Андрей Михайлов - Французский «рыцарский роман»

To мольбы и признания, то полные тоски песни, то отчаянная храбрость на турнире постепенно привораживают даму, и каждое ее объяснение с поклонником звучит по-другому. Героиня начинает анализировать свои чувства и с ужасом и радостью понимает, что и в ее сердце пробудилась любовь.

Этот самоанализ не раскрывается в пространных монологах героини (как это было в первых французских рыцарских романах, например в «Энее»). Вообще, в книге Жакмеса герои говорят не очень много. Они не болтливы, и их беседы всегда заметно продвигают действие — сюжетно или психологически. В чем автор менее знает чувство меры, так это в описании турниров. Здесь он вполне сын своей эпохи, когда вопросам геральдики и вообще придворного этикета уделяли столь пристальное и заинтересованное внимание. Этикет усложнялся, становился более красочным и пышным (что станет особенно очевидным на пороге Столетней войны). Во второй половине XIII в. знаменитые турниры (а не только крестовые походы) находили уже своих вдохновенных и изобретательных певцов. В книге Жакмеса нет ничего похожего на те турниры и поединки, которые мы встречали в романах XII и начала XIII в. Теперь это очень пышное и торжественное, очень яркое и привлекательное зрелище. Зрелище строго регламентированное и кодифицированное [163]. Его холодная красота оттеняет неподдельный любовный пламень героев. И если турнир — это спектакль для всех, то их любовь протекает в глубокой тайне.

Итак, эти кровавые и красочные состязания (и самих рыцарей, и их костюмеров) хотя и увлекают нашего поэта сами по себе, отражая интересы и вкусы эпохи, но в романе они совсем не случайны. Они не только демонстрируют смелость и сноровку героя и этим пробуждают любовь в сердце дамы. Отметим, что и следующие один за другим поединки, а затем и сменяющие друг друга турниры, становятся все опасней, все жесточе. В романе постоянно происходит смена «регистров»: меланхолические песни любви сменяются торжественным звуком труб, а позже — грозным звоном мечей и треском ломаемых копий. Чувство тревоги от эпизода к эпизоду нарастает. Любовные взаимоотношения Рено и дамы Файеля не случайно протекают на фоне турниров. Это тоже турнир, хотя в нем и нет кровавых поединков. И если в настоящих турнирах участники отделываются на худой конец тяжким увечьем, то здесь ставкой оказывается их жизнь. Так, любовная повесть контрапунктируется изображением совсем нешуточных рыцарских забав, причем более рискованными оказываются не яростные схватки на мечах или копьях, а укромные встречи в уголке замкового сада или в заброшенной хижине рядом с речной переправой.

Если героиня романа переходит от поверхностного кокетства к глубокому и сильному чувству, то еще большую эволюцию претерпевает характер ее мужа. Эволюция переживаний дамы по-своему логична и закономерна: любовь облагораживает ее, делает более смелой, находчивой, серьезной. Измена жены делает из сеньора Файеля совершенно другого человека. В начале повествования он обрисован в положительном свете. Это гостеприимный сюзерен, радушный и хлебосольный хозяин, любитель пиров, охот и турниров. Он совсем не ревнив, напротив, он доверчив. Он охотно принимает в своем замке кастеляна Рено, приглашает его погостить, доверчиво оставляет на него свой дом и жену. Он и продолжал бы также пребывать в счастливом неведении, если бы ему не заронили в душу яд подозрения злые наушники.

Здесь на сцене появляется новый персонаж. Это некая дама из Вермандуа (все действие романа протекает в Пикардии), тайно влюбленная в Рено и тщетно добивающаяся ответного чувства. Она зла и мстительна. Она ненавидит не только счастливую соперницу, но и сам предмет своей любви. От пылкой страсти она легко переходит к не менее пылкой ненависти. Эта влюбчивая дама из Вермандуа решает погубить обоих любовников. У нее нет четкого плана, но путь она находит безошибочный: открыть на все глаза мужу.

Отметим, что подобный персонаж в куртуазном романе сравнительно нов. И раньше герои подвергались настойчивым атакам влюбленных в них дам и девиц. Но те несчастные вздыхательницы не падали столь низко, не доносили и не шпионили за любовниками. По крайней мере, столь постыдную роль не брали на себя дамы (вспомним, что у Беруля выслеживают Тристана и Изольду три «проклятые богом» барона-предателя).

Обманутый муж вначале отказывается верить коварным наговорам:

Ему доставляют неопровержимые доказательства, в истинности которых он не может сомневаться. Это заставляет несчастного тяжко страдать, ибо ему приходится разувериться в супружеской любви, в дружбе, вообще в стабильности и надежности того миропорядка, в котором он до сей поры был так неколебимо уверен. Характер его резко меняется — из добродушного и приветливого сеньор становится подозрительным, мстительным, мрачным. Его одолевают тяжелые мысли и темные страсти:

Эта трансформация психологически оправдана. В ней нет неожиданного и непредсказуемого. Анализ чувств обманутого мужа дан поэтом с несомненной тонкостью и глубиной. Наш роман — это не только трагедия двух нежно любящих, это также трагедия человека, потерявшего любовь жены и утратившего друга.

А любовники продолжают встречаться, обманывая, хитря, плутуя и не подозревая о страшной развязке, что их ожидает. Их плутни напоминают проделки героев фаблио и особенно раннеренессансной городской новеллы, но описаны они без тени любования хитроумной изобретательностью героев и без смакования комических деталей. Все это напоминает тревожную атмосферу «Романа о Тристане», а не несколько облегченный конфликт, скажем, «Ираклия» (любовные отношения Атанаис и Паридеса), хотя в нашем романе подстроенное падение героини в холодную воду напоминает аналогичный эпизод из книги Готье из Арраса.

Сеньор Файеля обдумывает свою месть старательно и неторопливо. Он не спешит уличить любовников; он не подслушивает их бесед, не ловит неосторожных взглядов, не фиксирует красноречивых вздохов или многозначительных недомолвок. После того, как он уверился в их вине, ему надо не уличить, не разоблачить, а наказать. Наказать побольнее и побезжалостней. Они должны заплатить страданием за его нечеловеческие душевные муки. Объявив о том, что он собирается в крестовый поход, куда его должна была сопровождать жена (это было в то время явлением довольно частым: знатные дамы тоже нередко предпринимали — в походном обозе — эти рискованные путешествия), сеньор внезапно сказывается больным и остается. Рено отправляется в Святую Землю без своей милой. Итак, любовники наказаны долгой разлукой. Но сеньор не считает, что он отомстил сполна. В битве с сарацинами молодой рыцарь ранен отравленной стрелой, и никакие искусные медики не в состоянии его спасти. Корабль несет умирающего к родным берегам, но Рено уже не суждено увидеть землю Франции. Слуга Гобер должен передать возлюбленной заветную шкатулку, а в ней — его сердце, его последнее послание, а также прядь ее золотистых волос, что украшала в походе его рыцарский щит.