Капитолина Захарова - К вопросу о генетической основе типов ассимилятивно-диссимилятивного яканья

Если тип произношения, составляющий сложную взаимосвязанную систему позиционных чередований, возник в результате фонетических закономерностей, то отступления от него в совре менной системе, конечно, объясняются процессами аналогии, грамматикализации, свидетельствующими об утрате живых фонетических закономерностей. Примером таких отношений «типа» и «отступлений» является обоянский тип диссимилятивного яканья, описанный еще Л. Л. Васильевым [15] Л. Л. Васильев. Гласные в слоге под ударением в момент возникновения аканья в обоянском говоре. «Изв. ОРЯС», 1904, т. 9, кн. 1. . Там, действительно, стоило снять отступления, объяснимые утратой живых фонетических законов, как восстанавливалась схема первоначального фонетического типа вокализма. Но так бывает далеко не всегда.

Нельзя восстановить вид старого типа, сняв позднейшие отступления от него, если сама та система, которая в современном языке называется «типом», образовалась нефонетически, если она вторична. В этом случае можно неправомерно принять за «отступления» от типа то, что является следом первоначального типа. Исследования показали, что так обстоит дело с Суджанским и Щигровским типами диссимилятивного яканья, которые образовались на базе архаического типа диссимилятивного яканья в результате утраты говорами семифонемной системы гласных, прекращения действия фонетического закона, согласно которому на месте гласных неверхнего подъема произносились [а] и [не‑а], и совпадению гласного [не‑а] в одном варианте с фонемой ⟨и⟩. Последнее определило характер нефонетических изменений в вокализме говоров, заключавшихся в том, что в одних словах перед ударенными о и е происходила замена [не‑а] гласным [а] в результате подравнивания основы слова ( сʼало́ — сʼило́м > сʼало́м ), в других словах (с неподвижным ударением типа свекро́вь , неве́ста и в словах, где наличие фонемы ⟨и⟩ на месте гласных неверхнего подъема могло создавать грамматическое чередование основы, характерное для определенных форм парадигмы склонения или спряжения, типа лʼисо́к — лʼаску́ , нʼисʼо́ш — нʼасу́ ) гласный [не‑а], равный [и], сохранялся, переходя в фонему ⟨и⟩. Таким образом, тот факт, что Щигровский и Суджанский типы яканья имеют гласные [а] и [и] на месте гласных неверхнего подъема перед ударенными о и е (что с точки зрения синхронной системы кажется непоследовательностью), свидетельствует не о нарушении чистоты их типов, а об особенностях вокализма этих типов как таковых. Случаи произношения [и] вместо [а] и [а] вместо [и] перед ударенными о (из ъ ) и е (из е̌ ), присущие этим типам на данном синхронном срезе, лексикализованы и грамматикализованы.

Нельзя восстановить первоначальный тип вокализма, сняв отступления, еще и тогда, когда фонетические разновидности гласных при утрате позиционных условий их появления не совпадают в том же положении ни с одним позиционным вариантом другой фонемы, могущим произноситься в этой позиции фонетически независимо, как, например, произносятся варианты фонем и , у в 1‑м предударном слоге. В этом случае можно «не увидеть» первоначальной основы вокализма. Так, например, в Новоселковском типе ассимилятивно-диссимилятивного яканья нельзя обнаружить основу архаического типа диссимилятивного яканья, так как гласным [не‑а] в положении перед твердыми согласными в этом типе был звук, близкий к [е], не совпадавший с [и]. Поэтому при утрате фонетической причины его появления он утрачивался, заменяясь [а], — другой разновидностью слабой фонемы, ранее также позиционно ограниченной определенными фонетическими условиями.

Без исторических разысканий нельзя решить вопрос об образовании каждого из типов ассимилятивно-диссимилятивного яканья. Тем более, что население — носители говора — этнически и социально не было однородным. Характерно, что Кидусовский и Култуковский типы обычно отмечаются в деревнях с бывшими помещичьими крестьянами, а Новоселковский и Ореховский — с государственными. Кроме того, имеется и важный языковый признак, по которому системы типов различаются. В Кидусовском и Култуковском типах на месте е произносится о перед твердыми согласными во всех словах и даже в личных формах глагола (из 16 нас. п. с Кидусовским типом непереход е > о в личных окончаниях глаголов отмечен только в четырех, а из 16 нас. п. с Култуковским типом — только в двух нас. п.), тогда как в Новоселковском и Ореховском типах встречаются случаи неперехода е в о в отдельных словах, а формы личного окончания глаголов с непереходом е в о в них обязательны (из 19 нас. п. с Новоселковским типом о в личных окончаниях глаголов отмечено в одном; из 17 нас. п. с Ореховским типом — в двух; при этом все эти три населенных пункта находятся на востоке от Тамбова, в самых крайних восточных говорах ареала распространения ассимилятивно-диссимилятивного яканья). Кроме того, среди этих последних говоров отмечаются говоры с непереходом е в о перед следующей твердой согласной во всех словах, где определить тип — Новоселковский или Ореховский — по имеющимся критериям невозможно.

Все это свидетельствует о том, что нужен специальный материал исторического и этнического порядка, чтобы решить вопрос о происхождении типов ассимилятивно-диссимилятивного яканья, для решения которого одних языковых данных недостаточно. Последнее относится в бо́льшей мере к Кидусовскому и особенно к Култуковскому типам, чем к Ореховскому и Новоселковскому.

Возможно, Култуковский тип яканья, отмечаемый на территории междиалектных контактов, а именно, на окраине территории распространения южнорусских говоров, в непосредственном соседстве со среднерусскими говорами, имевшими систему умеренного яканья, мог возникнуть именно как результат вза имовлияния и взаимоприспособления двух противоположных типов предударного вокализма. В этих условиях южнорусский безударный вокализм с неразличением гласных неверхнего подъема типа диссимилятивного или ассимилятивно-диссимилятивного яканья с гласными [а] — [не‑а] на месте гласных неверхнего подъема в 1‑м предударном слоге мог вступать во взаимодействие с владимирско-поволжским по происхождению вокализмом с различением гласных (типа о — е — а || е — е — а или е — е — а || е—е — а в соответствии этимологическим е — е̌ — а перед твердыми || мягкими согласными) или со среднерусским вокализмом. В результате подобных контактов и взаимовлияний мог возникнуть предударный вокализм, своеобразно сочетающий принципы неразличения гласных неверхнего подъема (южнорусский принцип) с зависимостью качества гласного, в котором совпадают неразличаемые фонемы а , о , е , от твердости—мягкости последующего согласного (севернорусский принцип).