Коллектив авторов - Правосудие в современном мире

Известный западный юрист Г. Кельзен в своей работе "Чистая теория права", обосновывая эту теорию, дал свое понимание правовых источников, имеющих отношение к принципам и стандартам международного правосудия и их месту в иерархии норм международного права. Он разделил нормы международного права на три группы. Это — нормы "общего" международного права, сформировавшиеся как международно-правовые обычаи и нашедшие отражение, помимо международных договоров, в национальных актах государств. Таких норм придерживаются все государства. Среди них Г. Кельзен особо выделил принцип pacta sunt servanda (договоры должны соблюдаться), без которого государства не в состоянии функционировать как субъекты международного права. Далее — это нормы международного права, созданные на основе международных договоров, обязательные только для тех государств, которые в них участвуют. И, наконец, "третий уровень норм в структуре международного права — это нормы, созданные международными судами и другими международными органами, образованными на основе международного договора. В целом же любые международно-правовые нормы, созданные договорами, опираются на общее обычное международное право (право высшего уровня), предполагающее, что его основная норма отражает всеобщий интерес государств, имеющих значение правосоздающего фактора" [470]. Данное высказывание Г. Кельзена применимо к анализу вопроса о принципах и стандартах международного правосудия в том плане, что многие принципы и стандарты возникли и развивались как обычно-правовые нормы, которые Г. Кельзен выделяет в качестве норм высшего уровня. Среди них — принцип pacta sunt servanda, являющийся императивной нормой международного права, "общие принципы права, признанные цивилизованными нациями", среди которых большое количество процессуальных норм, применяемых как на национальном, так и на международном уровнях, и т. д.

Г. Кельзен совершенно справедливо определил международно-правовые обычаи как нормы, играющие фундаментальное значение в развитии международного права. Вместе с тем в эпоху глобализирующегося мира развитие международных отношений требует их регулирования на основе международных договоров как юридической формы и ясного, четкого, детального закрепления прав и обязанностей сторон. В центре международного регулирования оказались и правила судопроизводства, развиваемые в резолюциях международных организаций, влияющие на содержание как международных договоров, так и международно-правовых обычаев. В свою очередь, международные договоры и решения международных организаций оказывают существенное влияние на решения судебных органов, особенно в сфере защиты и обеспечения прав человека и основных свобод. Как полагает американский ученый Норманн Дорсен, "права человека даже в период их начального формирования являлись совместным результатом деятельности таких международных институтов, как Организация Объединенных Наций, правила поведения государств, основанных на обычно-правовых нормах, решения международных судебных трибуналов" [471].

Особое значение приобрели решения судебных органов, в том числе международных судов. Их решения способны играть роль ориентиров, определяющих характер развития тех или иных международных институтов. Так, Устав и решения Международного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников оказали влияние на разработку вопросов оснований ответственности, содержание составов преступлений, а также уставов других международных уголовных судов. Сформировался принцип индивидуальной международной уголовной ответственности физических лиц за "серьезные нарушения международного права". В теории права утвердился принцип применения санкций за нарушение нормы права. Широко признанный западный теоретик Х.Л. Харт исходит из того, что санкции должны следовать за любые нарушения нормы права [472]. Оценивая роль судов в англо-американской системе права, Х.Л. Харт полагает, что решающая роль в оценке того, что есть право, принадлежит высшим судам. "Нормы есть продукт судебных решений" [473]. Вместе с тем Х.Л. Харт высоко оценивает роль прогнозирования юридических решений, которое занимает важное место в правовой системе [474].

Теоретические построения Х.Л. Харта дают пищу для размышлений относительно критериев определения международных принципов и стандартов в сфере международного правосудия. Рассматривая право как "союз" превалирующих и вторичных норм, он, подобно Г. Кельзену, пытается сформулировать "основную норму" правовой системы. В связи с этим Х.Л. Харт выделяет так называемое право признания, которое, по его мнению, служит критерием юридической действительности других норм. Само по себе это правило порождается социальными факторами и признается органами публичной власти в качестве "общего и генерального стандарта", влияющего на феномен законности. Подобный "стандарт" не предполагает функционирования международной законодательной власти и международных судов с обязательной юрисдикцией для всех государств, а также наличия централизованных надгосударственных органов, имеющих полномочие применять санкции [475]. В этом плане Х.Л. Харт дал характеристику реальных особенностей международных отношений. Однако эта характеристика не охватывает многих сторон взаимодействия государств на международной арене, постоянно действующим объективным фактором которого является потребность в согласовании воль государств в процессе создания норм международного права.

Примечательно, что и некоторые другие западные ученые, определяя особенности современного международного правопорядка, пытаются выделить положения, не учитывающие действующие принципы и стандарты. Так, А. Карти считает, что международному правопорядку чужда концепция международно-правового статуса личности, а суды не в состоянии определить, является ли тот или иной международный договор соответствующим принципу суверенного равенства государств [476]. Однако в научной литературе, в том числе российской, существуют работы, в которых приведены аргументы в пользу как международной правосубъектности личности, так и возможности рассмотрения международных договоров, заключенных определенными государствами, в суде, например в Международном Суде ООН, с точки зрения их юридической действительности [477]. Более того, как справедливо полагает проф. Р.А. Каламкарян, "Международный Суд по факту своего статуса в качестве главного судебного органа ООН может решать любой спор, переданный ему сторонами" [478]. Особая роль в формировании содержания принципов и стандартов международного правосудия принадлежит не только международным договорам, но и национальному законодательству государств. Как отмечают английские исследователи Р. Сайлес и Р. Экинс, "законодательство является источником права, имеющим принципиальное значение в современной правовой системе. На основе концепции законодательного намерения формируется юридическая база, которая придает решениям публичной власти правосоздающий эффект" [479].