Олег Лекманов - «Жизнь прошла. А молодость длится…» Путеводитель по книге Ирины Одоевцевой «На берегах Невы»

С. 262 У яблони есть цветы… – И мне больно. – Павлович в мемуарах о Блоке приводит правильный текст этого четверостишия:

С. 263 Цветы яблони засохли… – И сладостна боль ее. – И это четверостишия Павлович цитирует в мемуарах:

С. 263– Александра Андреевна в восторге от нашей дружбы с Александром Александровичем. – Сравните, например, в письмах А. Кублицкой-Пиоттух к М. Бекетовой от 3 сентября 1920 г. и от 18 сентября 1920 г.: “Про Союз поэтов: он еще только налаживается. Энергичный секретарь – молодая поэтесса Павлович трудится над этим много. Это удивительная девушка. <���…> Ее сила вся в мистической ее сущности, которая из ряда вон” (56, с. 509, 510).

С. 263 А вот Любовь Димитриевна – напротив. Почему-то терпеть меня не может. – Позволим себе предположить, что О. или выдумала эту реплику Павлович, или карикатурно утрировала ее с помощью “почему-то” – вряд ли Павлович не понимала, что у жены поэта имелись все основания прохладно относиться к влюбленной в ее мужа молодой женщине. Сама Павлович в воспоминаниях о Блоке так пишет о Л.Д. Блок: “При моем <���…> знакомстве с Любовью Дмитриевной я никогда не могла предугадать, что она сделает, как будет реагировать на то или другое. В ней была очень нужная Блоку бездумная непосредственность” (297, с. 458).

С. 263 Моя судьба совсем по мне. Другой… – Перекликаются, как сосны на скале. – Может быть, О. и держала эти строки Павлович в памяти с октября 1921 г., однако нельзя не отметить, что стихотворение, из которого они взяты, полностью приводится в воспоминаниях Павлович о Блоке. Приведем полный и правильный текст стихотворения:

С. 265 …повествуя о московских литературных событиях, о Шершеневиче, Пастернаке, Маяковском. – Павлович могла рассказывать Блоку, например, о знаменитом вечере “О современной поэзии”, состоявшемся в московском Политехническом музее 20 сентября 1920 г. В нем, наряду с другими стихотворцами, приняли участие Вадим Габриэлевич Шершеневич (1893–1942), Борис Леонидович Пастернак (1890–1960) и Маяковский (211, с. 623).

С. 265 “Бездонно молчит”, по определению Андрея Белого… – О. цитирует устный рассказ Андрея Белого о взаимоотношениях с Блоком (см. с. 325).

С. 265 Как трудно мертвецу среди людей / Живым и страстным притворяться. – Цитируются строки из стихотворения Блока 1912 г.:

(55, т. 3, с. 36–37)

С. 266– Александр Александрович, дайте папироску! – Сравните в воспоминаниях Н. Павлович: “…он трогательно баловал меня, когда я бывала у них. Обычно мой портфель оставался в передней. Он всегда тихонько клал в него какой-нибудь подарок: яблоко, папиросы , бумагу, кусочек сахару” (297, с. 484).

С. 266 На этот раз о лито, о Пастернаке, об Асееве, о Брюсове. – ЛИТО здесь – это литературно-издательский отдел Наркомата просвещения РСФСР. В его литературно-художественную комиссию в Петрограде входил Блок, а в Москве Брюсов. В конце 1919 г. ЛИТО уже был упразднен в связи с организацией при Наркомпросе Госиздата РСФСР. Поэт Николай Николаевич Асеев (1889–1963) в 1920 г. жил на Дальнем Востоке. В Москву он вернулся лишь в 1922 г. Брюсов в 1920 г. занимал должность председателя президиума Всероссийского союза поэтов.

С. 266–267– Я в молодости увлекался Брюсовым… – …считая себя недостойным такой чести, и когда… – Увлечение молодого Блока поэзией Брюсова и его книгой стихов “Urbi et Orbi” (1903) – широко известный факт биографии поэта. Сравните, например, в книге К. Мочульского: “Большим событием в литературной жизни Блока было появление книги стихов Брюсова «Urbi et Orbi». Она поразила его своей смелостью, виртуозностью поэтической техники: открыла новые страны, дотоле не завоеванные поэзией. Долгое время он не может освободиться от обаяния, почти гипноза этой властной и грузной книги” (246, с. 84).

С. 267 Впрочем, теперь все его развенчали… – Рассыпается бисером перед всякими ничевоками. – В пореволюционные годы у Брюсова-критика и литературного деятеля действительно сменилась шкала ценностей: предпочтение он теперь отдавал пролетарским поэтам и футуристам разного толка. Группа ультралевых поэтов-ничевоков, возглавлявшаяся Рюриком Роком, действовала с 1920 по 1923 г. Брюсов в печати коротко высказался о ничевоках дважды – оба раза скорее отрицательно: “ничевоки (сборник «Вам», 1920 г.), среди которых единственное запоминающееся имя – Рюрик Рок” (69, с. 61); “Рюрик Рок продолжает продираться сквозь дебри своей «ничевоческой» поэтики. <���…> Многое здесь от первых футуристов, многое – просто от желания сказать почуднее, но Р. Рок не безнадежен” (70, с. 69).