Алексей Ракитин - Все грехи мира. Книга III

Именно во время такого обхода около 16 часов 10 июля он столкнулся с Нетти Кобл, выходившей из продуктовой лавки. Некрепко стоящий на ногах Артур попытался изобразить некую галантность и то ли брякнул что-то неуместное, то ли отчебучил какую-то иную непотребность, но Нетти отреагировала на его поведение остро враждебно, заявив, что она – женщина замужняя и требует, чтобы тот держал себя в руках. Пьерру тон не понравился, он продолжил свою развязную болтовню и Нетти жёстко его одёрнула, сказав, по-видимому, нечто очень обидное, потому что Артур буквально взорвался и принялся орать на женщину, вообще никак себя не сдерживая.

Происходившее наблюдал владелец лавки и несколько покупателей, они были вынуждены вмешаться и осадить не в меру раздухарившегося Пьерра. Нетти благополучно ушла, а Артур принялся сетовать окружающим на свинское поведение миссис Кобл, оскорбляющей почём зря достойных джентльменов вроде него, Артура Пьерра.

Шериф Гастон, узнав об этом инциденте, разумеется, пожелал познакомиться с этим самым джентльменом и распорядился доставить Пьерра для разговора. Каково же оказалось изумление помощников шерифа, когда они выяснили, что 11 июля Артур выехал из Рейнира и притом в такой спешке, что даже не получил оплату за пару последних дней работы на мельнице! В течение всего дня 12 июля люди шерифа искали Пьерра по всем мыслимым адресам на территории округа Тарстон – у его родственников, знакомых, в борделях, по месту прежних халтур и т. п.

К вечеру Артур был найден, закован в наручники и привезён к шерифу. Ночью последовал допрос, продолжительный, безрезультатный и изнурительный для обеих сторон. Артур Пьерр изначально принял глупую и вредную тактику тотального отрицания. Сначала он заявлял, что о гибели Коблов ничего не знает, скрываться не думал и из Рейнира уехал ещё 10 июля просто потому, что в даль светлую его позвал ветер странствий. Шериф ему доказал, что Артур уехал именно 11 июля и притом после того, как стало известно об убийстве четы Кобл.

После продолжительных препирательств Пьерр признал, что действительно кто-то ему сказал о преступлении, но сам он ничего по этому вопросу сообщить не может, поскольку не был знаком с убитыми. Когда ему напомнили о скандале на пороге мясной лавки, подозреваемый вновь стал всё отрицать, но в конечном итоге признал, что склока имела место быть. Когда шериф предложил задержанному рассказать о причине своего гнева, Пьерр помялся и в конце концов ответил, будто Нетти Кобл допустила грубое оскорбление, посмеявшись над его шляпой. Объяснение, конечно же, звучало совершенно по-идиотски, но оно прекрасно характеризует самого Артура Пьерра, который до последней секунды пытался переложить личную ответственность на другого.

Когда шериф добрался до событий ночи с 10 июля на 11, выяснилось, что у задержанного нет alibi. Никто не мог подтвердить чем же именно Артур занимался в те самые часы, когда убивали Арчибальда и Нетти. Пьерр здорово наклюкался вечером 10 числа и скорее всего провалялся всю ночь в отключке, но этого, опять-таки, тоже никто не видел! В общем, с alibi у него получалось совсем нехорошо и в какой-то момент, не выдержав возникшего в ходе допроса эмоционального напряжения, Артур выпрямился на своём стуле и высокомерно заявил шерифу: «Хорошо, даже если я и сделал это, вы ничего не сможете доказать!» 8 8 Дословно на языке оригинала: «Well, if I did, you can’t prove it.»

В общем, психанул парень… Ну, а шериф психанул тоже и распорядился поместить Пьерра в тюрьму.

Утром 13 июля шериф Гастон сделал заявление для прессы, в котором рассказал о большом успехе расследования и появлении серьёзного подозреваемого, ордер на арест которого будет оформлен в ближайшие часы. И трудно сказать, как развивались бы события дальше и сохранил бы свою жизнь Артур Пьерр, если бы в те же самые часы 13 июля не произошли в до некоторой степени странные события, повернувшие сюжет в совершенно неожиданную колею.

В офис шерифа обратилась женщина, назвавшаяся женой некоего Джеймса Уилсона, начальника участка на железной дороге. Сразу скажем, что из имеющихся материалов сложно понять о каком «участке» идёт речь, часто Джеймса в газетах называли «бригадиром рабочих». Как бы там ни было, Джеймс Уилсон был маленьким начальником, кем-то там руководил и не привлекал к себе лишнего внимания. Но его жена заявилась в офис шерифа в Олимпии с категорическим требованием личного разговора с шерифом Гастоном. После ожидания, растянувшегося на несколько часов, шериф прибыл в офис и предложил женщине прояснить цель своего визита и необходимость личной беседы.

И вот тут началось необычное. Согласно рассказу Мэри Уилсон, их семья проживала в Рейнире, неподалёку от дома Коблов, расстояние до которого едва ли превышало 200 м. Брак был счастливым, в нём были рождены 5 детей, на момент описываемых событий старшему не исполнилось ещё и 9 лет. Сразу обратим внимание на немаловажную по мнению автора деталь – семья Уилсонов родом была из Канады, практически всю свою жизнь они прожили в Калгари. Лишь за год до описываемых событий семья перебралась в Сиэттл, штат Вашингтон, там Джеймс устроился на железную дорогу и сразу как-то очень хорошо проявил себя. Ему предложили повышение, для этого надо было уехать в городок Рейнир, расположенный приблизительно в 70 км. южнее Сиэттла. Семья отправилась в Рейнир и поселилась там в январе 1911 г. Тогда-то Джеймс Уилсон и стал «начальником участка» или «бригадиром рабочих». Любопытна и другая деталь – подчиненные относились к Джеймсу очень хорошо, по-видимому, он был добрым и справедливым человеком, хорошим организатором, которым были довольны как начальники, так и подчиненные. Что случается, давайте это признаем прямо, нечасто!

И в общем-то, всё в жизни этого человека было относительно неплохо вплоть до последней недели, когда Джордж стал себя странно вести – он не выходил два дня на работу, а потом решил спать отдельно от супруги. В саду позади дома он поставил палатку и заночевал там по крайней мере однажды. Затем он вроде бы согласился вернуться в семейную спальню. Но тут заболела одна из дочерей и Мэри была вынуждена вместе с ней отправиться в больницу, где и заночевала. И случилось это как раз в ночь с 10 на 11 июля, то есть тогда, когда были убиты супруги Кобл. Вторую ночь супруга также провела с дочерью. Таким образом, хотя Уилсон заявлял, будто во время убийства находился в собственной спальне, подтвердить это никто не мог. То есть, могли, конечно же, что-то сказать на сей счёт дети, но детективов дети в качестве свидетелей не заинтересовали.

Джеймс Уилсон.