Юрий Безелянский - Отечество. Дым. Эмиграция. Русские поэты и писатели вне России. Книга первая

А дальше началась берлинская жизнь. О себе Вера записала: «Я, конечно, много плакала, много читала и училась танцевать модные танцы…» Перед молодыми открылись новые возможности…

Эта книга посвящена литераторам, а потому о философах совсем бегло, тем более что я когда-то представлял их в своей книге «99 имен Серебряного века».

Николай Александрович Бердяев(1874, Киев – 1948, Кламар, под Парижем). Русский Гегель XX века, один из величайших философов и пророков новейшего времени. Утверждал, что «в низах Россия полна дикости и варварства… Но на вершинах своих Россия сверхкультурна… Верхние и нижние этажи жили как бы на разных планетах…»

Перед высылкой на допросе следователь спросил Бердяева:

– Скажете, гражданин Бердяев, ваши взгляды на структуру советской власти и систему пролетарского государства?

– По убеждениям своим, – ответил Бердяев, – я не могу стоять на классовой точке зрения и одинаково считаю узкой, ограниченной и своекорыстной и идеологию дворянства, и идеологию крестьянства, и идеологию пролетариата, и идеологию буржуазии. Стою на точке зрения человека и человечества, которой должны подчиняться всякие классовые ограничения и партии.

Типология «русской души» выражена, как считал Бердяев, в таких началах, как утопизм, нигилизм, анархия, экстремизм, фанатизм и тоталитаризм… «Противоречивость русской души, – писал Бердяев в работе «Истоки и смысл русского коммунизма» (Париж), – определяется сложностью русской и исторической судьбы, столкновением и противоборством в ней восточного и западного элемента. Душа русского народа была сформирована православной церковью, она получила чисто религиозную форму. И эта религиозная формация сохранилась и до настоящего времени, до русских нигилистов и коммунистов. Но в душе русского народа остался сильный природный элемент, связанный с необъятностью русской земли, с безграничностью русской равнины…

Пейзаж русской души соответствует пейзажу русской земли…»

Последнее незавершенное произведение Бердяева – книга «Царство Духа и царство Кесаря» (1946–1948). Она начинается словами: «Мы живем в эпоху, когда истину не любят и ее не ищут. Истина все более заменяется пользой и интересом, волей к могуществу…»

И далее: «Если наша эпоха отличается исключительной лживостью, то ложь эта особенная. Утверждается ложь, как священный долг во имя высших целей…»

Боже, как это знакомо нам сегодня! «Люди чаще, чем думают, живут в царстве абстракций, фикций, мифов…»

Разумеется, такой философ с такими мыслями о советской власти был не нужен. «Идеологически вредный» – как написали спецы-чекисты о другом мыслителе, Лосском.

Николай Онуфриевич Лосский(1870, местечко Кеславка Витебской губернии – 1965, Париж). Среди прочих заслуг Лосского – перевод «Чистого разума» Иммануила Канта.

В истории русской философии по Зеньковскому сказано, что Лосский – один из самых плодовитых русских писателей по философии им написано очень много книг… Ясность и четкость изложения и смелость в высказываниях…

В эмиграции Лосский сначала жил в Праге, потом перебрался во Францию. Пожил и в США. В последние пять лет Николай Лосский находился на попечении в Русском доме Сент-Женевьев-де-Буа. Ушел из жизни в возрасте 94 лет.

Несколько слов о сыновьях Николая Лосского. На день отъезда старшему из них Владимиру было 19 лет, младшему

Борису -17. Впоследствии они оба стали известными людьми. Владимир Лосский – религиозный философ, богослов, возглавлял Братство св. Фотия. Участвовал в антифашистской борьбе. Младший Борис стал искусствоведом и историком архитектуры. Кавалер ордена Почетного легиона.

Семен Людвигович Франк(1877, Москва – 1950, близ Лондона). Русский философ, который мог стать и еврейским, но в 1912 году порвал с иудаизмом, принял православие. Более того, увлекся марксизмом, но потом и в нем разочаровался.

В сборнике «Вехи» Франк поместил статью «Этика нигилизма». Нравственное миросозерцание интеллигенции Франк определяет как «нигилистический материализм»: «Русский интеллигент не знает никаких абсолютных ценностей, никаких критериев, никакой ориентировки в жизни, кроме морального разграничения людей, поступков, состояний на хорошие и дурные, добрые и злые…»

Из России Франк был изгнан с такой формулировкой: «…Франк не опасен как непосредственно боевая сила, но вся его литература и выступления в Юридическом обществе и Петроградском философском обществе направлены к созданию единого философско-политического фронта определенно противосоветского характера». И прелестный вывод: «Несомненно вредный».

В эмиграции Франк жил в Берлине, потом перебрался в Париж, а в 1945-м уехал в Англию к детям. Франк полагал, что во тьме есть свет… «Символ веры русского интеллигента, – писал Франк, – есть БЛАГО НАРОДА, удовлетворение нужд “большинства”. Служение этой цели есть для него высшая и вообще единственная обязанность человека, а что сверх того – то от лукавого…»

Вернемся к началу. Как писал в статье «Золото Серебряного века» (1999) Даниил Данин: «Пароход с длинным немецким названием – “Обербургамистр Хакен” отплыл на исходе сентября 1922 – за месяц с небольшим до 5-й годовщины “Великого Октября”. И, словно в позорное ознаменование наступившего светлого будущего праздника, он увозил подальше от русской земли целую когорту ее высоколобых интеллекту-алов-гуманитариев. Для революции непригодных: слишком высоколобых…»

Вслед за сентябрьским пароходом на Штеттин в середине ноября от Василеостровской пристани в Питере отплыл на Запад корабль «Пруссия» с еще одной элитарной группой российских интеллектуалов… Это уходил в изгнание Серебряный век русской гуманитарности!..

Лев Троцкий, тогдашний второй человек в государстве, определил эту террористическую акцию как благодеянье: «превентивное милосердие»! Он сознавал, что не сегодня завтра «профессоров, помогающих контрреволюции» могли ожидать на родной земле тюремные нары или пуля в затылок…

Эстет и некогда жеманник Михаил Кузмин,яркий представитель Серебряного века, написал тогда простенькие строки:

Кузмин предполагал, что отправленные в изгнание, по всей вероятности обретут, на Западе свободу, а вот он остался на берегу несвободы. Он, который некогда говорил:

Незабываемый, эффектный, оригинальный поэт и кабаретный драматург Михаил Кузмин после революции потускнел, увял, сгорбился. Его не печатали, был мало востребован. Его интеллект, изящество и фривольность не были уже нужны, это про таких, как Кузмин, Маяковский угрожающе спрашивал: «Кто там шагает левой?!.» Изысканная поэзия Куз-мина больше не пользовалась спросом, новая советская литература была сориентирована на примитивную «простоту», на «общепонятность», на то, как писали, к примеру, Демьян Бедный, Лебедев-Кумач и прочие истинно советские литераторы. А Кузмин остался Кузминым. В дневнике он записывал: «Действительно, дорвавшиеся товарищи ведут себя как Аттила, и жить можно только ловким молодцам, вроде Рюрика (Ивнева) и Анненкова или Лурье и Альтмана».