Григорий Диков - Стандарты справедливого правосудия [международные и национальные практики]

Момент расторжения доверителем соглашения с адвокатом-защитником законом не ограничен, а само такое расторжение никаких непреодолимых препятствий для дальнейшего движения уголовного дела не создает, поскольку в статьях 50, 51 УПК предусмотрен порядок действий дознавателя, следователя и суда в ситуации, когда подозреваемый, обвиняемый не обеспечены помощью защитника [408] Подробнее см.: Кипнис Н.М. Соотношение отказа от защитника и расторжения соглашения об оказании юридической помощи как оснований прекращения участия адвоката (защитника) в уголовном деле // Адвокатура. Государство. Общество : Сб. материалов III Всероссийской научно-практической конференции / отв. ред. С.И. Володина, Ю.С. Пилипенко. М., 2006. С. 138—148. .

Основным элементом права на юридическую помощь является право на свободный выбор защитника. Европейский суд подчеркнул, что обвиняемый имеет право пользоваться услугами защитника по своему выбору, если он располагает для этого достаточными финансовыми средствами (постановление от 28 июня 1984 года по делу «Campbell and Fell v. United Kingdom»).

В комментариях к Конвенции отмечается, что право на выбор адвоката существует лишь в тех случаях, когда обвиняемый имеет достаточные средства для оплаты услуг защитника [409] См.: Европейская конвенция о защите прав и основных свобод. Комментарий к статьям 5 и 6. М., 1997. С. 130. .

Вместе с тем право выбора защитника не является абсолютным, поскольку государство вправе регламентировать доступ адвокатов к суду, а в ряде случаев запрещать это отдельным лицам [410] См.: Там же. .

В комментариях также подчеркивается, что государство может устанавливать условия, которым должны будут отвечать допускаемые к суду адвокаты, а также правила деонтологической этики, которые они обязаны будут соблюдать [411] См.: Там же. .

Европейский суд счел совместимым с требованиями подп. «с» п. 3 статьи 6 Конвенции ограничение (до трех) числа допускаемых в суд адвокатов, так же как и отстранение некоторых адвокатов по той причине, что в отношении них существовали серьезные подозрения в поддержке ими преступной организации, в которую, как предполагалось, входили обвиняемые [412] См.: Там же. С. 131. .

В постановлении от 25 апреля 1983 года по делу «Pakelli v. Germany» Суд установил, что адвокату заявителя было отказано в допуске к слушанию дела в суде второй инстанции, поскольку он участвовал в процессе Пакелли в качестве защитника другого обвиняемого. Исходя из конкретных обстоятельств дела, Европейский суд счел, что имело место нарушение подп. «с» п. 3 статьи 6 Конвенции.

В постановлении от 25 сентября 1992 года по делу «Croissant v. Germany» Европейский суд рассмотрел проблему взаимосвязи между выбором адвоката и правом на бесплатную юридическую помощь. Суд назначил трех адвокатов для помощи в защите Круассана, который обвинялся в различных преступлениях. Круассан обжаловал назначение одного из адвокатов, поскольку считал, что данный адвокат назначен с целью обеспечения бесперебойного течения процесса, а не для защиты прав подсудимого. Европейский суд не обнаружил нарушения подп. «с» п. 3 статьи 6 ни в назначении нескольких адвокатов, ни в назначении адвоката против согласия подсудимого, хотя признал, что «как правило, суд должен стремиться к тому, чтобы выбирать адвоката, которому доверяет подсудимый».

Вместе с тем Европейский суд не рассматривает право обвиняемого на выбор любого защитника в качестве абсолютного.

В постановлении от 13 июля 2006 года по делу «Popov v. Russia» Европейский суд подчеркнул, что, несмотря на важность доверительного характера отношений между адвокатом и его клиентом, право на выбор собственного адвоката не может рассматриваться как абсолютное.

Европейский суд отметил, что согласно ч. 2 статьи 49 УПК РФ суд может разрешить обвиняемому, чтобы его наравне с адвокатом представлял близкий родственник или другое выбранное им лицо. Однако на взгляд Европейского суда это право является дискреционным. Именно внутригосударственные суды обеспечивают в каждом конкретном случае надлежащую защиту подсудимому и принимают решение о том, должно ли быть дано разрешение на представительство интересов подсудимого близкими родственниками.

Именно поэтому Европейский суд пришел к выводу, что отказ суда первой инстанции в допуске в судебный процесс дяди заявителя в качестве его представителя, в то время как его интересы были представлены адвокатом по его выбору, не привел к нарушению его прав, гарантированных подпунктом «c» п. 3 статьи 6 Конвенции, взятым во взаимосвязи с п. 1 статьи 6 Конвенции.

Вышеизложенные позиции Европейского суда нашли отражение как в действующем в РФ уголовно-процессуальном законодательстве, так и в судебной практике.

Право обвиняемого на свободный выбор защитника декларировано в статьях УПК РФ.

Вопрос о круге лиц, которые вправе участвовать в уголовном судопроизводстве в качестве защитников, был предметом рассмотрения в Конституционном Суде РФ, который, подтверждая право гражданина на самостоятельный выбор адвоката (защитника) [413] См.: постановление Конституционного Суда РФ от 27 марта 1996 года № 8-П по делу о проверке конституционности статей 1 и 21 Закона РФ «О государственной тайне» в связи с жалобами гр-н Гурджиянца, Синцова, Бугрова и Никитина (СЗ РФ. 1996. № 15. Статья 1768); постановление Конституционного Суда РФ от 28 января 1997 года № 2-П по делу о проверке конституционности ч. 4 статьи 47 УПК РСФСР в связи с жалобами гр-н Антипова, Гитиса и Абрамова (СЗ РФ. 1997. № 7. Статья 871); определение Конституционного Суда РФ от 10 апреля 2002 года № 105-О по запросу Благовещенского городского суда Амурской области о проверке конституционности ч. 4 статьи 47 УПК РСФСР (ВКС РФ. 2002. № 6). , указал, что по своему содержанию право на самостоятельный выбор адвоката (защитника) не означает право выбирать в качестве защитника любое лицо по усмотрению подозреваемого или обвиняемого и не предполагает возможность участия в уголовном процессе любого лица в качестве защитника.

Закрепленное в ч. 2 статьи 48 Конституции РФ право пользоваться помощью адвоката (защитника) является одним из проявлений более общего права, гарантированного ч. 1 статьи 48 Конституции РФ каждому человеку, — права на получение квалифицированной юридической помощи. Поэтому положения ч. 2 статьи 48 Конституции РФ не могут быть истолкованы без учета положений ч. 1 этой же статьи. Гарантируя право на получение именно квалифицированной юридической помощи, государство должно, во-первых, обеспечить условия, способствующие подготовке квалифицированных юристов для оказания гражданам различных видов юридической помощи, в том числе в уголовном судопроизводстве, и, во-вторых, установить с этой целью определенные профессиональные и иные квалификационные требования и критерии. Участие в качестве защитника в ходе предварительного расследования дела любого лица по выбору подозреваемого или обвиняемого может привести к тому, что защитником окажется лицо, не обладающее необходимыми профессиональными навыками, что несовместимо с задачами правосудия и обязанностью государства гарантировать каждому квалифицированную юридическую помощь. Критерии квалифицированной юридической помощи в уголовном судопроизводстве исходя из необходимости обеспечения принципа состязательности и равноправия сторон, закрепленного в ч. 3 статьи 123 Конституции РФ, устанавливает законодатель путем определения соответствующих условий допуска тех или иных лиц в качестве защитников. Только законодатель вправе при условии обеспечения каждому обвиняемому (подозреваемому) права на получение квалифицированной юридической помощи и в интересах правосудия в целом предусмотреть возможность допуска в качестве защитников иных, помимо адвокатов, избранных самим обвиняемым лиц, в том числе имеющих лицензию на оказание платных юридических услуг.