Array Коллектив авторов - Soft power, мягкая сила, мягкая власть. Междисциплинарный анализ

2. Basil M., Shooler C., Reeves B. Positive and Negative political Advertising: Effectiveness of Ads and perceptions of Candidates / F. Biocca (Ed.). Television and political Advertising. – Hillsdale, N.J.: Lawrence Eribaum Associates, 1991. Vol. 1: psychological processes. P. 245–262.

3. Blumler J. G., McQuail D. Television in politics: Its Uses and Influence. L.: Faber, 1968.

4. Englis B. G. The Role of Affect in political Advertising: Voter Emotional Responses to the Nonverbal Behavior of politicians / E. M. Clark, T. C. Brock, D. W. Stewart (Eds.). Attention, Attitude and Affect in Response to Advertising. Hillsdale, N.J.: Lawrence Eribaum Associates, 1994. P. 223–247.

5. Faber R. J. Advances in political Advertising Research: A progression From if to When // Journal of Current Issues and Research in Advertising. 1992. No. 4 (2). P. 1—18.

6. Garramone G. M. Voter Responses to Negative political Ads // Journalism Quarterly. 1984. No. 61 (2). P. 250–259.

7. Garramone G. M., Atkin C. K., pinkleton B.E., Cole R. T. Effects of Negative political Advertising on the political process // Journal of Broadcasting and Electronic Media. 1990. No. 32. P. 299–311.

8. Garramone G. M., Steele M. E., pinkleton B. E. The Role of Cognitive Schemata in the Determining Candidate Characteristic Effects / F. Biocca (Ed.) Television and political Advertising. Hillsdale, N.J.: Lawrence Eribaum Associates, 1991. Vol. 1: Psychological Processes. P. 311–328.

9. Lang A. Emotion, Formal Features and Memory for Televised political Advertising. Hillsdale, N.J.: Lawrence Eribaum Associates, 1991. Vol. 1: Psychological Processes. P. 221–243.

10. Lau R. R. Political Schemata, Candidate Evaluations and Voting Behavior / R. R. Lau, D. O. Sears (Eds.). Political Cognition. Hillsdale, N.J.: Lawrence Eribaum Associates, 1986. P. 95—126.

11. Nimmo D., Combs J. Subliminal politics: Myths and Mythmakers in America. Englewood Cliffs, N.J.: Prentice Hall, 1980.

12. Желтухина М. Р. Тропологическая суггестивность массмедиального дискурса: о проблеме речевого воздействия тропов в языке СМИ: монография. М.: ИЯ РАН; Волгоград: ВФ МУПК, 2003.

13. Желтухина М. Р., Омельченко А. В. Коммуникативные технологии в XXI веке. Волгоград: ШАМ Ао, 2008.

14. Знаков В. В. Понимание как проблема психологии человеческого бытия // Психологический журнал. 2000. № 2. С. 7—16.

15. Куницына В. Н., Казаринова Н. В., Погольша В. М. Межличностное общение: учебник для вузов. СПб.: Питер, 2001.

16. Макшанов С. И., Хрящева Н. Ю., Сидоренко Е. В. Психогимнастика в тренинге: Каталог. СПб., 1996. Ч. 3. С. 6–7.

17. Оллпорт Г. В. Личность в психологии. СПб.: Ювента, 1998.

18. Петренко В. Ф. Семантический анализ профессиональных стереотипов // Вопросы психологии. 1986. № 3. С. 133–143.

19. Славская А. Н. Соотношение эгоизма и альтруизма личности: интерпретации // Психологический журнал. 1999. № 6.

С «мягким позитивом» и «мягкой властью» наше общество познакомилось практически одновременно: как свидетельствуют данные Национального корпуса русского языка [155]и результаты поиска в Интернете, соответствующие выражения стали употребляться примерно в одно время, а именно – с конца 1980-х годов, в начале Перестройки. Напомним, что «мягкая власть» (soft power, по Дж. Наю [12: 19]) базируется на способности изменять предпочтения, а значит – и поведение членов общества путем формирования выгодных властным структурам интерпретаций политических вопросов, попадающих в глобальную информационную сферу. Используя СМИ, и прежде всего телевидение, «мягкая власть» формирует из пессимистов оптимистов, всего лишь меняя ракурс рассмотрения действительности с помощью ее языкового моделирования, замещая отрицательные эмоции положительными и опираясь при этом на характерные для данного общества политические ценности ( свобода, демократия, права человека и т. п.), культурные ценности и потребительские предпочтения.

«Мягкий позитив» – это прежде всего журналистский штамп, о чем свидетельствует, в частности, М. А. Королева: «один мой коллега, помнится, смешил нас своими любимыми словами негатив и позитив . Просматривает ленту новостей и комментирует вполголоса: так-так, это у нас жесткий негатив , ага, а это – мягкий позитив … <���…> Негативом и позитивом в нашей журналистской жизни мы сами называем сообщения, которые вызывают (соответственно) отрицательные или положительные эмоции» [4]. Однако сами эти слова и словосочетания не принадлежат только лишь журналистскому сленгу [156]. В. И. Новиков относит их к «модным», отмечая, что негатив и позитив «из плана злободневно-социального все чаще переходят в план философский», фактически подменяя собой зло и добро [8: 131].

Включаются эти слова в новых значениях и в современные толковые словари. Например, в «Толковом словаре русского языка с включением сведений о происхождении слов» под ред. Н. Ю. Шведовой наряду с буквальными значениями, характеризующими «изображение на светочувствительной пластинке, пленке», у негатива отмечается и переносное разговорное ‘то, что плохо, заслуживает осуждения’ [11: 506], а у позитива (с теми же пометами) – значение ‘то, что хорошо, заслуживает одобрения’ [11: 680]. А в «Современном толковом словаре русского языка» Т. Ф. Ефремовой негатив получает сразу два толкования (не имеющие помет): ‘отрицательная – часто порочащая – информация о ком-либо или о чем-либо’ и ‘факты, сведения отрицательного характера’, а позитив в переносном значении (с пометой: разг. ) определяется как ‘что-либо положительное’ [2] [157].

В обыденном употреблении релевантным оказывается противопоставление «приятного/неприятного», ср.: В гороскопе много жесткого негатива; Зима – время самого мягкого позитива. Словами негатив/позитив может обозначаться отношение или чувство. Об этом значении свидетельствует и изменение сочетаемости: например, сегодня можно испытывать негатив ( по отношению ) к чему-либо, против чего-либо, со стороны кого-либо . Еще одно значение этих лексем – «плохое/хорошее настроение» (можно быть в негативе или на позитиве ). Негативом часто называют пессимизм и депрессивное состояние: Бездуховный труд, взаимное раздражение и водка – как выход из постоянного негатива (В. Токарева, «Своя правда»). С позитивом ассоциируется оптимизм. Наконец, негатив/ позитив становятся универсальным выражением отрицательности/ положительности, ср.: А… ты вот как считаешь, Шарлотта Корде – положительный образ или отрицательный? Позитив или негатив? (Е. Исаева, «Убей меня, любимая!»), а также универсальным основанием оценки объектов, ситуаций, развития событий: Классифицировал. Оценил на позитив/негатив. Подобрал в картотеке модель поведения (журнал «Пятое измерение»). Можно привести и иллюстрацию лексической трансформации идиомы минус на минус дает плюс с использованием негатива и позитива: И зря она кого-то винит, ведь во всех своих проблемах виноваты мы сами. Ее муж сидел в соседнем зале <���…> и с кем-то беседовал. А не рассказывает ли он сейчас свою версию семейной трагедии, тоже безысходную. Вот сложили бы два негатива, и получился бы позитив (А. Шиманский, «Австралия глазами русского»).

Это, безусловно, говорит о социокультурной и социоязыковой значимости сопоставления соответствующих концептов.