Михаил Панов - И все-таки она хорошая!

При этом не обязательно было написать значок [ǝ] в вашей записи; хорошо, если вместо него отметили [ы] или просто задумались: какой-то странный звук… ни то, ни это. Значит, вы его услышали, не спутали с другим.

Я говорю только о русской речи. По-немецки, например, в словах ausdenken, ausdrucken произносится [sd] (русскими буквами: [сд]).

Смогут те, кто безупречно владеет украинским, или французским, или английским языком. В некоторых русских говорах тоже произносят [дуб], [зуб].

Эти факты описаны во многих книгах по психологии. Недавно напечатана интересная статья на эту же тему: Н. Д. Нюберг. Парадоксы цветного зрения. «Природа». 1960, № 8, стр. 53–60.

Звук [в] занимает особое положение. Сам он может стоять только перед звонкими, но перед собой допускает и звонкие, и глухие (сравните: свой, звон …). Это объясняется тем, что когда-то звук типа [в] принадлежал не к звонким согласным, а к группе неслоговых гласных.

Некоторые другие зубные не указываю, так как они мне сейчас не нужны.

Звук [э] после мягких согласных обозначается буквой е, таков закон нашего письма. Например: стране = [страньэ]; жалеть = [жальэть] и т. д.

В некоторых говорах встречается произношение звонких на конце слов, по такие говоры большая редкость.

А может быть: «в ылфавит»?

Поэтому гимназисты это правило называли «правилом покатухи».

Разве по описке. Описка отличается от орфографической ошибки, и очень резко. Если человек сделал ошибку, то он может десятки раз спокойно перечитать текст, видеть свою ошибку — и все же ее пе заметить и не исправить. Или исправить, лишь припомнив орфографическое правило, иногда с трудом. Описку при внимательном чтении сам пишущий замечает без всяких правил…

Сохранилось в некоторых говорах.

Онѣ, однѣ, однѣхъ … (ж. р.) произносится они, одни, одних и т. д.

«Родит. падежъ ед. ч. личного местоим. она пишется ея , произносится ее». (Я. К. Грот. Русское правописание. СПб., 1912, стр. 23).

«Во всѣх трѣх родахъ принято писать: эти, этихъ и т. д. вместо этѣ, этѣхъ» (Я. К. Грот. Русское правописание. СПб., 1912, стр. 38).

Некоторые случаи традиционных написаний, сложные для объяснения, я не отмечал.

Н. Ф. Яковлев. Ингуши. М. — Л., 1925, стр. 33–34.

Сам-то Марр считал эти значки особым достоинством алфавита: с помощью их он хотел указать все качества звука. Поэтому алфавит и назывался аналитическим: звуки подвергнуты анализу, разложены на отдельные признаки.

Л. М. Каменецкий. Техника корректуры. М., 1954, стр. 40. Интересно, заметили ли вы, как в названии этой главки напечатано слово промышленность.

Баснописец в древнем Риме.

Особое благовонное масло.

Эту сторону традиционной орфографии подчеркивал (в беседе с корреспондентом) Л. Н. Толстой. Он сказал: «Мы берем слово сразу нашим взглядом, не разбивая его на слога; и потому для всякого читающего каждое слово, обладая своеобразным написанием, имеет свою особую физиономию, которую ей создают именно эти ѣ и э … Благодаря таким «личным» признакам, которыми одарены слова при современном правописании, я получаю возможность читать быстро. Если же написание станет однообразным, т. е. каждое слово лишится своих личных признаков, то узнавать мне это будет труднее, и, конечно, читать я буду медленнее…

Дело привычки, говорите вы?.. Привыкнуть к этому, действительно, можно и не трудно, но что процесс чтения от этого сделается медленнее, так это тоже очевидно… А это было бы очень печально».

«Русский филологический вестник», 1904, № 1–2, Пед. отдел, стр. 19.

Я. Грот. Филологические разыскания, т. II. Спорные вопросы русского правописания от Петра Великого доныне. СПб., 1876, стр. 376.

Т. о. разных слов, одинаково звучащих.

Я. К. Грот и А. И. Кирпичников — авторы орфографических руководств.

А. Р. Лурия. Очерки психофизиологии письма. М., 1950, стр. 50–51.

Там же, стр. 55–56.

Точнее: с фонетическими и фонемными. Это дальше объясняется в IV главе.

А. Р. Лурия. Очерки психофизиологии письма, стр. 62–64. Напротив, если расстроен слуховой анализ, но работоспособен зрительный, то больной легко пишет слова, которые для него стали целостными, нерасчлененными иероглифами; он, например, без труда подписывает свою фамилию. Не затрудняет его и чтение зрительно привычных слов: СССР, Москва… Но стоит дать менее привычное слово, как больной не может его написать без зрительного образца или прочесть. (Больному показывают слово треск и просят читать. Его реакция: «Нет, не знаю… звуков нет»…) См. А. Р. Лурия. Травматическая афазия. М., 1947, стр. 256.

Звук, обозначенный здесь буквой ǝ,— это [ы], склонное к [а] (или [а], склонное к [ы]). У нас в алфавите нет буквы для этого звука; в транскрипции его знак — [ǝ]; вы ведь помните об этом…

Р. Ф. Брандт. О лжепаучности нашего правописания. (Публичная лекция). «Филологические записки», 1901, № 1, стр. 9.

Xуа Ган. История революционной войны тайпинского государства. М., 1952, стр. 137 и след. Текст мною сокращен, устранены некоторые детали рассказа.

Заметьте: во всех словесных парах во французских словах гласные [э] — [ӭ] обозначаются разными графическими средствами.

«Грамматика русского языка» под редакцией Л. В. Щербы.

Письмо опубликовано в книге: Г. П. Фирсов. Изучение фонетики в пятом классе. М., 1957, стр. 48.

Там же, стр. 46–47.

«Молодая гвардия», 1956, № 3, стр. 215.

Напомню, в каком смысле я всюду употребляю термин традиционность. Традиционные написания — это не значит старинные написания. Они традиционны потому, что не находят оправдания в современном языке. В этом смысле местоимение та пишется нетрадиционно (хотя так же писалось восемь-девять веков назад): оно оправдано современным произношением слова та. Напротив, написание мiръ всегда было традиционным, с самого своего появления.

Приложение к «Тверской газете» (22 апреля 1912, № 37). «Доклад обществу для содействия улучшению и развитию мануфактурной промышленности». (В некоторых случаях сохраняю орфографию подлинника.)