Юлия Михальчук - Ответственность директора перед корпорацией за причиненные ей убытки в судебной практике

Как будет показано ниже, суды при обсуждении вопроса, действовало ли лицо разумно, вынуждены балансировать между тем, чтобы, с одной стороны, не скатиться в переоценку коммерческой составляющей сделок, а с другой – обеспечить защиту интересов корпораций и их участников. Для решения этой нетривиальной задачи суды вынуждены идти по пути непрекращающегося уточнения понятия «разумное поведение директора», т. е. детализации и поиска предельно нюансированного стандарта разумности директора. Кроме того, правило бизнес-решения – и Россия здесь опять-таки не исключение в сравнении с прочими корпоративными правопорядками – рассматривается судами как презумпция, причем презумпция опровержимая : директор защищен правилом бизнес-решения, как щитом, т. е. не несет риска ответственности за невыгодность конкретного бизнес-начинания, но лишь при условии, что при принятии коммерческого риска (при совершении сделки) он действовал при соблюдении некоего минимального набора процедурных гарантий. Если же такой минимум не был выдержан директором, что находит подтверждение при рассмотрении конкретного дела, то названная презумпция опровергается, а директор лишается защиты через ссылку на правило бизнес-решения. Соответственно, суд, коль скоро он вправе теперь оценивать в том числе коммерческую обоснованность конкретной сделки, может постфактум давать суждения, насколько разумно для директора было совершать такую-то сделку. В качестве минимальных процедурных гарантий, предоставляемых директору для того, чтобы получить защиту в рамках правила бизнес-решения, обычно рассматривается информированность при принятии бизнес-решения (правило информированного решения), законность совершаемых действий и отсутствие очевидной ошибочности при принятии конкретного бизнес-решения [24] Clark, supra note, at 124-5. .

Обычно российские арбитражные суды выражают эту логику через последовательное выставление трех тезисов:

– тезис первый: сами по себе негативные последствия, даже если они наступили для юридического лица в период, когда в состав органов юридического лица входило конкретное лицо, имевшее право выступать от имени юридического лица или являвшееся членом его коллегиальных органов, не свидетельствуют о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) директора, поскольку возможность возникновения таких последствий связана с риском предпринимательской и (или) иной экономической деятельности [25] См. п. 25 Постановления Пленума ВС РФ от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации». ;

– тезис второй: поскольку судебный контроль призван обеспечивать защиту прав юридических лиц и их учредителей (участников), а не проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых директорами , директор не может быть привлечен к ответственности за причиненные юридическому лицу убытки в случаях, когда его действия (бездействие), повлекшие убытки, не выходили за пределы обычного делового (предпринимательского) риска [26] См. постановления АС ВВО от 12 апреля 2016 г. № А28-1765/2014, от 2 апреля 2015 г. № А43-10377/2014, от 23 января 2015 г. № А79-1291/2014, от 26 ноября 2014 г. № А43-2339/2014, от 27 мая 2014 г. № А82-4496/2013; АС ВСО от 22 марта 2018 г. № А19-3929/2017; АС ДО от 28 июля 2017 г. № А04-9358/2013, от 13 декабря 2016 г. № А73-768/2015, от 21 октября 2016 г. № А73-11012/2015, от 28 марта 2016 г. № А59-1152/2015; АС ЗСО от 21 апреля 2015 г. № А45-13584/2014, ФАС ЗСО от 30 октября 2012 г. № А03-17057/2011; АС МО от 30 января 2018 г. № А40-59588/17, от 23 июня 2017 г. № А40-198877/2016, от 3 мая 2017 г. № А41-21387/2016, от 23 марта 2017 г. № А40-101512/2016, от 2 февраля 2017 г. № А40-215235/2015, от 19 октября 2016 г. № А40-113539/2014, от 10 октября 2016 г. № А40-176444/2015, от 29 декабря 2015 г. № А41-70431/2014, от 24 июня 2015 г. № А40-112263/2013, от 4 мая 2016 г. № А40-212879/2014, от 17 ноября 2015 г. № А40-186370/2013; АС ПО от 22 января 2018 г. № А57-24765/2016, от 1 декабря 2016 г. № А57-12235/2015, от 25 ноября 2016 г. № А57-26901/2015, от 28 июня 2016 г. № А12-45717/2015, от 26 мая 2016 г. № А55-14726/2015, от 22 апреля 2016 г. № А49-2760/2015, от 12 сентября 2014 г. № А55-26161/2013; ФАС СЗО от 24 марта 2014 г. № А56-25023/2013; АС СКО от 12 декабря 2016 г. № А32-5034/2016, от 25 марта 2016 г. № А32-18259/2015, от 19 декабря 2012 г. № А32-47974/2011, от 9 августа 2011 г. № А32-6247/2010; АС УО от 25 мая 2017 г. № А60-1130/2016, от 22 апреля 2016 г. № А60-25619/2015, от 9 июня 2016 г. № А50-38095/2009; АС ЦО от 18 июля 2017 г. № А54-5436/2015, от 28 июня 2017 г. № А14-7150/2016, от 19 сентября 2016 г. № А09-13098/2015, от 30 июня 2016 г. № А09-6491/2015, от 29 июня 2016 г. № А68-5719/2015, от 11 июня 2015 г. № А08-5037/2014. ;

– тезис третий: истец как лицо, которое опровергает два предыдущих тезиса, должен доказать наличие всех трех элементов состава гражданско-правовой ответственности, о которых уже говорилось выше, а именно: 1) противоправность действий ответчика, т. е. нарушение директором вмененных ему обязанностей; 2) наличие неблагоприятных последствий для юридического лица, т. е. и сам факт наличия убытков, и их размер; 3) причинно-следственную связь между действиями (бездействием) ответчика и наступившими последствиями [27].

Итак, рассмотрим более подробно, как приведенные выше теоретические конструкции анализируются судами при разрешении конкретных корпоративных споров.

Стандарт разумности директора и подходы судов к его определению .

Отправной точкой для анализа нарушения обязанности действовать разумно являются разъяснения, содержащиеся в и. 3 Постановления № 62, где называются три практические ситуации, когда такая обязанность была нарушена:

1) директор принял решение без учета известной ему информации, имеющей значение в конкретной ситуации;

2) до принятия решения директор не предпринял действий, направленных на получение необходимой и достаточной для его принятия информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах, в частности, если доказано, что при имеющихся обстоятельствах разумный директор отложил бы принятие решения до получения дополнительной информации;

3) директор совершил сделку без соблюдения обычно требующихся или принятых в данном юридическом лице внутренних процедур для совершения аналогичных сделок (например, согласования с юридическим отделом, бухгалтерией и т. п.).

При этом, как указано в и. 3 Постановления № 62, судам надлежит оценивать, насколько совершение того или иного действия входило или должно было, учитывая обычные условия делового оборота, входить в круг обязанностей директора, в том числе с учетом масштабов деятельности юридического лица, характера соответствующего действия и т. п.

Отличие ситуации 1 от ситуации 2, описанной в названном постановлении, тождественно отличию «знал» от «должен был знать»: если директор уже обладал некоторой информацией, важной для принятия бизнес-решения на таких-то условиях, но тем не менее принял конкретное решение на иных, менее выгодных для юридического лица условиях, то его поведение может быть признано неразумным (например, с очевидностью следует, что директор знал, что рыночная стоимость отчуждаемого имущества составляет столько-то, а он, несмотря на ликвидный характер имущества, произвел его отчуждение в десятки раз дешевле, что странно с точки зрения рассудочной логики); если директор не обладал всей полнотой информации, важной для принятия решения, но при этом самонадеянно совершил такое бизнес-решение, то его действия также могут быть признаны неразумными (хотя если бы провел предварительное изучение, то получил бы недостающую информацию и, скорее всего, не совершил бы сделку на таких, не слишком выгодных для корпорации условиях, а воздержался бы от ее совершения или совершил бы ее на иных, более выгодных с коммерческой точки зрения условиях). Ситуация 3 как раз направлена на то, чтобы у директора появился необходимый объем информации для совершения сделки: если директор соблюдает установленные внутри корпорации процедуры, предшествующие совершению сделки, то презюмируется, что он получает всю полноту информации, если нет, то презумпция переключается на прямо противоположную, т. е. директор признается априори недостаточно информированным, а значит, и неразумным.