Томас Мальтус - Опытъ закона о народонаселеніи

Люди, придерживающіеся послѣдняго мнѣнія, неизбѣжно должны ощущать чувство постояннаго недовольства и негодованія, такъ какъ при всякомъ столкновеніи съ дѣйствительною жизнью имъ приходится испытывать горькое разочарованіе. Даже при самыхъ благопріятныхъ условіяхъ, правильный прогрессъ общества будетъ имъ казаться медленнымъ и недостаточнымъ, ибо ихъ предубѣжденные глаза увидятъ въ этомъ прогрессѣ лишь ретроградное движеніе и безвыходное несчастье; перемѣны, которыхъ они прежде добивались, покажутся имъ связанными со множествомъ бѣдствій; среди постоянныхъ разочарованій они увидятъ во всемъ лишь преступныя побужденія и, быть можетъ, окончательно потеряютъ вѣру въ какія-бы то ни было улучшенія.

Человѣкъ, придерживающйся противоположнаго мнѣнія, не испытываетъ разочарованія, потому что не предается напраснымъ надеждамъ. Сравненіе различныхъ состояній общества показываетъ ему, что самыя лучшія изъ нихъ способны къ улучшенію, и это пробуждаетъ въ немъ бодрость. Но онъ предвидитъ и затрудненія. Онъ знаетъ, что стремленіе къ улучшенію часто сопровождается какой-нибудь потерей въ другомъ отношеніи, и что прогрессъ не всегда охватываетъ всѣ стороны общественной жизни, — поэтому онъ всегда приготовленъ къ тому, что лучшія его ожиданія рушатся. Въ этомъ случаѣ онъ не только не впадаетъ въ отчаяніе, но старается воспользоваться своею неудачею, какъ полезнымъ опытомъ; такимъ образомъ его энергія не ослабѣваетъ, но принимаетъ лучшее направленіе. Онъ до конца жизни вѣритъ какъ въ могущество добродѣтели, такъ и въ существованіе порока и не покидаетъ надежды на будущія общественныя улучшенія. Эта надежда внушена ему истoріей прошедшихъ временъ, несмотря на то, что она такъ часто была смѣшеніемъ печальныхъ событій.

Если невѣжество есть благо, то нѣтъ надобности въ просвѣщеніи. Но если оно, какъ въ данномъ случаѣ, опасно, если ложныя воззрѣнія на общественный порядокъ не только задерживаютъ прогрессъ, но еще жестоко обманываютъ наши надежды, — то мнѣ кажется, что чувства и ожиданія, внушаемыя здравымъ взглядомъ на будущее, являются источникомъ утѣшенія и что люди, обладающіе этимъ здравымъ взглядомъ, болѣе счастливы и болѣе участвуютъ въ усовершенствованіи и упроченіи благосостоянія общества, чѣмъ если-бъ они отвернулись отъ истины.

Опроверженіе возраженій [54].

Со времени обнародованія послѣдняго изданія моей книги въ 1807 г., появилось сочиненіе Вейланда «Законы народонаселенія и производства», написанное съ цѣлью опроверженія моихъ принциповъ. Я съ удовольствіемъ предоставилъ-бы рѣшеніе затронутаго мною вопроса самимъ читателямъ и воздержался-бы отъ личнаго участія въ преніяхъ; но такъ какъ я заявилъ, что готовъ отвѣчать на всякое серьезное и искреннее возраженіе, то считаю своимъ долгомъ разсмотрѣть названное сочиненіе.

Трудъ Вейланда имѣетъ въ виду строго обозначенную цѣль. Хотя въ подробностяхъ авторъ поставленъ иногда въ необходимость соглашаться съ моими воззрѣніями на препятствія, поддерживающія численность населенія на уровнѣ средствъ существованія, и хотя всѣ приведенныя имъ причины, объясняющія медленное возрастаніе населенія цивилизованныхъ обществъ, вполнѣ подходятъ подъ одно изъ трехъ указанныхъ мною главныхъ препятствій, тѣмъ не менѣе онъ начинаетъ съ отрицанія моихъ принциповъ и кончаетъ выводами, прямо противоположными моимъ заключеніямъ. Изложивъ совершенно правильно мои главныя основанія и дѣлаемые изъ нихъ выводы, онъ говоритъ: «принявъ посылки, очевидно, нельзя отрицать вытекающія изъ нихъ слѣдствія». Я ничего иного не въ правѣ требовать. Если мнѣ будетъ доказано, что мои посылки не опираются на прочныя основанія, я готовъ отказаться отъ слѣдствій, которыя я вывелъ изъ нихъ.

Вейландъ говорить: «заблужденія и ошибочныя воззрѣнія на законъ народонаселенія, повидимому, произошли въ слѣдствіе того, что за естественное, или даже вообще возможное, размноженіе населенія принято самое быстрое, какое только можетъ случиться при нѣкоторыхъ исключительныхъ условіяхъ, а всякое замедленіе такого размноженія разсматривается, какъ слѣдствіе препятствія, останавливающего естественный ростъ населенія. Это все равно, какъ если-бы для опредѣленія нормальнаго роста людей мы приняли ростъ великана, и называли-бы препятствіями тѣ условія, которыя не дозволяютъ всѣмъ людямъ достигнуть такой величины».

Этотъ примѣръ неудаченъ. Желая изобразить степени размноженія населенія въ видѣ различныхъ величинъ человѣческаго роста, Вейланду нужно было построить сравненіе слѣдующимъ образомъ: замечено, что въ какой нибудь странѣ большинство людей усвоило привычку постоянно носить на головѣ тяжесть. При этомъ замѣчено, что ростъ этихъ людей находится въ зависимости отъ размѣра тяжести: съ уменьшеніемъ тяжести увеличивается ростъ, а немногія лица, совсѣмъ не носящія на головѣ тяжести, превосходятъ всѣхъ остальныхъ своимъ ростомъ. Не въ правѣ-ли мы сдѣлать изъ этого наблюденія тотъ выводъ, что тяжесть была причиною небольшого роста людей, носившихъ ее, и что высокій ростъ людей, неносивишхъ никакой тяжести на головѣ, представляетъ истинную мѣру того естественнаго роста, котораго могли-бы достигнуть и всѣ остальные люди, если-бы ничто не препятствовало этому?

Что поражаеть насъ въ наблюдаемомъ въ различныхъ странахъ размноженіи населенія? Не находимъ-ли мы, что всюду естественное стремленіе къ размноженію останавливается однимъ изъ трехъ препятствій: самообузданіемъ, порокомъ или нищетою, и что размноженіе совершается быстрѣе или медленнѣе, смотря по возрастающему или убывающему вліянію этихъ препятствій? Что именно этою причиною объясняется различная быстрота размноженія въ Испании, Франции, Англіи, Ирландіи, Россіи, въ американскихъ владѣніяхъ Испаніи, Сѣверо-американскихъ Штатахъ? Не видимъ-ли мы, что неподвижное или слабовозрастающее населеніе начинаеть вдругъ быстро размножаться, какъ только внезапный спросъ на трудъ даетъ возможность низшимъ классамъ населенія получить необходимыя средства къ существованію съ меньшими затрудненіями? Не видимъ-ли мы, наконецъ, что въ нѣкоторыхъ странахъ или отдѣльныхъ мѣстностяхъ, гдѣ средства къ жизни дешевы, гдѣ можно безъ особенныхъ затрудненій содержать семью, а, слѣдовательно, безъ опасеній вступать въ браки, — размноженіе населенія идетъ наиболѣе быстрыми шагами, обгоняя прoчія мѣстности, не находящіяся въ такихъ благопріятныхъ условіяхъ?

Къ этимъ поразительнымъ и многочисленнымъ фактамъ необходимо еще прибавить, что ни теoрія, ни опытъ не показываютъ ослабленія или искаженія плoдoрoдія вмѣстѣ съ развитіемъ общества и что въ такой странѣ, какъ Сѣверная Америка, не отличающейся особенно здоровымъ климатомъ, населеніе возрастаетъ быстрѣе, чѣмъ въ другихъ странахъ, а средства существованія распредѣляются съ большею равномѣрностыо. Послѣ всего этого не въ правѣ-ли мы заключить, что затрудненія, вызываемыя содержаніемъ семьи и послѣдствія этихъ затрудненій — самообузданіе, порокъ и нищета, — являются истинными причинами неодинаковаго размноженія населенія въ различныхъ странахъ? Не въ правѣ-ли мы по аналогіи предположить, что размноженіе населенія въ Сѣверо-американскихъ Штатахъ не только не представляется необьнкновеннымъ и неестественнымъ по своимъ размѣрамъ, но, наоборотъ, во всей Европѣ, быть можетъ, не найдется ни одной страны, въ которой населеніе не могло-бы точно также, и даже быстрѣе возрастать, если-бы въ ней браки заключались въ столь-же раннемъ возрастѣ и если-бы средства для содержанія семьи были столь-же обильны, а занятія рабочихъ классовъ — столь-же здоровы?