Капитолина Захарова - К вопросу о генетической основе типов ассимилятивно-диссимилятивного яканья

6. Наличие или отсутствие перехода е > о перед твердыми согласными определяло тип ассимилятивно-диссимилятивного яканья — Новоселковский или Ореховский. Ореховский тип мог образоваться как на основе Архаического и Задонского типов диссимилятивного яканья при наличии в говоре о на месте е перед твердыми согласными, так и на основе Новоселковского типа при тех же условиях. При этом процесс образования Ореховского типа мог несколько различаться в зависимости от того, на основе какого яканья он образовывался. В первом случае (при основе диссимилятивного яканья) процесс должен был проходить более последовательно и охватить всю лексику без исключения, поскольку гласный [не‑а] перед мягкими согласными хотя и отличался от гласного [не‑а] перед твердыми согласными, однако, вероятно, не совпадал еще с фонемой ⟨и⟩, поэтому легко заменялся гласным [ӓ].

В 1‑м предударном слоге перед уд. ʼу , ʼи : ӓ ——— и — у > ӓ — и — у

/|\ | |

Под ударением: а — о — е — и — у

\|/ | |

В 1‑м предударном слоге перед уд. ʼа , ʼо : ь ——— и — у > ӓ — и — у

Во втором случае, когда Ореховский тип образовывался на основе Новоселковского типа ассимилятивно-диссимилятивного яканья, при котором перед ударенными е и ʼо произносился гласный [и] в качестве разновидности слабой фонемы [не‑а], происходил не фонетический, а аналогический процесс, в результате которого перед ударенным ʼо (по аналогии с положением перед о́ ) появлялся звук ӓ . Аналогический процесс замены одной гласной (в данном случае и ) другой (в данном случае а ) не уничтожает самой фонемы ⟨и⟩ и позволяет существовать отдельным словам или словоформам с фонемой ⟨и⟩ в соответствии фонемам неверхнего подъема.

В современных говорах отмечаются как очень последовательные типы Ореховского яканья, так и такие, в которых трудно определить тип — Новоселковский или Ореховский — из-за наличия [а], [ӓ], [е] и [и] перед ударенным ʼо , а также такие, в которых при последовательном [а] перед ʼо встречаются слова типа бирʼо́за с непроверяемой гласной неверхнего подъема (которая перешла в разряд слов с фонемой ⟨и⟩) и личные формы глагола типа бирʼо́ш , образующие с формами бʼару́ , бʼару́тʼ грамматическое чередование гласной основы [17] Материалы говоров см.: К. Ф. Захарова. Ассимилятивно-диссимилятивное яканье по данным «Атласа…». .

7. Наличие [и] перед ударенным е (и ʼо ) на месте гласных неверхнего подъема в типах ассимилятивно-диссимилятивного яканья не представляет в современных говорах явления фонетического уровня, а существует как лексикализация и грамматикализация. При этом характерно, что существенной разницы в закономерностях произношения а и и перед е и ʼо в диссимилятивном яканье Суджанского и Щигровского типов и в Кидусовском, Култуковском и Новоселковском, Ореховском типах ассимилятивно-диссимилятивного яканья нет. Это объясняется не тем, что одни из них (типы ассимилятивно-диссимилятивного яканья) имеют в основе другие (Суджанский и Щигровский типы), а тем, что в основе тех и других мог быть один и тот же фонетически существовавший тип вокализма, утрата которого как фонетического явления привела к разным видам и типам вокализма в зависимости от исходного состояния системы и качества гласного не‑ а : на западе гласный [не‑а] совпал с и и это позволило сохраниться диссимилятивным типам яканья. На востоке гласный не‑ а перед твердыми согласными имел тенденцию переходить в е , а перед мягкими — в и , что привело к образованию ассимилятивно-диссимилятивного яканья. При этом слова с фонемой ⟨и⟩ на месте о , е , а и характер грамматикализации чередования [а] — ⟨и⟩ в разных формах слов, варьируясь по говорам, были однотипны в диссимилятивном и ассимилятивно-диссимилятивном яканье.

Общность всех перечисленных типов диссимилятивного и ассимилятивно-диссимилятивного яканья по наличию лексем и словоформ с [и] на месте фонем неверхнего подъема перед о́ и е́ не может представлять сама по себе общности на фонетическом уровне, поскольку для этого нужно, чтобы реальные условия проявления фонетического закона были едины во всех этих говорах, а этого нет.

Фонетическая тенденция всегда конкретна и материальна, так как существует не сама по себе, а как произношение конкретных звуков, которые в данной позиции просто невозможно произносить по-другому. При этом носители языка обычно не замечают характера гласного на уровне фонетики, потому что замечается и осознается только то, что лежит уже на фонемном уровне. Фонетические законы в прошлом охватывали большие территории говоров или языков и были однозначны в период своего действия. Результаты утраты фонетических законов, напротив, дробны, индивидуальны, так как происходят в частных системах и определены их особенностями.

Видимо, и принцип диссимиляции нельзя представлять себе как абстрактно существующий фонетический принцип, накладывавшийся на каждую частную систему и, в зависимости от качества и состава ее ударенных гласных, преобразующий ее предударный вокализм. Напротив, можно предположить, что диссимилятивное аканье и яканье как единое фонетическое явление, вызванное сменой музыкального ударения экспираторным, возникло в говорах с однотипной системой вокализма — семифонемной — и заключалось в одинаковом принципе произношения гласных звуков в одних и тех же фонетических условиях [18] А. А. Шахматов. Очерк древнейшего периода истории русского языка. «Энциклопедия славянской филологии», вып. II, 1. Пг., 1915; Н. Н. Дурново. Очерк истории русского языка. М.—Л., 1924. . Тем самым была создана единая система предударного вокализма, не сохранившаяся до настоящего времени, но близкая к Задонскому и Обоянскому типам диссимилятивного яканья, которую называют архаической.

Наличие большого числа диссимилятивных и ассимилятивно-диссимилятивных типов, зафиксированных в современных говорах, представляет лишь следы этой единой системы. Утратившись как живое фонетическое явление, она породила множество частных систем, существующих на нефонетическом уровне, согласно конкретным возможностям каждой частной системы.

Н. Н. Дурново. Диалектологические разыскания в области великорусских говоров. Ч. 1. Южновеликорусское наречие. М., 1917, вып. 2, стр. 86—87.

Р. И. Аванесов. Очерки диалектологии рязанской мещеры. «Материалы и исследования по русской диалектологии», т. 1. М.—Л., 1949; «Атлас русских говоров центральных областей к востоку от Москвы». Под ред. Р. И. Аванесова. М., 1957, карта №7; В. Д. Бондалетов. Дополнительные сведения о третьем типе ассимилятивно-диссимилятивного яканья. «Уч. зап. Пензенского пед. ин-та», вып. 3. Пенза, 1956; Он же. О четвертой разновидности ассимилятивно-диссимилятивного яканья. «Вопросы теории и методики изучения русского языка». Саратов, 1959.