесплатного защитника должно быть пересмотрено, если на дальнейших стадиях разбирательства становится очевидно, что интересы правосудия требуют предоставления бесплатной юридической помощи.