Ирина Голуб - Занимательная стилистика

Писатели использовали подобные слова для стилизации речи или пародии. Например: Хозяйка вышла затем, чтобы привести в исполнение мысль насчет загнутия пирога (Н.В. Гоголь); Дело …об изгрызении плана оного мышами (А.И. Герцен); Объявить вдове Вониной, что в неприкреплении ею шестидесятикопеечной марки… (А.П. Чехов); Из его слов можно было заключить, что он усматривает в действиях Блюма факт перегнутия палки (И. Ильф и Е. Петров).

Большим мастером создания комического эффекта в пародиях на канцелярский язык был М.Е. Салтыков-Щедрин. В его «Современной идиллии» один из персонажей предлагает разработанный им проект компенсации за оскорбления.

За словесное оскорбление укоризною в недостатке благовоспитанности 20 к.

За словесное оскорбление укоризною в недостатке благовоспитанности с поднятием руки, но без нанесения 75 к.

За нанесение по лицу удара рукой с рассечением какой-либо части оного (носа, бровей, губ и пр.) 3 р.

Примечание. Равным образом воспрещается выколотие глаза, откушение носа, отсечение руки или ноги, отнятие головы и проч.

Из сказанного отнюдь не следует, что отглагольными существительными нельзя пользоваться в литературном языке.

Во-первых, они удобны благодаря своей краткости. Ср.: Когда наступило утро, вся природа оживилась . — С наступлением утра вся природа оживилась .

Во-вторых, отглагольные существительные широко используются в роли терминов, например: сложение, вычитание, ощущение, восприятие, согласование, управление, примыкание, прокладка, проходка, ввоз, вывоз и т. д.

Но вызывают возражение искусственные образования типа «вынутие ноги из сапога» или неоправданный канцелярский характер обычного текста, например в объявлении управдома: «Сообщение о недопущении жильцами загрязнения лестницы собаками». И в ученических работах встречается неудачное использование конструкций с отглагольными существительными, например: «Нагульнов допускает избивание кулаков»; « Написание романа „Евгений Онегин“ относится к эпохе перед восстанием декабристов», «Для раскрытия образа Татьяны очень много дает эпизод ее беседы с няней»; «У Базарова произошло заражение трупным ядом» (вместо: Базаров заразилсятрупным ядом ).

Чтобы не допускать подобных ошибок, следует помнить, что всегда лучше употребить глагольное сказуемое, а не сочетание отглагольного существительного со вспомогательным глаголом: Растетсамосознание масс — « Происходит рост самосознания масс»; Павел организуеткружок — «Павел осуществляет организацию кружка»; Ниловна начинает пониматьинтересы сына — «К Ниловне начинает приходить понимание интересов сына». Вторые из этих синонимических конструкций воспринимаются с трудом, потому что в них усложнено сказуемое: вместо простых глаголов растет, организует, начинает понимать используются неуклюжие глагольно-именные сочетания. Подобное же «расщепление сказуемого» (как называют эти «перлы» канцелярского красноречия) затрудняет и восприятие такого предложения: «Всех нас интересовало, почему происходит снижение успеваемости по некоторым предметам» (вместо: снижается успеваемость ). А вот другой неуклюжий оборот письменной речи: «На повестке дня комсомольского собрания стоял вопрос о взятии новых обязательств ». Здесь лучше было бы совсем опустить отглагольное существительное.

В сочинениях школьников встречается ненужное словотворчество, связанное не только с отглагольными существительными. Например: « Беспринципиальность — черта характера Обломова». Автор этой фразы соединил прилагательное беспринципный и существительное принципиальность и получил несуществующее слово «бесприципиальность». Другой пример: «Молодогвардейцы проявляли чудеса героичества ». Из двух слов — прилагательного героический и существительного геройство — ученик образовал третье, не существующее в русском языке.

Создание неологизмов — естественный процесс в развитии языка, но до поры до времени воздержитесь от активного участия в этом процессе.

Приведенное в заголовке предложение построено явно неудачно и может вызвать улыбку: сочетания с лимоном и с удовольствием внешне напоминают однородные члены, но они выражают несовместимые понятия, далекие одно от другого, поэтому в роли однородных членов выступать не могут. И действительно: сочетание с лимоном является дополнением, а сочетание с удовольствием — обстоятельством образа действия. Таким же каламбуром прозвучало бы предложение «Шел дождь и два ученика: один в школу, другой в калошах».

Вместе с тем следует подчеркнуть, что однородные члены предложения играют роль действенного изобразительного средства: при их помощи рисуются детали общей картины, показывается динамика действия, они создают ряды эпитетов, обладающих большой выразительностью.

Например, следующий отрывок напоминает быстро сменяющие друг друга кинокадры:

А другой наш великий писатель-классик использовал перечисление однородных членов для создания статической картины, на которой тщательно выписаны детали единого целого:

…Лежало множество всякой всячины: куча исписанных мелко бумажек, накрытых мраморным позеленевшим прессом с яичком наверху, какая-то старинная книга в кожаном переплете с красным обрезом, лимон, весь высохший, ростом не более лесного ореха, отломленная ручка кресел, рюмка с какою-то жидкостью и тремя мухами, накрытая письмом, кусочек сургучика, кусочек где-то поднятой тряпки, два пера, запачканные чернилами, высохшие как в чахотке, зубочистка, совершенно пожелтевшая, которою хозяин, может быть, ковырял в зубах своих еще до нашествия на Москву французов.

Однородные сказуемые-глаголы создают впечатление динамичности и напряженности речи, например: Бросившись к Сабурову, Масленников схватил его, приподнял с места, обнял, расцеловал, схватил за руки, отодвинул от себя, посмотрел, опять придвинул к себе, поцеловал и посадил обратно — все в одну минуту (К. Симонов).