Мария Елифёрова - #Панталоныфракжилет

В XVIII–XIX вв. фразеологический запас русского языка активно пополнялся из французского. Французский язык подарил нам такие выражения, как золотая молодежь (в оригинале, скорее, “позолоченная” – jeunesse dorée ), искусство для искусства ( l’art pour l’art ), игра не стоит свеч ( le jeu n’en vaut pas la chandelle ), таскать каштаны из огня ( tirer les marrons du feu ). Последняя идиома когда-то была более длинной и звучала как tirer les marrons du feu avec la patte du chat – букв. “таскать каштаны из огня лапами кота”. Ее часто связывают с басней Лафонтена “Обезьяна и кот”, где обыгран этот сюжет, но она, по-видимому, старше басни, а Лафонтен лишь проиллюстрировал ее смысл. Так или иначе, в России эта басня малоизвестна, и оборот таскать каштаны из огня попал в русский язык как самостоятельная фразеологическая единица.

Один из наиболее часто цитируемых примеров идиомы французского происхождения – быть не в своей тарелке , которая встречается еще у Грибоедова в “Горе от ума”:

[Фамусов – Чацкому: ]

Любезнейший! Ты не в своей тарелке.

С дороги нужен сон. Дай пульс… Ты нездоров.

Пушкин в свое время указал, что это калька с французского ne pas être dans son assiette :

Assiette значит положение, от слова asseoir, но мы перевели каламбуром – “в своей тарелке”: Любезнейший, ты не в своей тарелке. Горе от ума [181] Пушкин А. С. Статьи и заметки 1824–1836 // Пушкин А. С. Собр. соч. в 10 т. Т. 6. – М.: Худ. лит., 1959. – С. 196. .

В популярной литературе обычно указывают, что “тарелка” возникла в результате переводческой ошибки – смешения омонимов [182] Напр.: Алабугина Ю. В. и др. Универсальный словарь русского языка для школьников. 10 словарей в одной книге. – М.: АСТ, 2017. – С. 365. . Так ли это?

Попыткам разобраться в истории этой идиомы уже больше ста лет. Обзор гипотез, в том числе самых причудливых, можно найти в старой книге В. М. Мокиенко “Образы русской речи” [183] Мокиенко В. М. Образы русской речи: Историко-этимологические и этнолингвистические очерки фразеологии. – Л.: ЛГУ, 1986. – С. 123–125. , неоднократно переиздававшейся. Любопытно, что Мокиенко считал автором идиомы Грибоедова, но обошел вопрос, как же Грибоедов – не только писатель, но и дипломат, блестяще владевший иностранными языками, – мог так ошибиться. Исследователь лишь вскользь обронил замечание о “шутливом колорите”.

На самом деле оба расхожих мнения, которые нашли отражение в книге Мокиенко, – что идиому ввел в оборот Грибоедов и что assiette в значении “тарелка” является “лишь омонимом, не имеющим никакого отношения к исходному смыслу французского фразеологизма”, – неверны. Во-первых, как недавно обнаружилось, русская версия фразеологизма бытовала еще в XVIII в. [184] Страхов А. Не в своей тарелке да на Ивановской площади // Palaeoslavica. 2011. Vol. 19. No. 2. Pp. 305–307. Н. А. Полевой, оказавшийся столь плохим пророком в отношении галлицизма делать карьеру , тоже цитировал оборот (не) в своей тарелке как пример манерной речи “прошлого столетия” [185] Полевой Н. А. Делать карьер [ https://iknigi.net/avtor-nikolay-polevoy/56352-delat-karer-nikolay-polevoy/read/page-1.html ] – Доступ на 13.12.2019. . Ясно, что для современника Пушкина “прошлым столетием” могло быть только восемнадцатое.

Во-вторых, современные французы тоже понимают assiette как “тарелку”. Вот как начинается статья об этом фразеологизме на популярном сайте:

De nos jours… quand on pense ‘assiette’, on pense généralement au plat individuel dans lequel on mange.

В наши дни… когда мы думаем об assiette , мы обычно представляем себе персональную посуду, из которой едят [186] [ http://www.expressio.fr/expressions/ne-pas-etre-dans-son-assiette.php ] – Доступ на 13.12.2019. .

Это понимание возникло не вчера – словарь 1785 г. приводит значения “положение” и “тарелка” в одной статье [187] Nouveau dictionnaire francais – italien, compose sur les dictionnaires de l’academie de France et de la Crusca, enrichi de tous les Termes propres des Sciences et des Arts . Marseille, 1785. P. 66. . Очевидно, ученые Французской академии, где составлялся словарь, не считали эти слова неродственными омонимами. Для них “тарелка” и “положение” были значениями одного слова assiette наряду с несколькими еще.

Какая же связь между тарелкой и положением? Не такая далекая, как может показаться. В культуре европейской аристократии на протяжении многих веков очень болезненно воспринимался вопрос о том, как рассадить гостей на пиру. Место за столом соответствовало статусу. Ошибка в оценке статуса могла стоить разрыва отношений и даже жизни: древнеисландские саги сохранили истории о том, как оскорбленные гости хватались за меч. И не случайно стол легендарного короля Артура был Круглым – он символизировал равенство королевских рыцарей. В Новое время, конечно, смертоубийство из-за места за столом было уже не принято, но конфуз все еще мог случиться немалый. Изначально assiette происходит от слова asseoir “садиться” и имеет целый спектр значений – от “манеры сидеть” до “отведенного места”. В застольной культуре Нового времени, когда из общего блюда на приемах больше не ели, индивидуальная тарелка стала указывать место, отведенное гостю. То, что слово assiette обозначает именно персональную тарелку, подчеркнуто в словаре 1785 г.: “род плоской посуды, которую ставят на стол перед каждой персоной”.

Итак, не в своей тарелке чувствовал себя тот, кто попросту сел не на свое место на званом обеде. И дело вовсе не в том, что русские дворяне, употреблявшие такой оборот, недостаточно знали французский язык, – есть все основания полагать, что французы уже в XVIII в. тоже слышали в этом выражении “тарелку”. Интересно, что русское и французское употребление этой идиомы со временем немного разошлись: когда мы говорим чувствую себя не в своей тарелке , мы подразумеваем смущение или неловкость, тогда как французы – скорее, дурное настроение или даже физическое недомогание.

Порой иностранное происхождение идиомы настолько стирается, что она ощущается как исконная, и даже возникают самобытные версии ее происхождения. Это случилось с выражением откладывать (дела) в долгий ящик . Происхождение его связывали с каким-то реальным историческим ящиком, в которые будто бы складывали челобитные при Алексее Михайловиче. На самом деле, как установил все тот же Мокиенко, эта идиома восходит к устаревшему немецкому in die lange Truhe legen . Речь шла действительно о долгом, то есть длинном, сундуке, только он не имел отношения к царствованию Алексея Михайловича – в такие сундуки складывали иски в средневековых немецких судах. В немецком этот оборот бытовал в XV–XVIII вв., а затем вышел из употребления, в русском же закрепился. Калька с него бытовала и в старочешском – do dlúhé truhly založiti , – но дольше XVII в. не продержалась [188] Мокиенко В. М. Образы русской речи. – С. 35–43. .